Грешный
Шрифт:
«Почему острые? Зачем острые? Нормальные у них уши, такие же, как у всех, — не понял меня капитан. — Но слышат они в лесу хорошо. Привыкли, наверно…»
«А дома они случаем не на деревьях устраивают?» — продолжил я провоцировать.
«Зачем им дома на деревьях строить? — удивился Шимис. — Они же не обезьяны. Столица, кстати, у них из камня построена, с наружной стеной и башнями, как нормальная крепость. Сам не бывал, но, по слухам, город красивый, не хуже, чем наши. Они его Витаград называют…»
«Витаград, город жизни, — мысленно перевёл я на русский и поинтересовался
«Ты удивишься, — усмехнулся приятель Дайруса, — но правят Ларантой женщины…»
Шторма в последние сутки пути не случилось, в Ганшанхайн мы прибыли вовремя, точь-в-точь как предсказывал Шимис. Правда, на входе в порт пришлось упереться в очередь. Кораблей на досмотр и швартовку скопилось достаточно.
— До самой ночи стоять, не меньше, — бросил с досадой мастер. — Ладно. Попробуем по-другому. Ну, если конечно тебе твоей пирамидки не жалко…
Про пирамидку мы с ним договорились заранее. Специально, чтобы ни у кого из команды вопросов не возникало.
Вообще, я рискнул показать Шимису оба артефакта, изъятых в Горках: и почти израсходованный, и практически полный.
Старый приятель Дайруса долго рассматривал их через тонкое серебряное кольцо (как оказалось, в Вестарии такую форму придавали полевым магоскопам), после чего вынес вердикт:
— Использованный будет стоить раштов четыреста, полный — тысячи три, не меньше.
Услышав цену, я еле сдержался, чтоб не присвистнуть. Один вестарийский рашт оценивался менялами Марки и Синей Гавани в два с половиной имперских ларта. Так что две с виду простецкие пирамидки стоили целое состояние, причём, по обе стороны океана.
— Каждый мольфар за такую может, наверно, и душу отдать, — проинформировал меня Шимис. — Для них это как наркотик. Один раз попала в руки, и всё: артефакт становится частью жизни. Отнимешь — может и копыта отбросить. Опустеет — будет маяться и страдать, пока не заменит на новую или же старую не зарядит…
В землях бывшей Империи мольфарами называли всех вестарийцев. На западном континенте — только владеющих магией. Шимис был вестарийцем и жил в Мольфране. Но магией (в здешнем понимании) он не владел. Он мог использовать руны, как в Драаране или в Тилланде. Мог применять имперские артефакты. Но «пирамидками», заполненными под завязку сжатой энергией времени, он оперировать не умел. Так же как и сжимать это самое время, превращая его в маг-энергию. Это, как он сказал, умели только мольфары. А ещё ларантийские жрицы. Но про последних наш капитан знал немного. В северных землях они появлялись нечасто. И чаще всего — в качестве жертв, приговорённых к магическому высушиванию…
До берега от вставшей на внешнем рейде «Рокайи» мы добрались на шлюпке. После чего сразу же двинулись в администрацию порта. Согласно легенде, чтобы договориться с местными заправилами о быстрой швартовке.
Как сказал Шимис, один из портовых распорядителей был его давним знакомым и к тому же мольфаром.
— Мастер Картаво? Вы заняты? — просунул наш друг свою голову в кабинет чиновника порта.
Тот оторвался от разложенных на столе документов-пергаментов,
устало взглянул на вошедшего и молча махнул рукой: мол, заходи уж давай, нечего в проходе маячить.Друг с другом они шушукались минут пять, не обращая никакого внимания на меня и Алину, скромненько стоящих около двери и ждущих, когда господа капитаны наговорятся.
— Господин Краум, если не ошибаюсь? — соизволил нас наконец-то заметить администратор порта. — Прибыли к нам из…?
— Из Ривии, господин капитан, — отвесил я учтивый поклон. — Я и моя ученица пэри Алина прибыли в ваш замечательный город в надежде набраться мудрости у вестарийских мольфаров. Магия вечной стихии влекла нас и раньше, но только сейчас появилась возможность и… хм… нужные средства, чтобы пересечь океан.
— Да-да, капитан Шимис уже рассказал мне о вашем желании, — благосклонно кивнул Картаво. — Так же как и о средствах… Прошу, — указал он на пару гостевых стульев…
По нашему «делу» мы общались около получаса. В течение этого времени чиновник-распорядитель успел подписать три принесённых ему на подпись бумаги, вызвать начальника лоцманской службы и отдать приказ сопроводить «Рокайю» к швартовке без очереди, обложить матюгами какого-то левого торгаша, пытающегося пролезть в кабинет и впарить его хозяину какую-то непонятную хрень, и наконец — самое важное — внимательно изучить использованную пирамидку из Горок.
— Хозяин этого накопителя мёртв? — спросил он, прикрыв артефакт ладонью.
— Мертвее не бывает, — не стал я врать.
— Это хорошо, — ослабил ворот рубахи Картаво. — Разбирательства, чья это собственность, нам ни к чему…
После такого признания всё пошло по накатанной.
Всего лишь за пять минут мы обо всём с ним договорились. Мольфар получил пирамидку в личное пользование, я и Алина — разрешение на въезд в Ганшанхайн, двадцать раштов подъёмных и совет, к какому из местных магов лучше всего обратиться с вопросами и во сколько примерно нам обойдётся такая помощь.
Расстались мы, короче, почти друзьями. И этот вариант мне понравился. Как-то не очень хотелось повторять свой недавний опыт путешествия по землям Империи, что до падения императора, что потом. Когда любая попытка договориться миром с очередным оппонентом заканчивалась, как правило, или хорошей дракой, или вообще поножовщиной.
Западный континент в этом смысле оказался гораздо цивилизованнее. Наверное, потому, что торговля у вестарийцев считалась делом более выгодным и, что ещё важнее, более предсказуемым, чем банальный грабёж…
С капитаном Шимисом мы попрощались на выходе из здания администрации. Он в ответ пожелал нам удачи и убежал «ловить» свой корабль на швартовке…
— Две тысячи раштов. Не слишком ли это много для просто знакомства с советником бургомистра? — усомнилась Алины, когда мы наконец-то покинули порт и очутились на городской улице. — Может быть, этот Картаво преувеличил?
— А смысл? — пожал я плечами. — Ему с этих тысяч всё равно ничего не обломится. Да и не верит он, судя по тону, что у нас эти тысячи есть. А то ведь наверняка предложил бы себя попосредничать.