Грехи ассасина

— Ты укрепляешь восточный склон на случай атаки?

— Самый легкий подход. Думаю, люди Круза это направление выберут для основного удара. Насколько я знаю, его бойцы плохо обучены и только наркотики придают им храбрость. Наркотики и какие-то безумные церемонии, связанные с передачей друг другу змей.

— Не следует оставлять без внимания и подход с юга, — заметил Ракким.

— Слишком пересеченная местность, — замотал головой Полковник. — Мне придется разместить бойцов только в самых узких местах.

— Полковник, я изучил все бои, в которых ты участвовал. В бою у Биг-Пайнс остальные командиры сосредоточили силы у наиболее мелких участков реки, где ее было проще форсировать. Ты… — Ракким едва не вылетел из джипа. Полковник увеличил скорость. — Ты послал своих людей вниз по течению, где река глубже всего, а течение — самое быстрое. Они остались в живых и обошли Вторую армию республики с тыла. Застали ее врасплох, — его снова тряхнуло, — и уничтожили. Как ты думаешь, я один изучил твою стратегию?

Костяшки пальцев Закари Смита побелели, стиснув руль. Продолжая гнать машину, он поднял руку к уху.

— Перебрось четыре отделения к южному склону. С пулеметами… А я говорю, выполняй. Проклятье, Лестер, если ты не выполнишь еще один мой приказ, я лично тебя расстреляю.

Через десять минут джип затормозил возле одного из многочисленных входов, ведущих во чрево горы. Полковник вылез из машины, отдал честь часовым и решительным шагом направился в тоннель. Ракким и Лео едва поспевали за ним. В тускло освещенном каменном коридоре пахло потом вперемешку с машинным маслом. Пол усеивали обломки породы.

— Подождите! — пронзительным голосом крикнул мгновенно отставший Лео.

Ни Полковник, ни Ракким не замедлили шаг.

Юноша тяжело дышал, когда наконец догнал их через сотню ярдов. И то лишь потому, что они ждали его возле узкого бокового прохода.

— У меня клаустрофобия, — просипел он, вцепившись в стену.

Ракким схватил толстяка за волосы и втащил в ответвление. Лео ударился головой о выступ.

— Интеллектуалы, — презрительно бросил Закари Смит, — всегда находят причину что-нибудь не делать. Каша слишком горячая, каша слишком холодная. Никогда не угодишь.

Бывший фидаин выпустил юношу.

— Осторожно, Полковник, он задаст тебе какую-нибудь математическую задачу и долго будет смеяться, когда ты не сможешь решить ее в уме.

— Не буду зря терять время, — огрызнулся Лео. — С таким же успехом можно обучать шимпанзе физике элементарных частиц. — На самом деле юноша и не думал сдаваться, хотя ему пришлось закрыть рот подолом рубашки, спасаясь от пыли.

Идти пришлось дольше, нежели предполагал Ракким. Тоннель непрерывно понижался, и бывший фидаин помимо воли замедлял шаг, все сильнее ощущая гигантский вес скалы над головой. Полковник, вероятно, испытывал те же чувства.

— Почти пришли, — сообщил он слишком громким голосом.

Миновав поворот, они увидели… озеро. Несмотря на установленные по периметру прожекторы, поверхность чернела нефтяным пятном. Все трое осторожно приблизились к берегу и остановились.

— Так, наверное, выглядел час перед Творением, — тихо произнес Ракким, — «И тьма витала над водами». — Рядом с лежавшими на берегу баллонами он заметил единственное термоодеяло. — Ты позволил ему нырять в одиночку?

— Мозби сам настоял. — Полковник всматривался в черную толщу воды. — Я предлагал отдохнуть, но он работал без перерыва несколько дней и…

— Я что-то вижу! — Лео вытер нос.

В глубине появился свет. Пятно становилось ярче, увеличиваясь в размерах.

Водная гладь взорвалась тучей брызг. Ныряльщик поплыл к берегу, почти невидимый в черном гидрокостюме и черном шлеме. Только лучи галогеновых фонарей по обеим сторонам маски позволяли определить его положение. Человек греб с трудом. Руки в перчатках едва появлялись над поверхностью. Бурный след оставался позади — он явно что-то тянул за собой.

Ракким вбежал в воду, и ноги тут же онемели от холода. Немного постояв, он сделал еще шаг.

— Джон!

Мозби медленно повернул голову. Искатель едва держался на плаву.

— Сюда! — закричал бывший фидаин, глубже входя в озеро. Челюсти свело судорогой. — С-сюда!

Мозби поплыл к нему, с трудом шевеля руками и ногами.

Ракким схватил его и подтянул ближе. Потеряв равновесие, он всего на секунду погрузился с головой, однако уши пронзил ледяной ожог. Бывший фидаин поднялся, поволок искателя к берегу, опять поскользнулся на мокрых камнях, затем сорвал с него маску.

— Д-джон, — с трудом разжав челюсти, выдавил Ракким. — Все в порядке.

Мозби попытался ответить, но не смог. Белки его глаз покраснели от лопнувших капилляров. Он лежал и дергался, словно пойманная рыба.

Подбежавший Лео растерянно переводил взгляд с одного на другого, не зная, что делать.

Полковник, наклонившись вперед, схватил обоих за шиворот, оттащил подальше от воды и сел рядом. Звуки их дыхания разносились по пещере гулким эхом. Эхом. Эхом.

Ракким с трудом приподнялся. На берегу тускло поблескивал серый графитовый контейнер с маркировкой «72/106». Бывший фидаин смотрел на прошлое, заглядывал в будущее и совершенно не испытывал радости. Ни малейшей.

41

Открыв плечом дверь, он занес Мозби в дом.

За ним следовали Лео и Полковник с графитовым контейнером на плече. Не меньше дюжины охранников, щурясь от полуденного солнца, окружили дом командира.

Ракким аккуратно положил искателя на диван и принялся раздевать. Джон находился в бессознательном состоянии. Губы его посинели, веки дергались, тело сотрясала дрожь. С волос стекала вода, на груди также выступили блестящие капли — сказывалось погружение на большую глубину, когда от возрастающего с каждым футом давления не убережет даже самый надежный гидрокостюм.

Закари Смит поставил ношу на пол, и Лео, бесцеремонно отпихнув его локтем, немедленно приступил к изучению. Ракким представлял себе контейнер несколько большего размера, но тот оказался примерно четырех футов в длину и вдвое толще баллона от акваланга. Вес его не превышал шестидесяти — семидесяти фунтов.

Бывший фидаин растирал голые руки и ноги Мозби, в который раз проклиная его упрямство и безрассудную храбрость. Кожа оставалась холодной и жесткой на ощупь. Чуть раньше, пока он тащил искателя сюда, Ракким обнаружил длинный разрез на спине гидрокостюма. Очевидно, Джон наткнулся под водой на какой-то острый предмет. Ныряльщик не мог не заметить повреждения, но тем не менее остался в ледяной воде, чувствуя, как окоченение распространяется по телу, а дышать становится все труднее. Скорее всего, Мозби счел нужным продолжать работу, узнав о решении Полковника разделить силы. Он понял, какая опасность угрожает лагерю, и отправился за контейнером, не дождавшись возвращения Раккима.