Грешники

– Злата, вот если что - мой телефон, - она положила визитку на стол.

Они еще долго топтались в прихожей, обувались в свои эксклюзивные туфли. И мама молчала, зато Лидия Степановна причитала за двоих.

Что-то снова про наследство и мою неблагодарную натуру, мою вспыльчивость, вызванную злоупотреблением...

Наконец, дверь хлопнула.

И я без сил бросила швабру.

Посмотрела на папу.

– Ну, Златка, ну, артистка, - приговаривая, он налил себе стопку водки и залпом ее осушил. Зажевал какой-то нарезкой.
– Зачем мать прогнала?

– А зачем она нас бросила?

– В жизни всякое бывает, - философски изрек он, наливая новую порцию.

– Прекрати.

Не бывает такого, чтобы мать своего ребенка оставила и уехала устраивать жизнь там, где получше.

– Она сожалеет, - заступился за нее папа, поедая оливки.
– Видала, какая цаца пришла? А как пахнет? Говорит, денег у нее куры не клюют. И половина твоя.

– Пить перестань, - прошла в кухню и забрала у него из-под носа бутылку.

– Златка...- с предупреждением протянул он.
– Сегодня можно. Сегодня праздник. А вот завтра уже ни-ни, - поклялся он и повел колючим подбородком.
– Сядь, поешь. Вон сколько всего навезли.

Перевела взгляд на стол.

Навезли. Это подачка какая-то, с двух барских плеч, а папа радуется, как ребенок.

Как же воняет.

Духами и всем этим мясом.

Приложила ладони к носу и медленно двинулась в ванную, почувствовала, что ком по горлу ползет и ускорилась, подлетела к унитазу и наклонилась, содрогаясь.

Умывалась долго, всю противную косметику смыла и бесконечно полоскала рот, пытаясь избавиться от кислого привкуса.

А когда полегчало и вышла в коридор - папа в кухне уже шуршал пакетами.

– Я тут возьму кой-чего, все равно есть надо, испортится же, - сказал он, оправдываясь. Упаковал в мешочек красную рыбу.
– И это тоже, - сунул туда же бутылки.
– С мужиками посидим, отметим.

Прислонилась к косяку, молча наблюдая за его сборами.

Что-то говорить бесполезно, он меня сейчас не послушает, никогда не слушает, стоит хоть капле спиртного в рот попасть - и вот уже другой человек.

– Ты это...про наследство-то материно подумай, - посоветовал он, обуваясь в коридоре.
– Деньги не лишние. А то не квартира, а...- он махнул рукой и скрылся за дверью.

Вернулась в кухню.

Сгребла в мусорный мешок остатки пиршества и выставила его на балкон. Через силу поела суп и свалилась на кровать.

Наследство.

Голова так сильно кружится, но мысли ясные, и такие простые, в одну четкую картинку складываются.

На маму вышла Лидия Степановна, значит, и Кирилл с ней виделся.

Они раньше меня узнали, и не любит он меня вовсе, ему богатства нужны.

Всем нужны, может, и Барсову тоже. И...Савве?

Вздрогнула и отвернулась к стене, зазнобило, но подняться и закрыть окно не осталось сил.

Савва нет, он не мог.

Но он спрашивал у меня про маму...

Не уснула, в какое-то забытье провалилась и, казалось, что он пришел. Ворвался в мою комнату, присел возле постели, потянул за руку, что-то сказал, заставляя проснуться. Морской запах геля для душа окутал меня, я сейчас встану, прижмусь к нему.

Открыла глаза.

Стемнело.

И рядом со мной кто-то есть, мужская фигура, что склонилась над постелью.

– Савва?
– встрепенулась и подскочила.

– Не совсем, - отозвался знакомый мужской голос. Мой новый начальник. Барсов отпустил мою руку, выпрямился. Прошелся по комнате и щёлкнул выключателем.
– Отдыхаешь?
– спросил, когда я сощурилась, закрылась ладонью от яркого света.

– Чего тебе?
– во всем теле слабость, с трудом спустила ноги на пол.

– Мне?
– переспросил Барс.
– Да ничего. Время одиннадцать. А тебя нет на смене.

– Маме моей об этом скажи, - выплюнула зло.
– Пусть тебе компенсацию заплатит.

– Ты о чем?

– Про наследство это долбаное, - неуверенно подошла к нему и тряхнула волосами, от чего голова лишь сильнее разболелась.
– Так вот не будет его, ясно? Никаких денег!

– Злата, - он удержал меня за плечи.
– Какие нахрен деньги?

– Не трогай!
– дернулась и покачнулась, в глазах потемнело. Живот резануло, будто ножом, машинально провела пальцами по шортам.

Влажные.

Поднесла руку к глазам - это...кровь, кажется.

Я бы упала, если бы он не подхватил. Его голос услышала будто сквозь вату.

– Злата!

Попыталась ответить и не смогла, провалилась в темноту.

Глава 80

Эта иголка в руке торчит уже который день.

Капельница.

Витамины.

Потеребила прилепленный к руке пластырь и подняла глаза на скрипнувшую дверь.

В палату зашла мама, нагруженная пакетами. Поймала мой взгляд и мягко спросила:

– Как дела, малышка? Свежая порция фруктовых соков подъехала. А еще яблоки, ананас и черешня.

Она сгрузила пакеты на столе у окна. Распахнула тонкие синие шторы, проверила форточку.

Я в больнице уже несколько дней, и все смешалось в одно. Утром завтрак, дальше процедуры, потом обед и сон-час, полдник, дальше прием гостей, потом ужин.

В гости мама приходит пару раз в день. Это Барсов ей сказал, визитку ее на столе нашел после того, как скорую мне вызвал.

И если бы не он...

– Уже сентябрь, - сказала мама, наливая в стакан сок. Попробовала сама и двинулась к моей постели.
– Хочется на учебу?

Кивнула.

Мне стольких трудов стоило на бюджет поступить, и вот, я второкурсница. Но пропустила линейку и пока неизвестно, когда меня выпишут.

– Еще фрукты сейчас порежу, - она передала мне сок. С ножом и яблоком присела у моей постели.
– Я сегодня была у папы, у него все хорошо. Так что не волнуйся.

Повертела в пальцах стакан и посмотрела в окно.

Кроме мамы сюда ко мне еще Барсов приходил. Несколько раз. И в последний разговор был коротким.

– Я хоть и люблю настойчивость. Но все же не полный отморозок. И навязывать себя тебе сейчас не буду. Захочешь - позвони, - сказал он и ушел.

– Лидия с Кириллом про тебя постоянно спрашивают, - мама складывает очищенные дольки в тарелке.
– Переживают.

– Конечно, - фыркнула.
– Волнуются, вдруг я умру, а ты на меня состояние переписать не успеешь.