Гречишный мёд

— Присаживайся, Гречка.

Я усмехнулась про себя. Гречкой называли меня ребята из лички, с которыми мне приходилось работать плечо к плечу.

— С приездом, Максим Алексеевич, — кивнула.

— Мы тут уже обсудили некоторые изменения в составе нашей команды, и осталось только подвести итоги. Ульяна, ты выходишь из группы быстрого реагирования, а вместо тебя мы дополним команду Андреем и Кириллом. Евгения уезжает в Канаду на год, но будет поддерживать с нами связь, правда, Жень?

Девушка согласно кивнула.

— А ты, Ульян, с этих пор работаешь с одним из олигархов, — Макс протянул мне увесистую папку с документами. — Времени на изучение документов у тебя мало. Если потребуется дополнительная информация, спросишь, — шеф кивнул на Евгению.

— Какие мои функции?

— Господину Круглову нужен телохранитель-женщина.

Я кивнула. Понятно. Многие бизнесмены в последнее время предпочитали иметь женщин-личников, которые могли присутствовать с ними на переговорах как личные помощники или секретари. Или же ходили с ними под видом подружек по увеселительным заведениям. В своё время я даже притворялась уборщицей у одного из миллионеров.. По сравнению с мужчинами у нас лучше развита интуиция и мы более наблюдательны, замечаем мельчайшие детали.

— Это двадцатичетырёхчасовое наблюдение?

— Работаешь четырнадцать. Пока.

С облегчением вздохнула. Все-таки я предпочитала время от времени возвращаться к себе домой.

— Вот, пожалуй, и все, можете расходиться, и спасибо за внимание, — Березин встал из-за стола.

Теперь можно ехать домой, только вряд ли мне доведётся расслабиться в ванне. Крепче прижала к груди объемную папку-досье, которую должна изучить уже к завтрашнему дню.

Алла Дмитриевна стояла на балконе, держась за перила. Всматривалась в улицу — вот-вот должно подъехать такси, а в ней — ее сын. Сердце то замирало, то учащенно билось. Она не видела Максима почти пять лет. Какой он стал, исхудал ли, избегался? Сын так редко писал, а звонил ещё реже — не было возможности.

Она ринулась с балкона обратно в комнату, завидев белую машину. Все ли готово? Стол накрыт, духовка, где запекалось мясо с черносливом, выключена, кастрюля с картофельным пюре под подушкой.

И вот долгожданный звонок в дверь.

Максим. Он обнял ее так крепко, что чуть кости не захрустели. Веселый, лицо бронзовое от загара и обветренное, тоненькие лучики морщин в уголках глаз. Взгляд усталый.

— Мам, я дома! — поцеловал ее лицо, щеки, лоб. Отстранился, оглядываясь. — Как хорошо быть здесь! — Сбросил вещмешок, разулся. — Ма, я мигом, — скрылся в ванной.

* * *

С дороги просто необходимо принять душ. Перелёт был долгий, два раза попадали в болтанку. Да и последние дни были чересчур напряженными. Незадолго до отъезда их группа попала в засаду, пришлось отбиваться, а потом вместе с приятелем под огнём тащить раненного на себе. Пару ребят они тогда потеряли.

Стоя под душем и заглатывая воду, фыркал от удовольствия и мысленно пытался провести черту между ТАМ и ЗДЕСЬ. ТАМ больше нет, это была просто работа, гибель соратников тоже была неотвратимой реальностью. Он вернулся в свой дом, у него есть мама, друзья, будущее. Уже через несколько дней на его счёту появится внушительная сумма денег, и тогда Максим сможет сделать первые шаги в бизнесе.

Мама подумала обо всем. Оставила в ванной боксеры, носки, майку. Эх, майка стала маловата, придётся всерьёз заняться своим гардеробом.

Мама уже поджидала Макса, сидя за столом. Мужчина улыбнулся — все самое любимое: и салат оливье, и квашеная капуста, и рыба под маринадом, и пироги.

— Балуешь ты меня, мам, — он рассмеялся. — Я ведь так никогда и не женюсь. Да и мои невесты вряд ли придутся тебе по нраву. Ни одна из них не сможет так обо мне заботиться, как ты.

— Все-все, сегодня последний раз, когда я что-то делаю для тебя.

Убрав со стола и перемыв посуду, мать с сыном устроились на диване, рассказывая друг другу о событиях здесь и в далекой Африке.

* * *

Виктор Игнатьевич подошёл к сейфу и, введя комбинацию цифр, открыл его. Достал желтый конверт с фотографиями. Вот оно — его будущее. Высыпав фотографии на стол, он дрожащей рукой потянулся за .стаканом с водой. В последнее время он слишком много переживал из-за ерунды. Может, зря он вызверился на Игоря? В конце концов, парень всегда был таким оболтусом, и ничего тут уже не изменить. Отправит его обратно в Канаду, куда подальше. А у Виктора есть припрятанный козырь, о котором его конкуренты не должны знать до поры до времени. Вот он, его сын.

Мужчина поднёс фотографию пятилетней давности ближе к лицу. В последнее время он все чаще и чаще всматривался в черты лица молодого мужчины. Сможет ли он? Потянет такой бизнес? То, что он знал о своём сыне, вселяло надежду. Выпускник финансово-экономического факультета Московского Университета, закончил с красным дипломом, все отзывы о нем положительные. В данный момент он в деловой командировке где-то в одной из стран Африки. Круглов пытался разузнать, где именно и зачем Максим находился там, но информация оказалась закрытой.

Что ж, пришло время расставить точки над I и познакомиться с родным сыном.

Виктор ещё раз всмотрелся в изображение молодого мужчины. Да, глаза его, Виктора — жесткие и беспощадные. Значит, они сработаются, и их ждут великие дела.

Глава 24

Виктор Круглов встретил меня в гостиной. В жизни он почти не отличался от своих фотографий. За последние два дня я досконально изучила его досье и всю информацию о его окружении. Обыкновенный олигарх, построивший бизнес в девяностые годы на остатках бандитского капитала и приватизированных предприятий.

В комнате, несмотря на яркий солнечный день, царил полумрак. По привычке я незаметно обвела помещение взглядом, отмечая детали. Круглов стоял напротив окна так, чтобы я не могла видеть его лица. Мне было все равно — я уже успела изучить его и по фото, и по видео.

— Здравствуйте, господин Круглов, — остановилась посередине, давая ему возможность как следует меня рассмотреть.

Мужчина оторвался от подоконника. Не отводя взгляда от моего лица, он, приблизившись ко мне на расстояние вытянутой руки, остановился. Испытанный способ подавления, часто применяемый жесткими людьми, привыкшими к полному подчинению. К этому мне тоже было не привыкать. Я должна быть его тенью, а значит, подобные отношения неприемлемы.

— Вы Юлианна?

— Да.

— Думаете, мы с вами сработаемся? — он скептически осмотрел мою фигуру.

— Вполне возможно, Виктор Игнатьевич. Думаю, вы изучили мои рекомендации, дальнейшее зависит только от вас.

Мужчина хмыкнул.

— Могу я предложить вам кофе, чай, или, может... вина?

Покачав головой, я улыбнулась.

— Спасибо, но я откажусь. Давайте перейдём к делу.

— Ну что ж, Юлианна... — он стремительно прошёл к столу и указал мне на стул напротив его кресла.