Грезы наяву

— Как можно было ожидать, что такой ужас случится в Англии? — спросила Мелита.

— К сожалению, о громадном состоянии ее деда известно по обе стороны Атлантики, — сухо заметил маркиз.

— Может быть, если бы я сказала, что мне не нужны дедушкины деньги, такого бы не случилось, — предположила Беттина.

— Такое и не повторится, я этого не допущу, — твердо сказал маркиз и прибавил: — Теперь ты понимаешь, почему я не отпускал тебя в Америку?

«Это было достаточным оправданием его поступков», — подумала Мелита.

Она вспомнила, как погибла по пути в Америку его жена, и поняла, что такие обстоятельства могли внушить ему опасения за жизнь единственного ребенка.

— Какой ты молодец, папа, что нашел меня! Но в одном ты не прав: Мотылек никогда бы не сбросил мисс Уолфорд, он любит ее.

— Это действительно показалось мне странным, — согласился с дочерью маркиз. — А теперь, милые дамы, если вы не слишком устали, предлагаю двинуться в путь. Чем скорее мы вернемся в Сэрл-Парк, тем лучше.

— Я думаю, Сэм беспокоится о нас, — сказала Беттина.

Мелита улыбнулась.

Еще совсем недавно Беттину мало волновали чьи-либо переживания, кроме ее собственных. «Заметил ли маркиз происшедшую в дочери перемену?» — подумала она.

Он таки заметил.

— Если мы не хотим волновать Сэма и бабушку, — сказал маркиз, — нам нужно отправляться немедленно.

Мелита боялась, что девочка скажет какую-нибудь грубость в адрес бабушки, но, когда они встали из-за стола, Беттина произнесла, держа отца за руку:

— Я очень рада, что ты спас меня, папа, и этот завтрак намного лучше, чем тот, что нам приготовили эти отвратительные люди.

— Я полагаю, что этим отвратительным людям, как ты их называешь, придется довольствоваться очень невкусными завтраками ближайшие лет десять, а то и пятнадцать, — улыбнулся дочери маркиз.

— Их ждет такой приговор? — спросила Мелита.

— Если это будет зависеть от меня, я запрячу их пожизненно, — со свирепым выражением отозвался маркиз.

Мелита не сомневалась, что он понимал, сколько ей пришлось пережить и как она была рада его видеть.

«Он так умен и силен! Напрасно я сомневалась в том, что он разыщет и спасет нас», — подумала она.

В его глазах мелькнуло странное выражение, смутившее ее, и Мелита покраснела.

Маркиз не сказал ничего, но, когда они вышли, Мелита увидела у подъезда его собственный фаэтон, запряженный лошадьми, которых она еще не видела в Сэрл-Парке.

Это была великолепно подобранная четверка гнедых, и, когда при виде их Мелита вскрикнула от восхищения, маркиз тихо сказал:

— Я так и знал, что вам они понравятся.

Он особо подчеркнул слово «вам», и Мелита снова почувствовала, что румянец заливает ее щеки.

Маркиз сам решил править экипажем и взял у грума вожжи. Мелита ожидала Беттину, чтобы сесть с ней рядом на мягкие кожаные сиденья, но девочка сказала:

— Я хочу сидеть впереди, рядом с папой.

Мелита хотела возразить, что это неразумно, но маркиз опередил ее:

— Пусть садится где хочет.

Мелите пришлось сесть рядом с маркизом, а Беттина пристроилась по другую сторону от нее.

По дороге девушка обратилась к маркизу:

— Пожалуйста, поедем по кружной дороге, где нас никто не увидит. Людям покажется странным, что мы с Беттиной покинули дом с непокрытыми головами.

Маркиз бросил взгляд на золотящиеся на солнце волосы Мелиты.

— Вы обворожительны, — сказал он негромко.

Мелита была настолько поражена его словами, что на мгновение подумала, будто ослышалась, а потом какое-то странное тепло разлилось у нее внутри. Ей показалось, что она любит его!

До Сэрл-Парка было два часа езды, но Мелита не замечала ничего, кроме сидящего рядом с ней человека, и не ощущала ничего, кроме какого-то внутреннего возбуждения.

Она и представить себе не могла, что будет испытывать такое удивительное, необыкновенное чувство к мужчине и что этим мужчиной может оказаться маркиз. Все это было слишком невероятно, чтобы она могла дать себе отчет в происходящем. Мелита знала одно: любовь — это самая дивная радость, какую только может испытать человек.

Солнечный свет согревал ее, шум колес казался ей самой сладкой музыкой на свете, а маркиз — Аполлоном, влекущим свою колесницу в небесах и рассеивающим мрак своим божественным светом.

«Я люблю его! — подумала Мелита. — Как он хорош собой! Как великолепно он правит лошадьми!»

Теперь ее любящему взору маркиз представлялся самым замечательным, мужественным и красивым мужчиной на свете.

Мелита смотрела на его руки, сжимавшие вожжи, и вспоминала, как она держала одну из них в своих и что переживала в тот момент.

— Вы что-то очень притихли, — сказал маркиз.

Шум и суета столичных улиц остались позади, их сменили мирные сельские пейзажи.

Опасаясь, что он прочтет ее мысли, как делал это уже не раз, Мелита только улыбнулась в ответ.

Сэрл-Парк выглядел как никогда красиво! Мелита чувствовала себя так, словно возвращается домой. Она тут же сказала себе, что подобное чувство было дерзостью с ее стороны, но тем не менее не могла от него избавиться.

Сверкающая гладь озера, штандарт маркиза, развевающийся над дворцом, порхающие над газонами белые голуби — все это стало частью ее жизни, и отказаться от этого у нее не было сил.

Маркиз остановил лошадей у подъезда, и Беттина радостно воскликнула:

— Мы дома и в безопасности! Ну разве папа не молодец, что нашел нас, а то бы мы до сих пор оставались на этом противном чердаке!

— Да… конечно, — согласилась Мелита.

Она произнесла эти слова очень робко, потому что маркиз не сводил с нее глаз, а его взгляд смущал ее.

Беттина взбежала по ступеням навстречу дворецкому, ожидавшему их у открытых дверей.

— Я дома и в безопасности! — снова воскликнула девочка. — Вы рады меня видеть?

— Разумеется, ваша светлость, мы очень о вас беспокоились, — с поклоном ответил дворецкий.

— Меня похитили и хотели, чтобы дедушка заплатил за меня миллион долларов! — объяснила Беттина и вбежала в дом.

Эту историю она повторяла каждому встречному: миссис Флауэр, горничным, лакею, прислуживающему им в классной комнате, наконец она настояла, чтобы Мелита пошла с ней в конюшню рассказать все Сэму.

— А я-то думал, что Мотылек вас сбросил, мисс Уолфорд, — признался Сэм.

— Я боялась, что вы именно так и подумаете, но на самом деле он нас спас. Если бы Мотылек сразу не вернулся домой, его светлость не нагнал бы карету, в которой похитители увозили леди Беттину в Лондон.