Граница вечности
Шрифт:
Все обрадовались.
Всем по новому кругу налили водки, но Димка не выпил свою стопку.
Аня поцеловала Димку.
— Молодец, сынок, — сказала она. — Она не хотела выходить замуж, пока не встретила тебя.
— Может быть, у меня скоро будут правнуки, — проговорил Григорий и подмигнул Нине.
— Отец, не смущай бедную девушку, — заметил Володя.
— Не смущать? Чепуха! Мы с Ниной друзья.
— Не беспокойся об этом, — вмешалась в разговор Катерина.
— Она уже опьянела.
— Она беременна.
— Мама, — запротестовал Володя.
Катерина пожала плечами.
Вот почему бабушка с головы до ног так внимательно осмотрела Нину, когда мы пришли, подумал Димка. Он заметил, что Володя и Зоя переглянулись. Володя вскинул бровь, Зоя слегка кивнула, и у Володи на губах появилось немое восклицание: «О!»
Аня была потрясена.
— Но ты говорила мне, — заговорила она, обращаясь к Нине.
— Я знаю, — перебил ее Димка. — Мы думали, Нина не может иметь детей. Но доктора ошиблись.
Григорий поднял стопку.
— Ура докторам, которые ошибаются. Нина, я хочу мальчика, правнука, который продолжит род Пешковых-Дворкиных.
Нина улыбнулась.
— Сделаю все возможное, Григорий Сергеевич.
Аня не верила своим ушам.
— Доктора ошиблись?
— Вы знаете докторов. Они никогда не признаются в ошибках, — сказала Нина. — Они говорят, это чудо.
— Надеюсь, я доживу до того дня, когда родится мой правнук, — воскликнул Григорий. — К черту американцев.
Он выпил еще водки.
Котя, шестнадцатилетний юноша, спросил:
— Почему у американцев больше ракет, чем у нас?
Зоя ответила:
— Когда мы, ученые, в 1940 году начали работать над ядерной энергией и сказали правительству, что она может быть использована для создания сверхмощной бомбы, Сталин не поверил нам. Тогда Запад обогнал СССР, и мы все еще отстаем. Вот что бывает, когда правительства не слушают ученых.
— Но не повторяй в школе то, что говорит мама, договорились? — добавил Володя.
Аня сказала:
— Кому какое дело? Сталин убил половину из нас, теперь Хрущев убьет другую половину.
— Аня! — попытался остановить ее Володя. — Пожалуйста, не перед детьми!
— Я сочувствую Тане, — продолжала Аня, не обращая внимания на увещевания брата. — Там, на Кубе, она ждет нападения американцев. — Она заплакала. — Как бы мне хотелось увидеть мою очаровательную девочку, — сказала она, и слезы ручьями потекли у нее по щекам. — Только один раз, до того как мы умрем.
* * *
Утром в субботу США были готовы атаковать Кубу.
Ларри Мохинни ознакомил Джорджа с деталями операции в ситуационной комнате в подвальном этаже Белого дома. Президент Кеннеди называл это помещение свинарником, потому что ему, выросшему в роскошных просторных домах, оно казалось тесным, хотя комната по площади превосходила всю квартиру Джорджа.
Как сообщил Мохинни, ВВС на пяти различных базах имеют 576 самолетов, готовых нанести бомбовый удар, в результате которого Куба превратится в дымящуюся пустошь. Сухопутные войска сосредоточили 150-тысячную армию для вторжения после воздушного удара. ВМС имеют 26 эсминцев и три авианосца, которые плавают вокруг островного государства. Мохинни говорил обо всем этом с гордостью, словно о своем личном достижении.
Джордж
подумал, что Мохинни чересчур многословен.— Все это бесполезно перед ядерными ракетами, — сказал Джордж.
— Слава богу, у нас тоже есть ядерное оружие, — возразил Мохинни.
— Тогда, значит, все должно быть отлично.
— Как конкретно мы будем его применять? — спросил Джордж. — Иначе говоря, какие действия будет предпринимать президент?
— Он должен связаться с Объединенным комитетом начальников штабов в Пентагоне. На его телефоне в Овальном кабинете есть красная кнопка, при нажатии на которую связь устанавливается мгновенно.
— И что он должен сказать?
— У него есть черный кожаный чемоданчик с кодами, которыми он должен воспользоваться. Чемоданчик всегда бывает при нем, где бы он ни находился.
— И тогда?..
— Все срабатывает автоматически. Имеется программа, которая называется Единый интегрированный операционный план. Взлетают наши бомбардировщики и запускаются ракеты с тремя тысячами ядерных зарядов, нацеленные на тысячу объектов в коммунистическом блоке. — Он сделал сметающее движение рукой. — И стирают все с лица земли, — со смаком произнес он.
Джордж не разделял его удовольствия.
— И они сделают с нами то же самое.
— Послушай, — раздраженно сказал Мохинни. — Если мы первые нанесем удар, мы уничтожим большую часть их оружия, прежде чем оно оторвется от земли.
— Однако маловероятно, что мы будем первыми наносить удар, потому что мы не варвары и не хотим развязывать ядерную войну, в которой погибнут миллионы.
— Вот здесь вы, политики, не правы. Первый удар — это залог победы.
— Даже если мы сделаем то, что ты хочешь, мы уничтожим только большую часть их оружия, как ты говоришь.
— Естественно, нет стопроцентной гарантии.
— Таким образом, что бы ни произошло, США останутся нагишом.
— Война — это не пикник, — сердито заявил Мохинни.
— Если мы избежим войны, то сможем и дальше устраивать пикники.
Ларри посмотрел на часы.
— Экскомм в десять, — напомнил он.
Они вышли из ситуационной комнаты и поднялись в Зал Кабинета. Там уже собирались старшие помощники президента со своими помощниками. Через несколько минут вслед за ними вошел президент Кеннеди. Джордж увидел его первый раз с тех пор, как Мария сделала аборт. Он смотрел на президента другими глазами. Этот мужчина средних лет, в темном костюме в полоску, спал с молодой женщиной и не проявил к ней никакого участия, когда она пошла делать аборт. Джордж вдруг испытал приступ неудержимого гнева. В этот момент он мог бы убить Джона Кеннеди.
И все же президент не был похож на исчадие ада. На нем лежало бремя ответственности за судьбу мира, и Джордж невольно почувствовал симпатию к нему.
По обыкновению, первым выступил шеф ЦРУ Маккоун с изложением разведывательной обстановки. Своим обычным, навевающим сон тоном он сообщил сведения, пугающие настолько, что все проснулись. Пять установок ракет среднего радиуса действия на Кубе находятся на боевом дежурстве. На каждой имеются четыре ракеты, таким образом, в общей сложности двадцать ракет нацелены на Соединенные Штаты и готовы к пуску.