Говорящие с...
Шрифт:
– Но меня сюда вызвали, - вежливо пояснил стоявший перед окошком, и возвы-шавшийся за его плечом светловолосый молодой человек, усиленно старающийся сделать серьезное лицо, подтверждающе закивал.
– Сообщили, что моя племянница находится у вас в отделении. Что она опять натворила?
– Фамилия, - устало потребовал дежурный, пододвинув журнал, и зевнул.
– Шталь Эша Викторовна.
Дежурный резко вскинул голову, на этот раз забыв заслониться книжкой, и жадно вцепился взглядом в посетителя.
– Как?!
– Шталь...
– Быть не может!
– он вскочил, но тут же сел обратно.
– Вы - родственник Шталь?! Вы
– Ну, я на это рассчитывал, - заверил посетитель.
– Вот документы.
– Ага, - дежурный схватил бумаги, бегло просмотрел их, потом покосился на теле-фон, - но вы понимаете, процедура и... вообще-то завтра она должна, - его лицо как-то жалобно скривилось, - аж только завтра... и такие вопросы решаются не... Вы действительно ее дядя?
– Со стороны матери. Так в чем дело? Что-то серьезное?
– встревожился человек.
– Ну... э-э...
– дежурный покосился на бумаги, - Сергей Павлович, пьяный дебош, уничтожение казенного имущества ресторана "Италия" на крупную сумму, нападе-ние на официанта и двух посетителей этого же ресторана, сопротивление сотрудни-кам милиции, нападение на сотрудников милиции...
– И, вне всяких сомнений, словесное оскорбление всех в радиусе пятисот метров, - весело вставил светловолосый.
– Это она, к маме не ходи!
– А вы, простите, кто?
– насторожился дежурный.
– Я... ну...
– светловолосый помялся, - ее бывший.
– Считай, я этого не слышал, - обещающе заметил Сергей Павлович, в миру но-сивший имя Олег Георгиевич.
– Послушайте, с рестораном я все улажу, а насчет...
– Да я бы рад!
– воскликнул дежурный и снова вскочил.
– Сам бы вручил, ленточ-кой перевязанную! Но не я это решаю, поймите! Будь моя воля, я бы...
– А что случилось?
– вежливо спросил Ейщаров, за спиной показывая кулак Ми-хаилу, который открыл было рот. Дежурный неожиданно замялся и покраснел, точно благовоспитанная девица, которой задали непристойный вопрос, потом опасливо ог-ляделся, хотя поблизости никого больше не было.
– Слушайте, это, конечно, может быть, вам покажется странным, тем более...
– Ничто не кажется мне странным, когда речь идет о Эше, - заметил "дядя".
– Ага, значит вы знаете!..
– торжествующе воскликнул дежурный, но тут же пере-шел на заговорщический шепот.
– Не знаю, как она это делает, но она приносит с со-бой неприятности. С тех пор как ее привезли...
– он горестно замолчал и прижал ла-донь к кровоподтеку на скуле. Лица посетителей немедленно стали скорбными и удивительно понимающими, после чего светловолосый пасторальным тоном пове-дал, что у ребенка было трудное детство. Дежурный немедленно выразил сомнение в том, что Эша Шталь когда-либо была ребенком, после чего вдруг громко закричал:
– Шмаков! Шмаков! Поди-ка сюда!
– Чего?!
– из коридора выглянул встрепанный заспанный человек в форме. Форма была удивительно грязной, в двух местах прожженной и в трех - надорванной. Сам человек заметно прихрамывал, а указательный палец его левой руки был упакован в свежий гипс.
– Слышь, Шмаков, тут за Шталь гражданские пришли, родственники! А у нас же предписание...
Шмаков мгновенно проснулся и взревел:
– Предписание?! Да я...
Несколькими емкими фразами он красочно описал разнообразные действия, кото-рые желал бы
проделать с данным предписанием, после чего пригрозил и дежурному, и посетителям, что если Шталь не будет немедленно извлечена из их отделения, то он лично приговорит ее к расстрелу и собственноручно приведет приговор в испол-нение, после чего, завершив речь душераздирающим воплем, с грохотом убежал об-ратно в коридор.– Понимаете, - извиняющимся голосом объяснил дежурный, - ему хуже всех при-шлось, потому что чайник...
– Чайник?
– переспросил Ейщаров, и тут дежурного прорвало. Он грохнул журна-лом о столешницу и попытался вскочить еще раз, забыв, что уже стоит на ногах, по-сле чего заговорил очень быстро, то и дело хватаясь за скулу. Он сказал, что у них довольно спокойный город. Он сказал, что у них в отделении все всегда было отно-сительно мирно. Но с тех пор, как привезли эту, с позволения сказать, даму, полови-на отделения в руинах, а половина сотрудников - на больничном. Сломавшиеся од-новременно у всех часы были пустяком, так же как и постоянно перегорающие лам-почки. Но вот пальцы, прищемленные, а то и вовсе сломанные дверцей местного ста-ринного холодильника, замороженные им же до каменного состояния продукты и со-держимое бутылок, постоянное падение сотрудников со стульев, столы, двигающие-ся сами по себе, когда на них не смотришь, и, наконец, добрая порция кипятка, ко-варно выплеснутая электрочайником на нижнюю половину сержанта Шмакова - это уже пустяком не было.
– Вы можете мне сказать, что все это совпадение, - бушевал дежурный, - только объясните тогда, каким образом ваша племянница могла все это предсказать?! Она угрожала этим, когда ее запирали, и так и вышло! Да будь сейчас времена инквизи-ции, я бы... мы бы...
– он задохнулся, осторожно сел и уставился в раскрытый жур-нал.
– Заберите ее, а? Уладьте все и заберите. Если б не предписание...
– С чем оно связано?
– осведомился Ейщаров, опуская руку в карман брюк и бла-гожелательно улыбаясь дежурному.
– Ваша племянница избила сына мэра. Так что, вероятней всего, это будет не про-сто хулиганство. Ей могут предъявить обвинение в покушении на убийство. Такое уже бывало, - дежурный покивал и тоже улыбнулся.
– Не знаю, почему я вам все это рассказываю, но... Поймите, я бы рад... Правда.
– Как вас зовут?
– мягко спросил Олег Георгиевич.
– Коля, - дружелюбно сообщил дежурный и, привстав, пожал протянутую руку.
– Вы сходите, переговорите с мэром... э-э, потому что с его сыном вы вряд ли сейчас сможете поговорить. Объясните ему...
– он заговорщически погрозил Ейщарову пальцем, - думаю, вы ему понравитесь. Мне же вы нравитесь, - дежурный снова рас-цвел в улыбке и уткнулся в книгу. Михаил наклонился и шепнул Ейщарову на ухо:
– Нормально все идет. Еще полчасика, и он, пардон, похерит даже президентское предписание.
– У меня нет столько времени, - Ейщаров вытащил из кармана маленькую коро-бочку, и Михаил поспешно отвернулся. Открыв крышечку, Олег Георгиевич, стара-тельно глядя в сторону, протянул руку и поставил коробочку на стойку. Дежурный поднял голову и с причудливой смесью дружелюбия и настороженности спросил:
– Что это?
– он привстал, разглядывая лежащий в коробочке золотой перстень с большим овальным камнем цвета сумерек, мягко мерцающим в свете ламп.
– Ого!
– дежурный оглянулся на коридорный полумрак.
– Подкуп должностного лица при ис-полнении, да еще и прямо в...