Грехи империи

– Не очень, – ответил Олем. – Штуцерники держатся, но гарнизон принял на себя массированный удар. Они дрогнули, и я их не виню. Проклятые дайнизы должны были уступить ещё час назад, но они всё так же прут напролом.

Будто в подтверждение его слов через стену перемахнул дайниз с мушкетом и тут же напоролся на штык.

– Это магия, – сказала она.

– Ты уверена?

– Скорее всего так. Нельзя быть настолько храбрыми или настолько глупыми. По словам Норрин, ни один дайниз не повернулся и не побежал. Думаю, не обошлось без всевидящего.

– Ты можешь его найти?

– Поверь, я пыталась. Корабль Ка-Седиаля в трёх милях отсюда. Таниэль мог бы сделать такой выстрел. Я – нет.

Олем поморщился.

– Что ж, Таниэля здесь нет. Ка-Седиаль действует один?

– Я почуяла ещё несколько всевидящих. Двоих удалось убить. Третьего ещё ищу. Если мы не сломим волю этих гадов, они нас сомнут.

– Их уже осталось не так много, – с надеждой сказал Олем. – Половина флота пошла ко дну или вот-вот утонет, а на воде не так уж много баркасов.

– Им всего лишь нужно смять нас. И, проклятье, им это уже почти удалось.

На стену взобрался ещё один дайниз. У Влоры заколотилось сердце, когда до неё дошло, что это не обычный солдат, а человек-дракон в кожаной броне. Здоровенный, свирепый, с длинным и изящным белым мечом. Он зарубил нескольких штуцерников прежде, чем Влора схватила пистолет. К тому времени, как она вытащила его и зарядила, человек-дракон рухнул под градом ружейных залпов с близкого расстояния, но успел нанести больший урон, чем двадцать пехотинцев.

– Мне нужно подняться наверх, – сказала Влора, вставая.

Олем схватил её за руку.

– Ты сейчас в таком состоянии, что будешь только мешать.

– Командиры не только сражаются. Они должны быть на виду.

Она поковыляла к лестнице, но её остановил нечеловеческий стон, разнёсшийся над бухтой. У неё по спине пробежал холодок. Влора вдохнула ещё пороха и, не обращая внимания на боль, взобралась на крепостную стену. От увиденного у неё захватило дух.

На противоположной стороне бухты в порту горела половина кораблей и высоко в небо поднимался чёрный дым. Но не это привлекло внимание Влоры. Несколько горящих кораблей сорвались с якоря, и прилив усиленно тянул их в море. Она с недоверием протёрла глаза. По палубам бегали крохотные фигурки, распутывая такелаж и пытаясь потушить огонь.

– Что за...

Разинув рот, Влора следила за кораблём, по которому стремительно распространялся огонь, а с парусов валил чёрный дым. Со стоном и скрипом судно резко развернулось и понеслось через бухту почти к самым стенам форта Ньед. Нос корабля сокрушил десятки баркасов, вынудив дайнизов прыгать в воду, где они быстро тонули под тяжестью брони.

Горстка матросов отчаянно старалась удержать корабль на плаву, а на юте стояла знакомая фигура. Валленсиан, расставив ноги и заливаясь безумным смехом, сражался со штурвалом.

Торговое судно на пугающей скорости пролетело мимо проломленных стен форта. За ним последовало ещё одно, и ещё, а с четвёртого морякам пришлось спасаться бегством – им не удалось удержать его под контролем, а пожар быстро стал слишком опасным. Корабль болтало в разные стороны, он налетал на волноломы.

– Что, бездна их побери, они делают? – спросил солдат позади Влоры.

Влора с благоговением смотрела на воду. почти потеряв дар речи.

– Ледовый барон жертвует своим флотом, чтобы спасти битву.

Она вспомнила его замечание насчёт отлива и сжала кулаки. Ему не выбраться из этой заварушки. Даже если он покинет корабль, то не сможет приплыть на берег против прилива. Самоубийственная затея для кораблей, матросов и его самого, и они должны были это знать.

Оставшиеся корабли дайнизов быстро навели пушки на флот Валленсиана, но никакого проку это не принесло. И без того охваченные огнём торговые суда были всего лишь плавучими таранами. Корабль Валленсиана на полном ходу столкнулся с линейным кораблём, которому весь день удавалось избегать залпов из форта Ньед. Раздался ужасный грохот, страшный скрежет, словно из бездны вырвались сотни демонов. И дайнизы, и матросы Валленсиана начали прыгать в воду с обоих тонущих кораблей.

Второе судно Валленсиана проломило бак другого военного корабля, а третье врезалось в дайнизский корабль сзади, разбив руль и иллюминаторы на юте.

Сражение словно бы приостановилось; люди с обеих сторон глазели на ужасные столкновения. Влора перегнулась через стену и выстрелила в офицера на баркасе. Внутри у неё что-то щёлкнуло, и она встряхнула головой.

Сначала она решила, что с ней что-то неладное: сломалась кость, порвалась связка или случилось что-то ещё. Но не почувствовав никакой боли, она огляделась. Что могло щёлкнуть? Лишь через несколько мгновений до неё дошло: что-то изменилось.

Дайнизы впервые дрогнули.

Это произошло не сразу. Постепенно, словно пламя на крепчающем ветру, волна атакующих начала колебаться. Крики дайнизов стали неуверенными, напор ослабевал. Шли минуты, сражение становилось всё более отчаянным, а затем на оконечности дамбы, которую с трудом удерживали солдаты Олема, один дайниз бросил мушкет и понёсся обратно к берегу.

За ним последовали другие, а затем обратилась в бегство вся армия дайнизов, будто задули свечу.

У штуцерников и гарнизона словно открылось второе дыхание, они удвоили усилия и бросились в погоню. Дайнизские солдаты добрались до воды, некоторые залезли в уцелевшие баркасы, а другие, осознав, насколько безнадёжны попытки уплыть, развернулись, чтобы организовать оборону. Но было слишком поздно, люди Влоры ударили сзади, заставив отступать в воду.

Дайнизы десятками шли ко дну в своих тяжёлых нагрудниках, не веря ужасной участи. Влора перевела взгляд на обломки корабля Валленсиана и тяжело вздохнула, зная, что в ближайшие дни не сможет организовать спасательную операцию.

Этот день им каким-то образом удалось выиграть.

* * *

Держа карабин в одной руке, Стайк, почти не целясь, нажал на спусковой крючок и проскакал сквозь клубы дыма под грохот сотен других карабинов – уланы и кирасиры открыли огонь по передовой линии дайнизской пехоты.

Дайнизы собрались в оборонительный строй и дали единственный залп. Стайк почувствовал, что левое плечо зацепила пуля, и, подавив боль, повертел рукой – действует ли она. Сзади ржали и падали лошади. Не оглядываясь, он убрал карабин в кобуру, взял пику и нацелил на поредевшую передовую линию дайнизов.

Амрек перескочил через раненого пехотинца, а Стайк разорвал пикой горло одному дайнизу и вонзил острие в лицо следующего. Крепко держа пику, он целился без промаха, пока она не переломилась пополам. Отшвырнув бесполезное оружие в пехотинца, который наставлял штык в грудь Амрека, Стайк выхватил тяжёлую саблю и размахнулся с такой силой, что снёс голову дайнизскому офицеру.