Граница миров

А пока была лишь струна, была лишь тонкая нить звука е пустоте, наполненной жизнью. В Хаосе.

А еще был лязг бронзовой чешуи. Рядом. Вокруг. Во мне. В нас. Лязг, отдающийся болью, сладостной и невыносимой. Потому что этот лязг — то, куда мы идем. Еще не придуманное и не оформленное, но уже тут. Уже где-то поблизости. Я чувствовал это всем своим еще не живым существом. И Дракон Хаос смеялся над нами, над струной, над еще не созданным Миром. Но он имел право. А потом возникло видение, и этот невероятный, еще не созданный, но уже завершенный Мир вторгся в нас, заново сотворил и разрушил все, что мы из себя представляли.

— Тоэнно всегда возьмет свое…»

— Это цитата из «Алмаза Изначалья», одной из глав «Янтаря Вечности», — Ринф хмыкнул. — Пусть Гюрза поинтересуется у Огненного Лиса о смысле этого эпоса. Ведь Хоори записал в него не только то, что видел сам, но и то, что знал Локи…

— Ладно, хватит. — Тигр отставил кружку и решительно поднялся. — Едем. Нам надо поторопиться.

Гриф некоторое время помедлил, допивая свой эль и глядя поверх кружки на собирающихся эльфа и Лишенного Имени, а потом решительно встал и, подхватив клинок, направился впереди всех к выходу.

К храму Световида трое путников выбрались уже под вечер. Закатное солнце окрасило шпили строения в кровавые цвета, и Ринф невольно передернул плечами. На мгновение ему почудилось, что ледяной северный ветер принес дыхание свежей могилы. Слишком многое и слишком часто стало говорить о смерти.

Двери храма, как всегда, были открыты, и изнутри на портал входа падало яркое сияние. Гигантская статуя Световида нависала над путниками, и огромные хрустальные глаза ее, показалось, осветились на мгновение багровым закатным светом.

— А бог-то гневается, — хмыкнул Тигр, но тут Ринф с неожиданным бешенством прошипел:

— Заткнись! Здесь не место для шуток!

Лишенный Имени открыл было рот, собираясь отбрить наглеца эльфа, но вдруг смутился и ничего не сказал. Гриф хмыкнул и первым спешился. Привязав коня, он, не оглядываясь, пошагал к входу в храм. Эльфу и Волшебнику ничего не оставалось, как двинуться следом.

Гриф поднялся по ступеням и шагнул внутрь храма, тут же канув в белом сиянии. Ринф и Тигр, прежде чем войти, помедлили, но только мгновение.

Свет обнял всех троих и, казалось, принялся осторожно подталкивать к замершей в отдалении жрице Световида в белой тунике. Она стояла подле алтаря и не смотрела на вошедших, но Ринф мог поклясться, что она знала, кто пожаловал в святилище.

— Здравствуйте, дети Огня, — пропела жрица, не оборачиваясь. — Меня зовут Арна. Что вас привело в наш храм?

Белый Тигр дернулся было вперед, потом шарахнулся в сторону и замер в нелепой позе, словно связанный светом, разлитым по помещению. Ринф с недоумением глянул на Лишенного Имени и покачал головой, не понимая происходящего. Зато Гриф, похоже, знал причину такого странного поведения Тигра и теперь, судорожно стискивая рукоять клинка, молча буравил спину жрицы. Та еще некоторое время подождала ответа и медленно обернулась. На мгновение Ринф даже зажмурился — столь невероятно красивой оказалась Арна.

— Я ждала вас— Она изящным движением откинула за спину стекающее по плечам золото волос и перевела взгляд на Тигра. — Здравствуй…

— Здравствуй, — шелестом пергамента на легком ветерке прозвучал ответ Лишенного Имени. — Я не знал, что ты жива… До сих пор…

Арна улыбнулась и жестом пригласила следовать за собой. Трое путников послушно побрели следом за ней, пробираясь сквозь свет, словно через чащобу, пока не вышли к столику розового дерева с двумя скамьями друг проти в друга. Эльф, наемник и Тигр уселись по одну сторону стола, а Арна опустилась на скамью по другую.

— Что привело вас в наш храм? — повторила она вопрос, тепло оглядев всех троих и лишь на мгновение задержав взгляд на Тигре, сидевшем опустив голову и уронив руки на колени.

— Нам нужен «Янтарь Вечности», — взял на себя перс говоры Ринф, так как Чародей и Гриф молчали. — У вас наверняка должен быть список.

— Разумеется, — Арна склонила головку набок и улыбнулась. — И даже не один. Вы можете получить список, если на то будет соизволение Световида. Переночуйте в храме, а наутро поговорим.

Тигр обреченно кивнул, и у эльфа с Грифом не оказалось другого выбора, как тоже согласиться.

— Арна… — Тигр отлепился от стены, у которой стоял уже битый час, ожидая жрицу. Его спутники давно спали, а к нему сон не шел. Потому что где-то здесь была Арна.

— Я слушаю тебя, — откликнулась жрица, останавливаясь и оборачиваясь к Лишенному Имени. — Только если ты хочешь говорить о прошлом, то… Нет, не стоит ворошить канувшее во Тьму.

— Нет Тьмы, нет Света… — негромко проговорил Тигр, глядя в сторону, и лицо его исказилось от боли воспоминаний. — Нас лишили Имен, а не Памяти…

— Я знаю, — Арна кивнула и отошла на шаг назад, почти слившись с сиянием. — Ты мне говорил: есть только Сумерки. Ты говорил: разделяющая их Граница только в нас. Ты говорил: мы можем выбирать. Я выбрала. Мы теперь по разные стороны одного Рубежа.

— Арна… — Тигр сжал кулаки, зажмурился на секунду и отвернулся. — Арна, я не собираюсь ворошить прошлое, я же все понимаю, но почему ты и тогда, и сейчас выбираешь совсем иное, совсем чужое…

— Ты говорил: есть вещи, по которым оценивают нас. Я не хочу, чтобы меня оценивали так, как вас. Я слишком слаба для этого. Мне не выдержать плена в Темнице у Корней Земли.

— Ты была сильной Волшебницей, свободной, яростной, бешеной, часто злой, но всегда вольной… Не верю я в то, что и теперь это — ты.

— Главное, что верю я, — Арна усмехнулась. — Ты считаешь, что быть тайной любовницей одного из поднявших восстание легче, чем гнуть спину перед алтарем Све-товида?! — в голосе Арны прорезались злые, металлические нотки, и Тигр резко обернулся, но перед ним была жрица этого храма, а не прежняя Волшебница. Изменился только голос— Ты ошибаешься, сильно ошибаешься. Оказалось, что мне проще ломать комедию перед Ог-нивовной, чем терпеть ваши — не мои, заметь! — муки!

— Арна, Арна… — Тигр горько хмыкнул. — Похоже, что каждый из нас теперь должен сталкиваться со своим прошлым. С тем прошлым, что мы помним, но уже не в силах вернуть. Прощай, Арна.

— Прощай, — она запнулась, явно не помня имени Тигра. — Прощай, мое прошлое.

Лишенный Имени развернулся на каблуках и стремительным шагом направился в комнату, где расположились на ночлег все трое. На душе у него была сумятица, гнетущее чувство сжало сердце холодными пальцами предвестника скорой беды. «Теперь уж точно — всё, — вдруг подумал Чародей, протискиваясь через душный свет. — Все ниточки оборваны, все долги оплачены. Нет, еще не все, но уже почти…»