Граница джунглей
Шрифт:
– Сначала мы подеремся с тобой, – заявил жук неприятным высоким голосом, искаженным микрофоном. – Не забыл, о чем вы с Клопски договаривались?
– Что, прямо сейчас начнем?
– Прямо сейчас.
– Может, сперва кое-что обсудим?
– Нечего обсуждать. Время не терпит.
– Ты хотя бы разденешься, дружище? Тебе положено раздеться, насколько я понимаю.
– Хочешь увидеть меня голым?
– Мечтаю.
– Сейчас увидишь.
Человек расшнуровал ботинки, стащил их с ног и кинул в сторону. Затем одним движением расстегнул молнию комбинезона, стянул его и начал аккуратно складывать, оставшись
Мускулистое стройное тело, покрытое, как и положено, разводами искусственной грязи. Широкие крепкие бедра. И не слишком большие, но отчетливо выпуклые женские грудки.
– Мать честная, – сказал Выдра. – Да ты, никак, женщина?
– Женщина. А ты что, имеешь что-то против женщин?
– Они что там, с ума посходили? Как ты будешь драться со свистунами? Они раскидают тебя на запчасти за полминуты.
– Не раскидают. Самцы-деграданты вообще не могут драться с самками – инстинкты у них такие. У меня солидное преимущество: я могу на них напасть, а они на меня – нет. Я перебью этих гамадрилов одного за другим без особого труда.
– Ты понятия не имеешь о свистунах. Они совсем не такие, как их представляют подонки с телевидения. Свистуны – вовсе не звери.
– Кончай трепаться, Выдра, – заявила женщина. – Ты, кажется, успел соскучиться по воле? Давай сделаем наше дело и вали на все четыре стороны. У меня нет желания долго наблюдать твою гребаную морду.
«Гребаная морда»… славное выражение, ничего не скажешь. И очень знакомое. Не говоря уж об этом знакомом, почти не изменившемся за последние шесть лет, почти девичьем теле.
– Амаранта? – сипло спросил Выдра. – Ты?
– Сколько раз говорила тебе: не зови меня Амаранта, мать твою! – заявила Оса, стаскивая шлем с головы и встряхивая черными волосами. – Я – Оса. Считай, что Амаранта сдохла.
Она могла не прятаться под шлемом, Выдра все равно не узнал бы ее лицо. Физиономия Осы, искаженная голографическими проекторами, представляла собой стандартный мордоворот самца-деграданта. Но вот этот хриплый стервозный голос… Выдра отдал бы дорого, чтобы не слышать его больше никогда.
– Амаранта, ты жива?
– Нет, умерла! – захохотала Оса. – Перед тобой зомби, ходячий труп. Чувствуешь, как от меня тянет могилой? Видишь, как черви шевелятся под моей зеленой кожей?
– Ничего не понимаю…
– Ты никогда ни черта не понимаешь. Купился на дешевый трюк, позволил зацапать себя ганимедским копам, и в конце концов все равно оказался здесь, на острове. Не лучше ли было согласиться работать сразу, без выпендрежа и своих шаманских штучек? Заработал бы хорошие бабки, как это сделаю я, без проблем вышел бы отсюда и спокойно женился на своей японской шлюшке…
– Что значит трюк? Я что, не убил тебя?
– Это был бутафорский нож, – сказала Оса. – Лезвие ушло в рукоятку, рукоятка присосалась к телу, вылилось пятьдесят граммов бордовой краски. Я едва не померла от смеха, когда ты решил, что я откинула копыта. Ты даже пульс мой не догадался пощупать. Элиминатор, называется…
– А там, в полиции, знали, что ты не умерла?
– Естественно. Спектакль был расписан как по нотам.
– А этот псих, инспектор Санхинес,
тоже был в курсе?– Еще как в курсе. Вспомни – именно он тебя уболтал, разложил все по полочкам и заставил во все поверить.
– Но он же сопротивлялся, не хотел меня отдавать…
– Не хотел он, как же… Говорю тебе: все схвачено, тебя развели быстро и грамотно. Единственная проблема – то, что ты упрямый как мул. Я ведь предупреждала их, что ты заартачишься, начнешь отлынивать и гадить. Я предлагала высадить меня на остров вместо тебя, я сделала бы эту работу чисто и красиво. Нет, Клопски уперся – твоя фактура ему, видите ли, понравилась, субстрат у тебя хороший, а я женщина, нужно использовать слишком много анимации, титьки убирать в каждом кадре… Вот и допрыгались – придется теперь за тобой подчищать.
– Почему ты мне это рассказываешь? Не боишься, что я выдам ваши секреты?
– Ничего ты не выдашь.
– Потому что меня скоро убьют, да?
– Не мели чушь. Никто тебя не убьет. Хотели бы – давно бы убили. Тебе подчистят мозги и переправят в Боливию, в Эль-Пас. Вот и вся любовь. Живи, радуйся.
– Кто мне это гарантирует?
– Никто. Тебе остается поверить на слово. И хочешь хороший совет, Выдра? Ради бога, не рыпайся, не будь строптивым дураком хотя бы сегодня. Твоя жизнь висит на ниточке – дерни посильнее, и оборвется. Делай то, что тебе говорят, и все будет в порядке – выйдешь из игры живым. Ты понял?
– Понял, – сказал Выдра, мрачно насупившись.
– Приступаем?
– Поехали.
– И еще, Выдра. предупреждаю сразу: не вздумай бить меня всерьез – разозлюсь. Не надо сопротивляться изо всех сил. Наше дело – сыграть комедию, изобразить эффектную драчку минут на десять. И больше ничего. У тебя есть какие-нибудь мысли на этот счет?
– Я буду демонстрировать нечто вроде стиля обезьяны, – сказал Выдра. – Буду скакать вокруг тебя на четвереньках, скалить зубы, уворачиваться и нападать. Не советую применять карате, в этой ситуации оно будет выглядеть неестественно …
– Я в курсе, – прервала его Оса. – Еще какие-нибудь идеи есть?
– Есть. Я знаю хорошее место, где можно устроить спектакль. Оно недалеко отсюда, совсем недалеко.
– А эта поляна чем тебя не устраивает?
– Здесь стоит палатка – ненужная деталь.
– Палатку уберем.
– Зачем терять время и делать лишнюю работу? Палатка останется для тебя. К тому же рядом с местом, которое я предлагаю, течет река. Сейчас сезон дождей, она разлилась и смотрится очень живописно. Думаю, наши телебоссы будут в полном восторге.
Оса молчала минуту, выслушивала инструкции Нортона, недоступные ныне опальному Выдре. Наконец, кивнула головой и сказала:
– Считай, уговорил. Иди, показывай, что за место. Только чтобы без глупостей и сюрпризов.
– Придется пробежаться, – заявил Выдра. – Бежать туда три минуты, а пешком плюхать – куда дольше. Ты сама говорила, что время нас поджимает.
– Ладно, побежали…
– У меня такой план, – говорил Выдра, расхаживая по берегу и размахивая руками, – я сижу на этом берегу, стерегу свой участок. Потом вроде бы как нюхом чую, что ты на подходе, и влезаю на этот сук – готовлюсь к драке. Ты вываливаешься из кустов, я прыгаю на тебя сверху. Тут можно изобразить что-нибудь красивое…