Греши и страдай

Арт усмехнулся, намеренно делая глоток. Каким-то образом он сделал потягивание золотистого шампанского из изысканного бокала грубым, жестким и совершенно мужским.

В горле пересохло.

Он облизнул губы, его глаза стали зелеными, как лес. Желание вспыхнуло, обвиваясь вокруг нас и избегая всех остальных в комнате. Незавершенные дела в лимузине становились все более напряженными.

— Так о чем ты говорила?

Все, на чем я могла сосредоточиться, это блестящая капля на его нижней губе.

— Я говорила?

Сделав шаг ко мне, Артур скрутил ленту с моей косы касаясь костяшками пальцев моего декольте.

Я вздрогнула.

— Ты говорила, что я не должен пить. Если ты беспокоишься о моей голове, я сказал тебе, перестань беспокоиться обо мне. Я в порядке.

Я покрутила ножку бокала.

— Я беспокоюсь, что ты не воспринимаешь это всерьез. Алкоголь не может быть полезен для твоего состояния.

Его плечи напряглись.

— Я пил вчера вечером, и тебя это не беспокоило.

— Это было иначе.

— Каким образом?

Мои колени задрожали под его пристальным взглядом.

— Нас окружали люди, которые о тебе заботятся. К тому же, ты выпил всего два пива за весь вечер. Я наблюдала за тобой.

Он нахмурился.

— Я ничего не могу скрыть от тебя?

— Нет, — я с трудом сглотнула. — Тебе все еще больно. Я вижу.

Его челюсти сжались, но он заставил себя расслабиться.

— Ничего подобного, Лютик.

Быстро поцеловав меня, Арт прошептал:

— Забудь о том, что произошло. Забудь о том, что должно произойти. И давай просто насладимся этим вечером, ладно?

Я кивнула, но не согласилась. Как я могла забыть о том, что случилось, когда его отец устроил этот беспорядок? Как я могла забыть, когда это было все, о чем я думала?

Впервые я позволила мыслям выскользнуть из-под моего железного контроля.

Меня беспокоило не только его сотрясение мозга. Или его упрямая вера, что он сможет отомстить, не пострадав. Дело даже не в том, что Арт жил жизнью, все еще скованной прошлым.

«Это потому, что я боюсь, что он умрет. Что он устроит войну и погибнет из-за нее».

Я залпом выпила охлажденное шампанское. Я ненавидела беспокоиться. Я ненавидела незнание. Я слишком долго жила в неведении и больше не буду этого делать. Артур был моим — следовательно, я несла за него ответственность, и будь я проклята, если позволю ему снова пострадать.

— Мы могли бы просто уйти… — прошептала я, крутя ножку бокала.

Артур застыл.

— Хочешь домой?

Дом. Где был дом? «Кинжал с розой» исчез. «Чистая порочность» была еще слишком нова.

«Мы можем построить новый дом».

Глядя ему в глаза, я умоляла его понять.

— Мы могли бы уехать куда-нибудь, только мы. Мы снова вместе. Мы всегда говорили, что мы дом друг для друга.

Меня переполняло нетерпение. Я схватила его за запястье, выплеснув шампанское.

— Мы могли бы просто уехать. Переехать за границу. Начать с чистого листа.

Как это сделала я.

Стань новыми людьми.

Скрыться.

Артур напрягся. Его глаза были прикрыты.

— Ты хочешь, чтобы я просто ушел? После всего этого времени? Когда я так чертовски близок? — его голос не поднимался выше шепота, но стальной тон ранил мое сердце.

— Почему это может быть так ужасно? Ты слишком богат. У тебя нет причин оставаться...

— Нет причин? — Артур взволнованно провел рукой по волосам, растрепав свой конский хвост, так что он выглядел еще более неукротимым и непредсказуемым. — У меня так много гребаных причин.

Как, черт возьми, это случилось? Все, что мы, казалось, делали в эти дни, — это переходили от близости к столкновениям.

С другой стороны, я только что спросила, бросит ли он все и сбежит ли со мной — в разгар войны и кто знает, чего еще. Не совсем честно.

«Ой».

«Я сделала это только потому, что я в ужасе».

— Забудь, что я сказала, — я положила руку ему на рукав. — Это было эгоистично с моей стороны. Я знаю, что у тебя здесь есть обязанности. Я просто ... ты не можешь злиться на меня за то, что я люблю тебя так сильно, что я хочу защитить тебя. Чтобы никогда не делить тебя ни с кем.

Ложь сорвалась с моего языка, и я позволила правде погрузиться во тьму. Я любила его, это было по-настоящему. Но я также волновалась, что Килл зайдет слишком далеко. Что его жажда мести затмевала все — даже меня.

Арт втянул воздух, не сводя с меня глаз. Он знал, что я предлагаю оливковую ветвь, но в то же время опасался, что я не совсем счастлива.

Вздохнув, Артур кивнул.

— Лютик, я даю тебе последнее слово. Когда эта неделя закончится и все пойдет по плану, мы уедем. Только мы вдвоем. Мы поедем куда угодно. В Англию, чтобы навестить твою приемную семью или какое-нибудь тропическое убежище у черта на куличках. Я сделаю все, что тебе нужно.

Притянув меня ближе, он выдохнул:

— Хорошо?

Я прильнула к нему, прижавшись щекой к его галстуку.

— Хорошо.

«Пожалуйста, пусть эта неделя пройдет гладко. Пожалуйста, не пострадай».

Напряжение между нами исчезло так же быстро, как и возникло. Артур отпустил меня, сделав еще глоток из своего бокала.

Его горло напряглось, когда он сглотнул, и снова желание сгустило мою кровь. Его грудь вздымалась, когда он двигался, каждый дюйм его сшитого на заказ костюма подчеркивал его невероятное телосложение. Женщины наблюдали за ним, в их взглядах вспыхивал интерес, несмотря на обручальные кольца, обвивающие их пальцы.

Я совершенно не в себе.

И собственница.

— Ты слишком красив, одетый в это… — я помахала ему рукой, как будто его идеально сшитый костюм оскорбил меня.

Мой раздраженный голос заставил Артура приподнять бровь, в то время как сексуальная ухмылка искривила его губы.

— Что ты только что сказала?

Я прищурилась.

— Ты слышал меня.

В его взгляде вспыхнул лукавый огонек.

— Ты права. Я тебя слышал.

Сделав шаг, наши тела выровнялись, как сталкивающиеся астероиды.