Граф Лазарев. Том III

Я снова кивнул. Интересно, что надо от меня этому человеку, который о моей жизни осведомлен лучше меня самого?

— Знаете, что бы кто ни говорил, а это важно, — продолжал разглагольствовать Сокольский. — Разумеется, любовь — это прекрасно, но, когда в браке еще и сливаются капиталы, молодой семье это идет только на пользу. Как говорит один мой друг, надо сначала выбрать подходящую девушку, а потом уже влюбляться в нее. — Сокольский хохотнул. — Вам бы еще третью жену для комплекта. Тоже умную и из благородных, чтобы было все как у людей.

Я насторожился. Обычно таким тоном говорят: «Вот если бы вам еще машину. В кредит в нашем банке, прекрасные условия, кстати, всего 300% в месяц».

— О, а вот и моя дочь! — Сокольский обернулся к девушке, которая подходила к нам от столика с напитками. — Настасья, познакомься, это граф Лазарев. Тот самый, о котором говорит вся Москва.

Девушка была симпатичной. Лицо с тонкими чертами обрамляли кудрявые тёмные волосы, уложенные в аккуратную прическу. Бирюзовое платье с длинным шлейфом и глубоким вырезом очень шло к ее зеленым глазам. Ее можно было бы смело назвать красивой, если бы мне упорно не мерещилась огромная, сияющая неоновыми буквами надпись у нее на лбу: «Хочу замуж».

Настасья, смущенно потупив глазки, подала мне ручку для поцелуя. Я взял ее и легко приложился губами. Кулон с изумрудом, висящий на длинной серебряной цепочке, словно бы невзначай качнулся, привлекая внимание к весьма соблазнительному декольте, Настасья зарделась. Я почувствовал себя в капкане.

— Правда, красавица? Гордость Рода, отрада отца и матери! Жаль, графиня приболела, а то б вы увидели, в кого она пошла такая статная.

Сокольский положил дочери руку на плечо, ненавязчиво заставляя ее сделать шаг мне навстречу.

— Я вам так скажу, Виктор. Деловые люди должны держаться вместе. Вы очень способный молодой человек, раз сам Император так высоко вас ценит. Вам бы еще породниться с каким-нибудь влиятельным Родом. Объединить и приумножить капиталы, ну, вы понимаете. Вы, говорят, умеете делать деньги из всего, что видите. Наш Род тоже исстари этим славится. Древность Рода, знаменитая фамилия — все это хорошо, но на самом деле все упирается в деньги.

— Папа, — укоризненно произнесла Настасья. — Деньги ведь в жизни не главное!

Ну вот, а у нее ведь был мизерный шанс мне понравиться. Как это деньги не главное?! Ну уж нет, такая потенциальная невеста мне точно не подходит. У нас с будущей женой должны совпадать основные жизненные ценности!

Кудрявая красотка смущенно потупила глазки. На щеках ее заиграл легкий румянец.

— Сейчас будет белый танец. Не потанцуете со мной?

Краем глаза я заметил одобрительный кивок стоящего сбоку папаши.

Танцевать с ней мне решительно не хотелось. Во-первых, девушку просто-таки втюхивали мне в невесты, что вызвало закономерный протест. Да и папаша, если я соглашусь, может напридумывать себе невесть что. Во-вторых, если об этом узнают мои женщины, то, скорее всего, не обрадуются. Лидия, может быть, пропустит мимо ушей, поглощенная ковырянием в кишках какого-нибудь портального монстра, а вот с рыжей станется и скандал закатить.

Но отказать даме будет в высшей степени невежливо. К тому же, она на меня так смотрит… Грудь вздымается, реснички подрагивают. Если бы у меня последние дни не развилась сильная аллергия на хитрожопых тестей, норовящих наложить лапу на мое добро, я бы, пожалуй, ей заинтересовался. Вот и что мне теперь делать?

Мысленно проклиная все на свете, я лучезарно улыбнулся и протянул девушке руку.

— С удовольствием, сударыня. Для меня это честь.

Начался полонез. Девушка танцевала неплохо, хоть до Анны ей было и далеко. Настасья кружилась вокруг меня, а шлейф платья развевался, словно крылья. До меня доносился чуть заметный запах ее духов. Это, безусловно, было приятно, но надпись: «Замуж» на ее лбу никуда не девалась. Более того, перед моим мысленным взором она начала сменяться надписью: «Тревога, тревога, меня окольцовывают!»

— Ну, как я выглядела? — вдруг тихо спросила Настасья.

Я непонимающе уставился на нее.

— Простите?

— Я достаточно убедительно изображала из себя очарованную дурочку, мечтающую составить выгодную партию, чтобы отец от меня отстал? Он всегда такой. Потенциальные женихи уже разбегаются от него, как тараканы.

Я молчал, разглядывая Настасью с новым интересом. Та ответила мне умным лукавым взглядом.

— У вас был такой испуганный вид, когда он меня к вам подтащил. Не бойтесь. — Настасья грустно усмехнулась. — Я не собираюсь замуж, вы в безопасности.

Танец закончился. Я собирался было расспросить девушку, поскольку она неожиданно меня заинтриговала, но та упорхнула к компании подружек. За ней по залу, словно воплощение Гименея, следовал папаша.

Еще два танца я сплясал с очаровательными юными баронессочками. Девушки хлопали глазами, восхищенно слушая мои истории про битву с оборотнями, славную победу над монстром в шахте, вылазку в портал и много чего еще. По моим рассказам выходило, что я разрывал чудовищ практически голыми руками. Но можно же немного преувеличить?

Наконец, объявили перерыв. Гости разбрелись по залу в ожидании обеда, столько любимого дядюшкой, а я снова остался скучать. Огляделся, ища глазами Анну, но тут кто-то робко тронул меня за локоть.

— Не спасете меня? — шепнула Настасья, подходя. — Отец пытается втюхать меня вон тому графу, а я, боюсь, этого не вынесу. Сделайте вид, что у нас с вами очень интересный разговор.

Я взглянул на предполагаемого жениха, который годился девушке в отцы. Да уж, партия так себе.

— Конечно. — Я галантно подал ей руку. — Я и сам хотел продолжить с вами знакомство, но вы так быстро убежали.

Отчасти это была правда. Девушка начала меня заинтересовывать. Красивая, ироничная и, несомненно, умная. Почему отец так упорно пытается просватать такое сокровище хоть за кого-нибудь?

Несмотря на распахнутые окна, в зале становилось душно. Некоторые гости, пользуясь перерывом, потянулись к выходу.

— Прогуляемся? — предложил я. — Думаю, никто не заметит, если мы ненадолго исчезнем. Боюсь, это единственный способ спасти вас от матримониальных амбиций вашего батюшки.

Настасья благодарно кивнула. Мы чинно спустились вниз, заверив слугу у входа, что скоро вернемся, и я с наслаждением вдохнул свежий воздух.

Парк вокруг усадьбы был прекрасен. Прямо перед дворцом блестела темная гладь пруда, вокруг росли аккуратно посаженные деревья. Я усадил девушку на скамейку.

— Великолепное место, не правда ли? Будь я князем Шереметьевым, давал бы приемы каждый месяц только для того, чтобы все имели возможность его увидеть.

Настасья кивнула. Ей тоже явно пришлась по нраву идея выйти на воздух.

— Могу я спросить? — Я замялся, гадая, как потактичнее сформулировать вопрос.

— Про моего отца? — грустно усмехнулась Настасья.