Графиня поневоле
Шрифт:
— Номер твоей карты? — спросил он сосредоточенно.
Я достала из кармана свадебного платья, заранее приготовленную карту и медленно продиктовала ему номер.
Спустя пару минут Сморчков с торжественным видом повернулся ко мне:
— Готово!
— Точно? — с сомнением покосилась я на него. — Сейчас проверю.
Пришел мой черед проверять свою карту. К счастью, пароль от личного кабинета я зазубрила наизусть. И точно: внушительная сумма в количестве ста пятидесяти миллионов рублей красовалась на моем счете. Голова у меня слегка закружилась. Еще никогда я не была обладательницей столь несметных
— Отлично! — заявила я, поднимаясь со стула. — Ну а теперь можно и к гостям выйти.
— Ты что, меня даже не поцелуешь? — обиженно спросил Сморчков.
Выбегая из кабинета, я чмокнула его в бугристую щеку. Хватит с него!
В парадном зале отец пытался дать нашему побегу пристойное объяснение. Наряженный в шикарный черный костюм с розой в петлице отец, стоя на сцене, толкал речь: длинную, торжественную и ужасно скучную.
Гости в зале откровенно зевали. Некоторые собирались, судя по всему, домой.
Наше появление спасло положение. Отец сразу оживился и в его словах зазвучали веселые нотки. Гости, собиравшиеся уходить, передумали.
— А вот и они! — гаркнул подскочивший тамада. — А мы все в недоумении, куда делись молодые! Неужели решили начать брачную ночь не вставая, так сказать, с алтаря…! Ах-ха-ха!...
Тамада засмеялся, но кроме него и отца шутка более никому смешной не показалась.
Затем зазвучали бокалы, начали раздаваться тосты, зазвенели вилки, ложки, началось веселье… Праздник жизни, на котором мне не было места.
И с которого мне необходимо было сбежать в ближайшее время, пока часы не пробили полночь. В общем, на собственной свадьбе я была, можно сказать, золушкой, которой необходимо было избежать исполнения супружеских обязанностей.
Я решила потусоваться среди гостей пару часов, а потом, когда все напьются и потеряют бдительность, сбежать. Самой главной моей задачей было ослабить подозрительность отца и утихомирить страстного муженька, который ходил за мной как собачка.
— Арина! — импозантный мужчина протягивал мне бокал с шампанским! — Вот вы уже и замуж вышли, а я ведь помню вас вот такусенькой!
И мужчина под одобрительный смех своей спутницы сжимает ладони, оставляя между ними расстояние примерно пять сантиметров. Неужели он помнит меня еще эмбрионом?
Я вежливо улыбнулась и прошла дальше, продираясь сквозь толпу гостей, уже начавших танцевать, к сцене. Знакомый коридор манил меня. Побывав там со Сморчковым, я заметила, что из кабинета бухгалтерии вполне можно было бежать, открыв окно. Пожалуй, это и был для меня наилучший путь побега. В конце концов, всегда можно было сказать отцу, что мне нужно привести себя в порядок, дабы приготовиться к отбытию с мужем в заранее заказанные отельные апартаменты.
— Вот ты где! — раздался сбоку голос отца.
Легок на помине!
— Куда вы уходили? — прошипел папаша, наклоняя пониже голову, чтобы не расслышали гости. — Я чуть инфаркт не получил.
— Переводили деньги на мой счет, — честно призналась я, с удовольствием наблюдая, как бледнеет лицо отца. — Я хочу, чтобы лечение матери началось немедленно!
— Ну
и как, он все отправил? — быстро интересуется отец, беря с подноса бокал с шампанским.— Конечно! Куда он денется?
На всякий случай я оглянулась, не слышит ли Сморчков. Но на мое счастье его в этот момент как раз заключала в мощные объятия какая-то дама, судя по всему, его давняя знакомая.
— Действительно… — пробормотал отец. — Деваться ему некуда. А ты молодец, шустро все провернула!
— Все-таки я твоя дочь, — парировала я и отошла поскорее. — Кое-чему научилась.
Не упуская из виду папашу и Сморчкова, я достигла угла небольшой, скрытой в кадках фикусов, террасы. Мне очень хотелось поговорить хоть с кем-нибудь, пожаловаться, поплакаться, попросить помощи. Но так уж вышло, что среди присутствующих не было никого, кому я могла бы доверять. Мать находилась дома, потому что в ее состоянии невозможно было присутствовать на подобном торжестве, да она и не знала, что я выхожу замуж за бывшего жениха Кати, от нее это скрыли. Лишние волнения смертельно больной женщине были ни к чему…
Я запустила руку в карман и нащупала там банковскую карту и смартфон. Аппарат был поставлен на вибрацию, чтобы никто не догадался об его наличии. Но само присутствие связи с миром несколько меня успокаивало. Пару раз нервно сжав телефон, я выдохнула. Пора было приступать к решительным действиям.
Но сначала… Я достала телефон из кармана и полностью скрывшись за фикусом, набрала знакомый номер.
— Алло, — тихо прошелестела мать в трубку.
— Мама… — глотая слезы, прошептала я. — Ты скоро поправишься!
— Арина, доченька, — в голосе матери послышалось волнение. — Ты где? Почему ты так странно говоришь?
— Я сейчас приеду и увезу тебе лечиться, — проговорила я быстро. — Сегодня!
— А к чему такая спешка? — пробормотала мать и надрывно закашлялась. — Я вполне неплохо себя чувствую и к тому же прекрасно знаю, сколько стоит это лечение. Как и то, что денег у нас на это нет.
— Не было, — уточнила я. — А сейчас есть. И они на твоем банковском счете, мама.
— Как? — удивилась мать. — Откуда?
— Потом расскажу, — ответила я таинственно. — Я уже заказала билеты в Германию, и клиника нас ждет. Я сегодня же тебя увезу!
— А… — мать чуть помедлила. — А твой отец знает? Что мы уезжаем?
— Нет! — мне хотелось кричать, но я вынуждена была сдерживаться. — И ты ему не говори, если он вдруг позвонит. Хорошо?
— Хорошо, — растерянно ответила мать. — А почему…
— Все, мама, мне нужно идти, — плешь муженька заблестела в поле зрения. — Я скоро приеду, жди!
— С кем тут болтает моя принцесса? — длинные руки Сморчкова сомкнулись на моей талии.
Мой объевшийся груш муж был уже изрядно пьян.
Глава 3
Принесла нелегкая, — подумала я, с нескрываемым неудовольствием поворачиваясь к Сморчкову. Цепкие руки держали меня на удивление крепко, учитывая его состояние.
— Идем, — возбужденно задышал он мне на ухо, кося глазами на выход из парадного зала.
Меня затошнило.
— Подожди меня здесь, — стараясь шептать в тон, произнесла я. — Я только сбегаю в дамскую комнату, приведу себя в порядок.