Граница вечности
Шрифт:
Ей нужно было успокоить Паза, хотя бы только для того, чтобы избежать дорожного происшествия.
— Что бы ты сказал, если бы Хрущев спросил тебя?
— Что мы не станем разменивать свою безопасность на турецкую, — сказал он и стукнул ладонью по рулевому колесу.
Ядерное оружие не принесло безопасности Кубе, рассуждала Таня. Оно привело к обратному эффекту. Суверенитет Кубы оказался под большей угрозой, чем когда-либо. Но она решила не злить Паза еще больше и не сказала этого.
Он вырулил на взлетную площадку для военных самолетов за чертой Гаваны, где их ждал «Як-16», советский
Они разместились в десятиместной кабине с двумя майорами 32-го Гвардейского истребительного полка, одетыми в клетчатые рубашки и бриджи, что выглядело неуклюжей попыткой представить советских военнослужащих кубинцами.
Взлет производил захватывающее впечатление: в Карибском бассейне стоял сезон дождей, дул порывистый ветер. В разрыве облаков виднелся коллаж коричневых и зеленых участков земли, изрезанных извилистыми желтыми полосками проселочных дорог. Небольшой самолет швыряло ураганом в течение двух часов. Потом небо прояснилось с быстротой тропических погодных перемен, и они плавно приземлились около города Банеса.
Их встретил полковник Советской армии по фамилии Иванов, который уже знал, кто такая Таня и что она будет писать статью. Он отвез их на базу зенитных ракет. Они прибыли на место в десять часов кубинского времени.
Площадка была спланирована в виде шестиконечной звезды с командным пунктом в центре и пусковыми установками на концах. На каждой пусковой установке стоял трейлер с одной ракетой класса «земля — воздух». Солдаты выглядели плачевно в залитых водой окопах. В командном пункте офицеры напряженно смотрели на зеленые экраны радаров, которые монотонно издавали сигналы.
Иванов представил прибывших майору — командиру батареи. Тот был явно в напряженном состоянии. Несомненно, ему не хотелось бы, чтобы важные гости наносили визит в такой, как этот, день.
Через несколько минут после их прибытия радары засекли иностранный самолет, вторгающийся на большой высоте воздушное пространство Кубы в трехстах с лишним километрах на запад. Цель была обозначена как № 33.
Все говорили по-русски, так что Тане нужно было переводить Пазу.
— Должно быть, это самолет-шпион «У-2», — сказал он. — Никакой другой не летает на такой высоте.
— Это учения? — с подозрением спросила Таня у Иванова.
— Мы планировали кое-что сымитировать вам для наглядности, — пояснил он, — но это на самом деле.
Он был так встревожен, что Таня поверила ему.
— Мы будем его сбивать? — спросила она.
— Не знаю.
— Эти наглые американцы! — возмутился Паз. — Летают прямо над нами. Что бы они сказали, если бы кубинский самолет пролетел над Форт-Брэггом? Представляю их негодование!
Майор объявил боевую тревогу, и солдаты начали перемещать ракеты с трейлера на пусковую установку и подсоединять кабели. Они делали это со спокойной деловитостью, и Таня догадалась, что они много раз тренировались.
Капитан пролагал курс «У-2»
на карте. Куба — это длинный и узкий остров, протянувшийся на 1250 километров с востока на запад и имеющий в ширину от 100 до 210 километров с севера на юг. Таня отметила, что самолет-шпион пролетел над Кубой уже 80 километров.— С какой скоростью они летают? — спросила она.
— Восемьсот километров в час, — ответил Иванов.
— И на какой высоте?
— Двадцать одна тысяча метров, вдвое выше, чем обычные реактивные самолеты.
— Мы действительно можем поразить цель на такой высоте и движущуюся с такой скоростью?
— Нам не нужно точно попадать в нее. Ракета имеет дистанционный взрыватель. Взрыв происходит на близком расстоянии от нее.
— Как я понимаю, мы нацелили ракету на самолет, — проговорила она. — Но скажите мне, пожалуйста, мы ведь не будем пускать ее?
— Майор звонит, чтобы узнать, какие будут указания.
— Но американцы могут нанести ответный удар.
— Это не мне решать.
Радар следил за самолетом-нарушителем, и лейтенант с экрана сообщал высоту, скорость и расстояние до него. Вне командного пункта советские зенитчики наводили пусковые установки на цель № 33. «У-2» пересек Кубу с севера на юг, затем повернул на восток и, летя вдоль побережья, приближался к Банесу. Ракетные пусковые установки медленно поворачивались на вращающихся основаниях, следя за целью, как волки, держащие нос по ветру.
Таня сказала Пазу:
— Что, если произойдет самопроизвольный пуск?
Но он думал не об этом.
— Он фотографирует наши позиции, — сказал Паз. — По этим фотографиям они будут направлять свои войска, когда совершат вторжение, что может произойти через несколько часов.
— Вторжение может стать более вероятным, если вы убьете американского пилота.
Майор прижимал трубку к уху и смотрел на радар управления огнем. Он бросил взгляд на Иванова и сказал:
— Они пытаются связаться с Плиевым.
Таня знала, что Плиев был командующим Группой советских войск на Кубе. Но он, конечно, не станет сбивать американский самолет без санкции из Москвы.
«У-2» достиг южной оконечности Кубы и повернул, придерживаясь северного побережья. Банес находился недалеко от берега, как раз по курсу самолета. Но в любой момент он мог повернуть на север и быстро уйти из радиуса действия ракет.
— Сбейте его! — сказал Паз. — Сейчас!
Никто не слушал его.
Самолет повернул на север. Он находился почти над батареей, только на высоте 21 километр.
Только еще несколько секунд, молила она неведомо какого бога.
Таня, Паз и Иванов смотрели на майора, который смотрел на экран. В комнате воцарилась тишина, было слышно только попискивание радара.
Затем майор сказал:
— Слушаюсь!
Что это: помилование или смертный приговор?
Продолжая держать в руке трубку, он приказал находившимся в комнате:
— Уничтожить цель номер тридцать три. Двумя ракетами.
— Нет! — сказала Таня.
За стенами послышался рев. Таня посмотрела в окно. Ракета взлетела с пусковой установки и исчезла в мгновение ока. За ней последовала вторая. Таня зажала рот рукой, опасаясь, что ее сейчас стошнит от страха.