Гравитация

Я вхожу в корпус управляющих и поднимаюсь в офис Сибил всё ещё в затуманенном состоянии, я очень растерянна, поэтому не замечаю, когда она входит в комнату, пока она не кидает на стол стопку книг. Она выдвигает для меня стул и раскладывает книги. Я опускаю взгляд на названия, все они о героях войны, военных планах и психологической атаке.

— Почему мы просматриваем их? — спрашиваю я.

Она открывает одну из книг и пролистывает её. Там находится фото мира до Четвёртой Мировой Войны.

— Что стало причиной этой войны? Ты знаешь?

Я вспоминаю прошлогодний урок истории о IV МВ. Группа радикалов стремилась к мировому контролю. Сначала большинство стран игнорировало радикалов. Они, тем не менее, списали долги многим странам. И, в конечном счёте, маленькая группа превратилась в огромную армию, полную гениев, учёных и военных экспертов, разбросанных по всего свету и скрывающихся в ожидании призыва к оружию. Теперь мы знаем, что план начался ещё за десятилетия до вооружённых действия и, конечно, было много знаков. К власти пришли странные политические деятели. Те, кто не должен был никогда выйти из тюрьмы, стали управлять величайшими нациями мира. В сознания небольших государств проник страх. Затем было применено ядерное оружие, превращающее город за городом в груды щебня и дыма.

Вскоре лидеры радикалов, известные как Октава, начали спорить, кто будет править после того, как страсти улягутся. Их момент слабости породил Повстанцев, группу дружинников, которые вскоре стали надеждой, в которой нуждалось остальное население. Постепенно Октава пала и стала господствовать свобода, хотя, к тому моменту большая часть мира была разрушена. Осталось немного пахотных земель, электричества не было и не было шанса производить что-либо вообще. Именно тогда мы начали полагаться на небольшие цивилизации, которые всегда жили за счёт того, что они выращивали или убивали.

Человечество восстановило силы, усвоило урок и сформировало четыре всемирных сектора, которые у нас сейчас и есть.

Я перефокусировалась на Сибил, воспроизводя её вопрос: что стало причиной IV МВ.

— Военная мощь, — говорю я.

— Да, — она обходит стол и указывает на фото людей, прыгающих от радости, когда Октава пала. — И чем же это закончилось?

— Повстанцы перехитрили Октаву, уничтожая её постепенно.

— Правильно, и это подводит нас к нашему сегодняшнему уроку. Мы Повстанцы, Ари. Люди. И сейчас мы должны разработать план, чтобы перехитрить нашу Октаву.

— Нашу Октаву. Что вы имеете в виду…? — я ёрзаю на стуле, пытаюсь убедиться, что я способна видеть её и слышать, что она скажет.

На лице Сибил появляется дьявольская усмешка, её глаза светятся.

— Это именно то, что я имею в виду. С этого момента наши занятия будут включать анализ Древних. На что, как мы думаем, они способны, что мы о них знаем, всё.

Всё приобретает смысл: отказ от сосуществования, фокусирование на боевой подготовке. Мы планируем не просто применить против них оружие; мы планируем их уничтожить.

— Так вы говорите, что мы планируем восстать против Древних? Как? — спрашиваю я, надеясь, что это звучит не слишком банально.

Она снова улыбается, постукивая пальцем по своей голове.

— Наши химики – гении, Ари. Поверь мне, мы найдём способ.

Оставшуюся часть тренировки, мы углубляемся в войны, прошедшие на Земле: римские войны, Революции, межнациональные войны, войны против народов. Их так много, что нам требуется всё занятие, чтобы просто записать их всех во временном порядке.

— Прекрасная работа, — говорит Сибил, когда настенные часы бьют пять часов. — А теперь самое интересное. Надеюсь, ты не возражаешь, что сегодня мы занимаемся немного дольше. Следуй за мной.

Она выходит из офиса и идёт по коридору к лифту Химиков. Я провожу её взглядом, смесь нервозности и волнения врывается в меня.

Сибил сканирует свою ключ-карту через крошечную точку в стене, заставляя лампочку поменять цвет с красного на зелёный и открывая стальные двери лифта. Она проводит картой по другому сканеру, призывая меня сделать то же самое. Сканер запрашивает у меня код, который она вводит на память. Спустя мгновение мы уже внутри лифта и спускаемся вниз на несколько этажей, прежде чем останавливаемся. Лифт открывается в длинном коридоре с эскалатором. Через несколько метров достигаем больших двойных дверей, Сибил снова сканирует свою карту.

Внутри находится ряд из десяти лабораторий, на каждой двери большой чёрный номер. Я двигаюсь вперёд, прохожу первые две и останавливаюсь напротив цифры три, мой пульс учащается. Третья лаборатория. Я собираюсь выяснить, что здесь происходит, приблизив нас на много ближе к выяснению стратегии. Сибил тянется к ручке. Вот и всё.

Вот только… это не так. Лаборатория напоминает все те лаборатории, что мы видели. Свежеокрашенные белые стены, пол и потолок. Ничего выходящего за рамки. Я уже собираюсь вернуться обратно к двери, чтобы перепроверить номер, когда Сибил вводит код на настенной панели, тем самым, открывая заднюю стену. У меня открывается рот. За основной стеной скрывается тонкая стена из стекла. Я подхожу ближе и заглядываю через него в двухэтажную комнату с такими же белыми стенами, полом и потолком, как и в лаборатории. Внутри ничего нет.

— Что это? — спрашиваю я с трепетом в голосе.

— Эта комната для тестирования, — говорит Сибил. — Стены и потолок накалены до предела. Она полностью защищена. Ничто не может попасть внутрь… или наружу, — она улыбается.

— Наружу? Что будет, если попытаться выйти?

— Ты увидишь это на следующем занятии. А сегодня мы пройдём через неё, — она вводит другой код и стена закрывается обратно, скрывая комнату. Я начинаю выходить из комнаты, но Сибил окликает меня. — Сюда, — она кивает на открытую дверь в дальнем левом углу.

В коридоре темно, и нет ничего, кроме светло голубого света в самом конце, чтобы направлять нас. Я спотыкаюсь о свои же ноги и хвастаюсь за стены для поддержки. И тогда я понимаю, что коридор не шире, чем мои руки и не выше дверной рамы. Внезапно воздух становится спёртым и моё дыхание ухудшается. Я ненавижу замкнутые пространства.

— Это ужасно, не так ли? — говорит она.

Моё горло сжимается.

— Да, почему мы не можем пойти другим путём?

— Это единственный вход внутрь. Кроме того, мы уже на месте, — она выходит из прохода в ночной кошмар. Герметичные камеры, наполненные водой, расположены вдоль стен. Внутри камер находятся Древние, все с одинаковой золотистой кожей и прекрасными чертами. Но комната наполнена больше, чем просто телами. Некоторые камеры содержат руки, другие мозги. Части тел Древних, я в этом уверена. Двадцать или больше трубочек подсоединено к каждому телу или части тела. Вся комната похожа на какой-то больной научный проект.

Я подхожу ближе к одной из камер, внутри которой находится целое тело. Ближе видно, что кожа серая, мёртвая и безжизненная. Её волосы плавают вокруг её лица, её глаза закрыты. Она пожилая, возможно, бабушка, я не знаю, как быстро они стареют. Я кусаю губу, стараясь сохранить контроль. Что мы с ней сделали? Я уже собираюсь отвести взгляд, когда её глаза распахиваются, и я отскакиваю назад.

— Она… она только что открыла глаза! – я указываю на камеру.

Сибил смеётся.

— Конечно, она это сделала. Тела сохраняются живыми для анализа.