Грехи империи

За спиной пятерых мужчин Влора заметила пожилую женщину, развалившуюся на диване в центре комнаты. Она держалась с королевским достоинством, высоко подняв подбородок. На ней была одежда из выцветшей оленьей кожи, какую носят в дебрях Тристанской низины, и никаких украшений. На вид ей было далеко за семьдесят, руки дрожали от ревматизма, и Влора ощутила внезапный укол вины.

Так вот кто причиняет столько проблем? Вот за кем она пришла? Может ли она отдать эту старуху черношляпникам и смотреть, как её повесят?

Старуха не казалась испуганной, она держалась с пренебрежением.

– Убейте их, – сказала она на палоанском.

Это Влора поняла.

– Тише, не надо шума! – прошипела она, уклонившись от выпада и вонзая кончик шпаги в горло гвардейца.

Телохранители Мамы Пало были хороши. Очень хороши. Влора поняла, что их учили сражаться, и тот факт, что они продержались против четырёх пороховых магов дольше полмгновения, сам по себе казался чудом. Но долго они не протянули, и вот уже пятеро мёртвых и умирающих пало лежат на полу – общими усилиями они смогли ранить только Будена, порезав ему руку.

– Дэвд, держи дверь, – сказала Влора, указывая на выход.

Из коридоров донёсся топот ног. Дэвд и Олем подоспели вовремя, чтобы навалиться на дверь, которую пытались открыть несколько человек.

– Буден, позаботься о своей ране. Норрин, бери старуху. Погодите, где...

Влора замолчала на полуслове, когда повернулась к дивану Мамы Пало.

Мама Пало стояла на коленях рядом с диваном и, подняв руки, что-то отчаянно говорила на палоанском. Мелн-Дун держал у её головы пистолет и отпустил спусковой крючок прежде, чем Влора приказала ему отойти.

Её инстинкты сработали быстрее языка: она потянулась чутьём мага и подавила взрыв, порох в полке успел зашипеть, но не загорелся. Влора тремя шагами пересекла комнату и, выхватив у Мелн-Дуна пистолет, швырнула его Норрин.

– Нет! Я ясно сказала, что мы берём её живой.

Она с удивлением увидела в глазах Мелн-Дуна настоящую ненависть. Он издевательски смотрел на старуху.

– Она заслуживает смерти.

– Возможно. Но её повесят – это будет правосудие государства, а не наше.

– И чем это будет лучше?

– Так должно быть, – бросила Влора. – Иначе мы все просто звери.

– Черношляпники будут её пытать. Это доброта.

Это утверждение застигло Влору врасплох. Она поняла, что Мелн-Дун скорее всего прав. Она только что спрашивала себя, может ли отдать старую женщину на виселицу, и моментально решила, что может. Она потеряла хороших людей из-за подручных Мамы Пало. Но передать старую женщину черношляпникам на пытки?

– Я здесь не ради доброты. – Она стала между Мелн-Дуном и Мамой Пало и помогла ей подняться на ноги. – Вы говорите на адроанском?

Влора повторила вопрос на кезанском. Мама Пало проигнорировала её.

– Она прекрасно говорит и на адроанском, и на кезанском, – бросил Мелн-Дун.

– Вы, – обратилась к нему Влора, указывая на другую сторону комнаты, – идите туда. А вы, Мама Пало, арестованы именем леди-канцлера за преступления против государства.

– Это преступление хотеть свободы? – спросила старуха на превосходном адроанском.

– В этой стране? Конечно.

Влора передала пленную Норрин и подошла к двери, которую удерживали Дэвд с Олемом. С другой стороны наносили размеренные удары, засов уже сломался. Древесина уступит в любой момент.

– Стоять! – крикнула Влора. – Мама Пало у нас. Если вы хотите. чтобы она дожила до рассвета, отпустите нас с миром!

Стук прекратился, но Мама Пало вдруг что-то прокричала на палоанском. В ответ раздались возгласы согласия и стук возобновился.

– Она приказала убить нас независимо от того, что случится с ней, – доложил Мелн-Дун.

– Норрин, заткни её!

– Наверное, – произнёс Олем, закряхтев, когда особенно сильный удар чуть не швырнул его на пол, – не надо было говорить, что мы отдадим её черношляпникам.

Дэвд цветисто выругался, когда от двери откололась щепка и вонзилась ему в плечо. Влора заняла его место.

– Мелн-Дун, как именно вы планировали выбираться отсюда?

– Я планировал убить Маму Пало и показать её голову гвардейцам. Захватить власть.

– А такое срабатывает? – спросил Дэвд.

– Очень варварски для коммерсанта, – заметил Олем.

– Власть – это то, что они понимают. – Голос Мелн-Дуна был холодным и злым, на мгновение он показался совершенно другим человеком.

Влору кольнуло сомнение, на ту ли лошадь она села, но она подавила его. Теперь уже слишком поздно.

– Полагаю, вы недооцениваете собственный народ. Вас бы просто отдали на очень медленную смерть.

– Дверь вот-вот падёт, – прошипел Олем.

– Прекрасно. Вот и обошлись без лишнего шума.

Влора закрыла глаза, сосредотачиваясь на порохе за дверью. Там как минимум семь человек, она нашла на них порох и мысленно воспламенила. С помощью магии отклонила взрывы, сдержала их и сосредоточила в небольших пространствах, чтобы уменьшить вероятность пожара.

Взрывы сотрясли потолок, на плечи посыпалась штукатурка. Удары в дверь прекратились, Олем быстро отскочил и распахнул её, держа пистолет наготове.

Людей в коридоре было гораздо больше семи. По крайней мере девятерых убило взрывом, ещё восемь бродили с разинутыми ртами и пальцами в ушах, пытаясь восстановить слух. Ближайший обнажил шпагу, но Олем пустил пулю ему в грудь. Влора убила второго, а Дэвд втиснулся между ними и уложил остальных из своего мушкетона.

В коридоре возникла кровавая неразбериха из покалеченных тел и плачущих и стонущих раненых. Влора заставила себя не обращать внимания на побоище.

– Быстро, – скомандовала она, уводя магов по коридору.

Она ощутила движущийся к ним порох и подожгла его, используя тот же приём, обращающий взрыв внутрь. Она чувствовала, как её энергия понемногу убывает с каждым усилием, магия маленькими скачками утекает из её резервов по мере использования.

Они расчистили ещё три коридора и спустились на первый этаж, где Мелн-Дун с отвращением осмотрел последнюю бойню.

– Кажется, вы сказали, что не будете убивать.

– Я сказала, что не хочу убивать, – возразила Влора. – Может, и не пришлось бы, если бы у вас была стратегия отхода получше.