Грань

Аннулировать. Свести к нулю…

— Единственное задание, фигурант которого до сих пор может проявлять какую-то активность, было моим последним. Как раз связанным с тем продуктовым магазином. Он дружил с супружеской парой владельцев магазина, намеченных к устранению. Сам по себе — ничтожество. Выполнял мелкие поручения… Все подозрения с него давно сняты.

— Мне хотелось бы узнать о нем подробнее.

— Те люди занимались сбором и продажей разведданных по ядерному оружию. Этот человек свел их с парой бизнесменов, выполнявших правительственные заказы, и еще кое с кем, кто мог бы оказаться им полезен. Главным образом, с учеными. Добыл для них несколько документов и компьютерных программ. Но это все. Когда их аннулировали, он так перепугался, что сам пришел с повинной. Рассказал обо всем, что знал. Назвал имена и адреса. Несколько лет мы непрерывно следили за ним. Потом наблюдение сняли.

— Как его зовут?

— Я не имею права сообщить вам его имя, Корт.

— Вчера и сегодня его попытались контролировать?

— Разумеется. Никакой связи между ним и Лавингом не обнаружено.

Обдумывая то, что сообщила мне Джоанн, я отметил, что список дел, потенциально способных привлечь интерес заказчика Лавинга, непрерывно сокращался. Я вышел один под закрытую арку в задней части дома, потом подозвал к себе Тони Барра и Лайла Ахмада.

— У нас проблема.

Я рассказал им о ситуации с Джоанн. Объяснил, что в прошлом она была наводчицей, направлявшей действия небольших тактических групп. Но перед ней стояла задача не охранять людей, а ликвидировать их.

Лайл Ахмад, как я и ожидал, воспринял информацию совершенно невозмутимо, словно я только что сообщил ему о падении биржевых котировок на несколько пунктов или счет бейсбольного матча, не представлявшего особого интереса. А вот коллега Фредди из ФБР, напротив, прореагировал крайне резко. Тони Барр даже раскраснелся от злости.

— И она не сообщила об этом нам! — возмущенно воскликнул он. Ему, несомненно, часто приходилось сталкиваться с ложью подозреваемых. Но на этот раз его обманывал человек, ради которого он рисковал жизнью.

Однако целью нашего маленького совещания было не обсуждение прегрешений клиентки, а попытка совместно понять, в какой мере нам необходимо изменить стратегию защиты подопечных в свете полученных новых данных.

— Она уверена, что охоту ведут не на нее, — сказал я. — Но по-моему, мы пока должны исходить из того, что цель — все-таки она, а в таком случае заказчик, нанявший Лавинга, не только располагает огромными финансовыми возможностями, но и может представлять интересы могущественной зарубежной державы.

В подтверждение своих слов я напомнил своим помощникам о появлении вертолета у дома Картера.

— Значит, не исключено, что они могут задействовать «вертушку» не только для эвакуации, но и для нападения, — заметил Ахмад.

— Меня бы совершенно не удивил такой поворот событий, — согласился я.

— Неплохо бы наладить взаимодействие с местными авиадиспетчерами, контролирующими воздушное пространство, — предложил Барр.

— Так и сделаем, и отныне шестьдесят процентов времени будем уделять наружному патрулированию, не забывая почаще осматривать горизонт. Лайл, отправляйся на внеплановый обход периметра немедленно.

Ахмад набрал код на дверном замке и выскользнул из дома.

Мы с Барром зашли внутрь. Джоанн сидела в гостиной, глядя через коридор на закрытую дверь спальни.

— Вашу организацию возглавляет сейчас тот же директор, что и при вас? — спросил я.

— Да.

— Мне необходимо поговорить с ним.

Она безнадежно кивнула. Видимо, поняла, что спорить бесполезно. Как оно и было на самом деле.

Мы вернулись в мой закуток. Джоанн достала из сумки телефон, положила на стол, нажала на кнопку быстрого вызова и включила громкую связь. И хотя современные закодированные телефоны не издают больше звуков, похожих на писк факсов, мне послышалось нечто подобное, прежде чем раздался щелчок и из черного прямоугольника, лежавшего перед нами, донесся голос:

— Уильямс слушает!

— Это я, — сказала Джоанн. Последовавшая пауза объяснялась скорее всего тем, что некое электронное устройство проверяло, на самом ли деле говорит она. — Я на громкой связи.

— Вот даже как, — проворчал ее собеседник. — Что ж, это многое объясняет.

То есть он понял, что нам обо всем известно.

— Так точно, сэр.

Я представился и объяснил, что именно мне поручена охрана семьи Кесслер.

Человек по фамилии Уильямс, чье имя так и не прозвучало, сказал:

— Я знаю, кто вы такой, и давно понял, что разговор с вами для меня только вопрос времени. Кто-то уж очень ретиво штурмовал наши серверы.

Я все еще злился, что от меня скрыли столь важную информацию о прошлой работе моей клиентки, но вовремя напомнил себе «мантру» об определении цели и наиболее эффективного пути к ней. Со временем я выплесну свои обиды и обвинения, но сейчас моя задача — обеспечить безопасность Кесслеров и найти заказчика, который нанял Лавинга. И потому я ограничился только требованием:

— Мне настоятельно необходима вся информация о мужчине, замешанном в последнем деле Джоанн.

Наступило молчание. Пауза могла быть вызвана реакцией на столь неожиданный запрос. Или он не сразу понял, кто такая Джоанн, привыкнув называть ее Лили Хоторн?

— Нет ни малейших оснований полагать, что здесь каким-то образом замешан он. Или любой другой из тех людей, с которыми Джоанн вступала в контакт. Мы отслеживали ситуацию с момента ее возникновения.

— Пусть так. Я все равно должен узнать, кто он такой.

— Мы не разглашаем имен.

— Надеюсь, вы понимаете, — жестко проговорил я, — что мне поручено выполнение ответственного задания. Часть его заключается в том, чтобы я сам оценивал возникающие угрозы. И в этом вопросе я не могу целиком полагаться только на ваше суждение.

— А часть моей работы заключается в том, чтобы держать подобную информацию под грифом «совершенно секретно».

— Вот в этом-то и дело, — нарочито размеренно произнес я.

И дал ему время понять намек и оценить опасность. Любая публичность была его наиболее очевидной точкой уязвимости, которой я мог воспользоваться.

Потом Уильямс со вздохом сказал:

— Его зовут Аслан Загаев. Мусульманин из Чечни. Получил наше гражданство после обращения за политическим убежищем.

— Вы возобновили слежку за ним? Где он находится?

— В данный момент? У себя дома, в Александрии.

— Что он за человек?

— Владелец десятка магазинов, продающих ковры, и ресторана. Мои люди изучили его насквозь, Корт. Отработано все. Его телефонные переговоры, банковские счета, перемещения, корпоративные связи, инвестиции, семейные отношения, досье на брата и сестер, деловых партнеров. И — ничего. Он абсолютно чист.