Гран-при за лучший прикол

Лелька пожала плечами. Ей снова было скучно. Она сидела за столом и лениво рассматривала собственные босые ноги. И пузырь выдувала без прежнего энтузиазма.

Зачем? Самсон Ильич уже никогда не узнает в ней той строгой дамы в синем костюме. Если Лелька завтра явится в обычных джинсах и свитере, Самсон Ильич примет их за очередное чудачество.

Хоть в мешке из-под картошки приходи!

Или в бальном платье Золушки.

Ну, тоска…

Самсон Ильич будто подслушал ее. Подошел к Лельке, кивнул на монитор и задумчиво спросил:

– Может, Светлана таки записала фамилию той девицы в синем костюме? Она обычно фиксировала всех, кто шел на прием.

Лелька от неожиданности клацнула зубами, пузырь с противным треском лопнул, и она брезгливо поморщилась. Спешно почистила пальцем щеки и капризно протянула:

– Зачем вам имя воблы в синем?

– Да так.

– Мы с Васькой, значит, вас уже не устраиваем?
– противным голосом поинтересовалась Лелька.
– Ну и ладно, не очень-то и надо, нам с Васькой и дома неплохо, папка только обрадуется…

– Ну что ты, детка, - встрепенулся Самсон Ильич.
– Я с вами ни за что добровольно не расстанусь! В жизни столько не смеялся, сколько на этой неделе, чтоб мне кошерной пищи не есть или с пейсами расстаться, не успев их отпустить.

– А синий костюм как же?

– Да к чему мне дама в синем, душечка? У меня в приемной все цвета радуги, таки о себе с Василием не забыла?
– Самсон Ильич развел руками.
– Просто меня о ней спрашивают.

– Кто?

– Да, кыто?
– поддержал Василий, раздирая прямо на дорогой столешнице свой банан.

Самсон Ильич поскреб затылок и недоуменно бросил:

– Если б я знал!

– Тот тип в кожаном, да?
– подсказала Лелька.
– Ну, он еще конверты перепутал, помнишь, Вась?

– Ага-а…

– Ты про Стаса Волошина?

– Вась, я про Стаса?

– Ага-а…

– Ну, ты прям как попка безмозглый, - вдруг вскипела Лелька и ногой спихнула зазевавшегося Василия на пол.
– Все «ага» и «ага». Надоел, блин!

Василия хорошо приложило тяжелым браслетом по голове. Лелька в последние дни давала ему в офисе относительную свободу, свою цепь Василий носил сам, Лелька браслет на запястье не надевала.

Попугай обалдело хрюкнул. Долбанул клювом дутое золотое кольцо и вяло пробормотал:

– Попка безмозглый. Безмозглый попка. Это я, да!

Самсон Ильич захохотал. Отсмеявшись, вытер рукавом выступившие слезы и заявил:

– Таки смерть моя будет легкой, спасибо, детки.

– «Спасибо» в кар-рман не положишь, - радостно выкрикнул Василий одну из своих любимых поговорок.
– И на хлеб не намажешь, так!

– Ишь, разговорился, - проворчала Лелька. Протянула попугаю недоеденный банан и буркнула: - Лопай, ладно уж. Заработал.
– Она обернулась к Самсону Ильичу.
– Так это Стас вам все голову морочит?

– Стас тоже звонил, - подумав, сказал Самсон Ильич.
– Потом, наверное, по его поручению, еще несколько раз звонили, но не представились, кажется…

Лелька помрачнела. Василий, почувствовав неладное, оставил свой банан в покое. Взлетел на стол и устроился поближе к хозяйке.

– По-моему, они так считают, - поморщился Самсон Ильич, - именно дама в синем забрала конверт. Ну, нечаянно.

– Я не брала!

– забывшись, возмущенно воскликнула Лелька.

– Конечно, лапочка, - Самсон Ильич осторожно коснулся одной из Лелькиных многочисленных косичек, - не брала. Ты ж только через день-два на работу устроилась.

– Ага-а, - Василий прижался головой к Лелькиной щеке.
– Чер-рез день-два…

– Ну что за птица, - восхитился Самсон Ильич.
– Все понимает!

– Подумаешь, - Лелька ласково потрепала попугая по спинке.
– Повторил за вами, всех делов-то… Попка, он и есть попка!

– Ага-а, - закивал Василий.
– Попка безмозглый. Это я, да-а…

***

Тамара ждала Лельку и злилась. Времени уже почти семь, а старшая сестрица все еще где-то шляется.

Впрочем, почему «где-то»? Понятно - у Машки. Переодевается там, превращается из «оторви да выбрось» в более-менее приличную даму. Небось еще обсуждает с Машкой свои безумные планы.

Тамара бездумно поболтала с Диной. Обсудила с Мишкой «Понедельник начнется в субботу» Стругацких и порадовалась, что племянник умеет думать.

В отличие от матери!

Помогала Дине вырезать из старой варежки жилетку для куклы. Нагло соврала позвонившему Сергею, что Лелька в ванной и не может подойти. Полистала свежие газеты.

Несколько раз Тамара порывалась набрать Машин номер, но заставляла себя отойти от телефона: слишком много чести! Мгновенно поймут, как она волнуется. А с чего бы? Подумаешь, конверт пропал, мало ли бумаг теряется, а уж писем среди них - тьма…

Причем тут Лелька?!

«Нет, потрясающе, как она умудряется вляпываться в самые дурацкие истории, - раздраженно размышляла Тамара, стоя у окна и высматривая сестру.
– Стоило Лельке прийти в офис, как тут же клиент вручил ей конверт, да еще не тот, что хотел! Такой путаницы в обычной жизни просто не бывает, и не произошло б, не реши Лелька срочно устроиться на работу…»

Путаные мысли прервал телефонный звонок. Тамара осторожно взяла трубку, ей совсем не хотелось снова врать Сергею. Понятно, он считал - Лелька уже дома. Вот и хотел узнать, заезжать ли ему в магазин, и если да, то за чем именно.

Но это оказался не Сергей. Незнакомый мужской голос попросил к телефону госпожу Зимину.

Тамара насторожилась. «Конечно, сейчас иногда говорят «господин», «госпожа», - встревоженно подумала она, - но очень редко. Как-то не прижилось это словечко. А вот если ты не знаешь имени, ведь в телефонном справочнике указаны только Сережины инициалы, тогда другое дело. И звучит солидно…»

Тамара вытерла мгновенно вспотевшую ладонь о свитер и хрипловато бросила:

– Госпожу Зимину?

– Да-да, именно.

– Кого из них?

ТАМ явно растерялись. Тамаре даже показалось, что трубку прикрыли ладонью и что-то глухо забубнили, видимо, обсуждая проблему с коллегой или подельником. Потом неизвестный откашлялся и решительно произнес:

– Нам Ольгу.

– Вы уверены, что не Дину?

– Да, конечно.

– Сожалею, но с Ольгой вы не скоро сможете поговорить.