Гречишный мёд

— Куда мы? В отель? — заплетавшимся языком пробормотала девушка.

— Какой отель, глупышка? — Виктор легко поцеловал ее в губы. — У нас есть дом.

В машине она тесно прижалась к Виктору. Глаза закрывались, хотелось спать, но мысль о том, что должно вот-вот произойти, держала ее в сознании.

Лимузин остановился у самого дома, телохранители выскочили первыми. Виктор Игнатьевич с трудом вытащил расслабленную девушку.

— Вам помочь? — спросил один из охранников, но мужчина резко бросил.

— Это моё. Я сам.

Марина сквозь полузакрытые веки видела, как они поднялись по лестнице, муж ногой распахнул дверь и через плечо резко приказал: — Все по домам.

Она улыбнулась. Наконец-то он избавился от всех этих охранников и прислуги. Надоели все.

Внеся в комнату молодую жену, Виктор поставил ее на ноги. Марина, слегка покачиваясь с мыска на пятку, оглядывалась. Интересно, она столько раз была в этом доме, но в эту комнату никогда не заходила. Такая просторная и немного холодная! Девушка усмехнулась — ничего, скоро стены будут трещать от жара. Она сделала пару шагов в сторону огромного сексодрома, застеленного голубым атласным покрывалом. Улыбнулась, предвкушая горячую ночь.

Что-то прохладное дотронулось до ее шеи. Дернула плечом, оборачиваясь. Сзади стоял Виктор. На нем ничего не было, кроме чёрных кожаных перчаток. «Ух ты, как он осмелел», — подумала Марина и тотчас же повернулась к нему. Мужчина был прекрасно сложен — мускулистый, но поджарый, не накаченный до безобразия. Марина не могла удержать возглас восхищения — его орудие было в полной боевой готовности.

Виктор, не произнося звука, взялся руками за вырез платья и потянул его с плеч, сдирая. Ну и ладно. Порвёт, так порвёт. Все равно оно ей не нравилось. Меньше чем через минуту Марина стояла перед Виктором в одном кружевном белье.

— Красавица, — прошептал он, обхватывая пышную грудь девушки.

— Ой, — Марина охнула от боли — слишком крепко впился в сосок.

Мужчина поднял ее под ягодицы и уложил посередине кровати.

— Моя маленькая невинная девственница, — пробормотал он, доставая что-то из прикроватной тумбочки.

Марина весело хихикнула — забавно. Виктор медленно стянул с девушки трусики. Его голова зарылась у неё между ног. От прикосновений его горячих губ к внутренней поверхности бёдер, от его сбивчивого дыхания у Марины все затрепетало внизу живота. Она ждала этого мига так долго. Его язык прошёлся по полоске волосиков на лобке.

— Моя любимая... моя девочка, невинная красота. Сейчас, подожди, я помогу тебе. Это не так больно, только первый раз...

— О чем ты? — Марина приподнялась на локтях.

Увидела в руках мужа серебристый рулон скотча и с непониманием уставилась на Виктора.

— Дай мне руки, милая. Это чтобы ты приняла меня спокойно.

— Ох, — усмехнулась.

Игра? Ну и пусть, так даже интересней. Марина подставила ему руки.

— Послушная, — теперь его губы приникли к груди, зубы слегка прикусывали сосок.

— Лежи спокойно.

В следующий момент Виктор Игнатьевич оторвал большой кусок скотча и прилепил его на лобок девушки.

— Виктор, мне же будет больно! — воскликнула Марина.

Он тихо рассмеялся.

— Должна же ты побыть ещё раз девственницей. Для меня. Ну пожалуйста...

— Нет, не надо!

— Это будет быстро. Я только разок — войду и сразу же выйду, ну пожалуйста, Лора...

— Виктор, что ты задумал? — вскричала Марина.

Почему он называет ее незнакомым именем?

 Мужчина потянул за краешек скотча на лобке, Марина сморщилась от боли, ей хотелось вцепиться в его плечи ногтями, но она не могла.

— Ох! — вскрикнула, когда муж сильнее дёрнул за полоску скотча.

Как же больно, черт побери!

И тут же беззвучно открыла рот. Боль в промежности полоснула огнём, на глазах появились слезы.

— Больно, моя маленькая мисс невинность?

Он не дождался ответа — резко вошёл в неё до самого конца. Марина вскрикнула от боли. Его член был тяжёл и долбил, словно молот. Сквозь слезы видела только свои распахнутые, как у лабораторной лягушки ноги, и его пальцы в чёрных перчатках, сновавшие по ее груди.

Я с трудом застегнула молнию на сумке и огляделась. Боже, как же все это увезти? В коридоре уже стояли два чемодана и сумка со старинными книгами, которые бабушка приготовила мне ещё прошлым летом. На кресле и на диване разбросана одежда, к сожалению, не поместившаяся в мой багаж. Почему-то я была уверенна, что это ещё не конец. С минуту на минуту должна прийти Раиса, а она, я знала, наверняка что-то да принесёт.

За последнее время мы с ней сдружились. От ее настороженности по отношению ко мне не осталось и следа. Оказалось, что она веселая, добродушная и, что мне в ней больше всего нравилось, прямолинейная. Рая никогда не юлила. Если ей что-то было не по нраву, так и говорила. Она очень помогла мне разобраться в себе, в своём отношении к жизни и, конечно, к Максиму. В шутку я называла ее психологом, но на самом деле стала задумываться о ее будущем. Моя новая подружка окончила школу и не думала о дальнейшем образовании, но однажды во время гадания на картах я увидела, что Раисе предстоит дальняя дорога и смена места жительства. Она тогда посмеялась над моими прогнозами, обвинив меня в том, что я просто хочу, чтобы она уехала со мной. Не верила мне, но, несмотря на то, что моя Сила утеряна, я прекрасно предсказывала будущее.

Весна залаяла, и я выглянула в окно. Приехали Ромка и Рая. Я успела только включить чайник, как они уже возникли на пороге.

— Ну хватит, хватит, — прикрикнула на собаку.

— Ой, ну ничего себе ты собралась! — воскликнула Рая, глядя на мои чемоданы. — А я ведь тоже тебе кое-что притаранила.

— Не надо мне ничего, — я засмеялась и замахала руками.

— Где пять чемоданов, там и шестой влезет. Тебя же встретят на вокзале?

Я кивнула.

Ольга встретит. Как же я соскучилась по ней! Она уговорила меня поехать в Москву и пригласила жить с ней. Ещё обещала помочь с устройством на работу. Мне ужасно не хотелось покидать родной дом, но поднажала бабушка, сказала, что здесь я состарюсь и помру никому не нужной. Только мне все равно не понять, кому я нужна в Москве. Без образования, без необходимой наглости и деловитости. Баба Шура только улыбалась, словно знала что-то о моем будущем, но не хотела говорить.

 Школу я окончила с натягом — шутка ли, пропустила почти полгода, и если бы не бабушкины связи, то, скорее всего, осталась бы на второй год и без аттестата. Радовалась как ребёнок, бросив последний взгляд на крыльцо этого ненавистного заведения. Даже на выпускной вечер пошла только потому, что уговорил Ромка. За все эти годы я так ни с кем по-настоящему и не сдружилась, кроме него.

— Чем ты набила чемоданы? — отвлекла меня от раздумий Рая.

— Одеждой, чем же ещё? — я закатила глаза.

— А ну открывай и показывай!

Я встала на ее пути, загораживая вещи, но подруга одним движением руки отстранила меня.

— Никому в этой твоей Москве не нужны ни валенки, ни ушанки, ни брезентовые штаны.

— Да я и не везу никакие валенки, о чем ты?!

— Зато могу поспорить, что брезентовые куртки и штаны сложены стопками внутри твоего чемодана. Ульяна, — Рая строго поджала губы, — пойми, в столице одеваются совсем по-другому. Ты что, телевизор не смотришь?

Я помотала головой. Телевизора у нас не было — бабушка была против. Обо всем я узнавала из книжек. Совершенно невинных по нынешним временам — Джейн Эйр, Ги де Мопассан, Дрюон. Иногда только смотрела сериалы у Ромки в гостях.