Грешки

Внешность Стефана не оставляла сомнений в его аристократическом происхождении: правильные черты лица, тонко очерченный нос, неторопливые манеры.

— Ты очень молчалив сегодня, Стефан. Что-то не так?

— Нет, дорогая. Оставаясь наедине с тобой, я погружаюсь в размышления.

— Но ведь ты не один, а со мной! — В голосе Лидии звучала обида.

— С тобой я чувствую себя непринужденно, и это твоя заслуга.

— Что ж, тогда все в порядке. Считай, что ты прощен. Но может, все-таки я чем-то задела тебя?

— Конечно же, нет, я сказал бы тебе. Чтобы не возникало недоразумений, нам следует быть искренними друг с другом.

— Боже мой, Стиви… неужели это ты?! Тони заметил тебя с набережной, но я не поверила ему, считая, что ты никогда не приехал бы на эту скучную Майорку. — Высокая брюнетка с мальчишеской стрижкой и огромными накрашенными карими глазами подошла к их столику.

Она говорила с английским акцентом.

— Ты права. Однако мы не на Майорке: наша яхта стоит на якоре за ее пределами. — Стефан встал и, улыбнувшись, поцеловал женщину. К ним приблизился ее муж и радостно обнял графа. — Познакомьтесь с новой графиней де ла Рош. Лидия, это мои давние друзья — Мэгги и Тони Макгроу.

Лидия обменялась с ними рукопожатиями.

— Помню, вы прислали нам к свадьбе подарок — замечательное полотно Малькольма Морли, но, к сожалению, не смогли приехать.

— У вас великолепная память, дорогая. И вы еще красивее, чем я предполагала. — Скуластое лицо тридцатилетней Мэгги Макгроу сразу располагало к себе белозубой улыбкой и выразительным крупным ртом.

— Удивительно, что мы оказались здесь в одно время! — Полный лысеющий Тони Макгроу был старше супруги. — Не поужинаете ли с нами? Чуть дальше по набережной открылось отменное бистро.

— Весьма заманчиво, — оживился Стефан. — А может, поужинаете у нас на яхте?

— Ни в коем случае, — ответила Мэгги. — Я не переношу качку.

Лидия давно не видела мужа таким общительным, как за ужином. С Тони Макгроу он жил в Оксфорде на одном этаже.

— Собираешься осенью на охоту к Чарли? — спросил Тони. — В прошлом году нам тебя не хватало, хотя мы прекрасно провели время.

— Да, если бы не эти ужасные американцы… помнишь, Тони?

— Хэнк и Рита. — Тони с явным презрением имитировал американский акцент. — Хэнк — какой-то воротила в строительной промышленности. Из Лос-Анджелеса. А Чарли — это лорд Грешем, — с улыбкой пояснил он. — У него великолепное имение в Котсуолте, и охота там чудесная.

Так вот Чарли заключил с этим парнем соглашение в Палм-Спрингс. Хэнк вкладывает две трети капитала, а Чарли приглашает его поохотиться…

Мэгги рассмеялась:

— Не злословь, Тони!

— А что, по-моему, отличное соглашение. Чарли немножко заработает, Хэнк и Рита вернутся в Лос-Анджелес со слайдами и рассказами о том, как познакомились с лордом Грешемом — чертовски приятным парнем. Каждый получит то, что хотел, и все будут довольны.

— Кроме нас, бедняжек, — вставила Мэгги. — Когда мне пришлось пригласить Риту на чашку чая, я думала, что умру. «Кто вас причесывает, миленькая? Я уже несколько лет пытаюсь добиться такого оттенка волос».

Знаете, что сказала Корнелия Харрингтон об американцах? Они… — Лицо Мэгги вдруг исказилось от боли. — Ой, Тони, отдавил мне ногу! Я же не о вас, дорогая, — обратилась она к Лидии, поняв свою оплошность. — Не все американцы одинаковы…

— Лидия теперь француженка, — заметил Стефан.

— Причем очаровательная, — галантно добавил Тони.

Лидия осушила бокал, мечтая об одном: поскорее вернуться на яхту. Но увы, так рано Стефан не уйдет, и ей придется разыгрывать роль очаровательной молодой жены.

Выпив шампанского, вина, потом снова шампанского, все, кроме Лидии, развеселились. Ей было неприятно, что Стефан так оживлен: ведь всю последнюю неделю он провел словно в летаргическом сне. Лидия почти кипела от гнева: Мэгги, завладев общим вниманием, то и дело прикасалась к Стефану, называя его Стиви; Тони дружески похлопывал Лидию по локтю, но постепенно его рука переместилась на ее бедро. Стефан ни разу не взглянул на жену, развлекая друзей рассказами о своих тайных вылазках на виноградники конкурентов в Бордо, Бургундии, Италии и Калифорнии.

Мэгги, автор бестселлера «Как говорить нужные вещи в нужное время», названного «Тайме» остроумнейшим руководством по разыгрыванию разговорных гамбитов, говорила сейчас о своем рекламном турне по Америке:

— Я участвовала в телешоу, если не ошибаюсь, в Чикаго. Такое, знаете ли, интервью за завтраком. Ведущий спросил меня перед выходом в эфир, не хочу ли я выпить. Сам он уже, конечно, выпил, причем не один стаканчик. Ну, ладно. Сидим мы с ним в студии, и он спрашивает: «Вы, наверное, уже дали сотни интервью? Все всегда задают одни и те же вопросы, верно?» «Да», — отвечаю я. И тут же зажегся огонек камеры. Он меня представил, взял со стола мою книгу, а потом говорит: «Расскажи нам о ней, Мэгги». Я начала, и камера подъехала, чтобы снять меня крупным планом. Тут вижу: он вышел из студии. А я, черт возьми, оставшись одна, рассказала, как следует говорить нужные вещи в нужное время. То есть двадцать минут интервьюировала сама себя. Потом появился ведущий, поблагодарил меня и попрощался со мной. — Она расхохоталась.

— О Боже, Мэгги, тебе, как вижу, скучать не приходится, — улыбнулся Стефан.

Лидия тоже улыбнулась, хотя ее уже тошнило от Мэгги и ее развеселой жизни. Охмелев, она выпустила коготки.

— Мэгги, что нужно сказать мужчине, — Лидия очень похоже изобразила ее английский акцент, — который гладит под столом вашу ляжку, например, как Тони последние полчаса?

Мэгги удивленно посмотрела на Лидию, но тут же снисходительно усмехнулась:

— Ничего, моя дорогая. Абсолютно ничего.

Стефан разделся и лег в постель, где, приняв самую соблазнительную позу, его ждала Лидия.

— Стиви, — начала она голосом Мэгги, — не хочешь ли забраться ко мне в одно приятное местечко?

Он молчал.

— Стиви, — продолжала Лидия, имитируя американский акцент южных штатов. — Может, немного смажешь мой мотор?

Он отвернулся.

— Стиви… — не унималась Лидия, но тут он сел и включил свет.

— Хватит! Сегодня вечером ты была невыносима.

Сначала сидела надувшись, потом оскорбила Тони и Мэгги. Запомни: Тони Макгроу — один из моих самых близких друзей! Ты слишком много выпила, но все же должна понимать, что вела себя вульгарно.

— А тебя совсем не задевает, что он меня лапал? И разве ты не заметил, как снисходила ко мне Мэгги Макгроу? Мало того, она называла меня милой малышкой!

— Из самых лучших побуждений.

— Как бы не так! Одно утешает: она-то уж никогда не будет милой малышкой… и вряд ли когда-нибудь была такой.

— Замолчи! — Глаза Стефана сверкнули гневом.

— А ты заставь меня и покажи, что все еще любишь.

Стефан сбросил с себя простыню и указал на свой обмякший член.

— Нет, это ты заставь меня!