Гридень и Ратная школа!
Шрифт:
Согнув протез в локте, я направил сокрытый Дуболом перед собой да так дальше на запах гари и зашагал.
А как в лес углубился, так для пущего спокойствия ещё и горн свой единственный распалил. А всё оттого, что под покровом деревьев вековых стало ещё темнее да неуютнее. А так хоть какой-то свет, пускай и тусклый как моя новая жизнь.
Шёл я не спеша, частенько останавливался и к звукам лесным прислушивался. Выискивал я в хвойном шуршании да в трелях птичьих нотки чуждые: ветки там хруст, али лязг затвора оружейного.
Да вот только как в звуки эти не вслушивался, как
Ну ёп твою мать! — в сердцах воскликнул я, когда с небольшого пригорка разглядел здоровенное пепелище на скальном откосе.
Если и горел тут лес, то разве что каменный и рукотворный. Вон и остовы безжизненные да сажей покрытые пустыми окнами скалятся. Это что же получается, нет больше заставы северо-западной, вместо неё теперь руины обгорелые?
А может и не моя это застава вовсе? Да нет же, вон и вышка для дальней связи виднеется. Правда погнута она и перекручена вся, будто через мясорубку пропущена. Так и не скажешь, что это взрывом её перекособочило. С техникой военной та же беда — самоходки все перевёрнуты да чуть ли не напополам разорваны.
А ещё тут и там тела мёртвые лежат. Не сразу я их разглядел из-за шинелей серых, копотью покрытых, а когда всё же разглядел, то тотчас ужаснулся. Дружинники славийский явно не от пули простой сгинули и даже не от взрыва сильного, их будто медведь-шатун заломал, а некоторых и вовсе напополам разорвал…
И тут же ещё одна странность в глаза бросилась. А чего это дружинники почившие, которые к нападению загодя должны быть готовы, без оружия в руках погибли? Нет, были средь мертвецов и те, кто со Спиночёсом в обнимку в Правь отправился, но их можно было по пальцам счесть. Неужто выжившие в бойне солдаты об оружие позаботились, а о соратниках своих в бою павших нет? Да быть того не может, не по славийски это. ЗДЕСЬ так не принято, а стало быть, причина в другом. Вот только в чём?
Откуда-то сбоку раздаётся треск. Поначалу слабенький, едва слышный, но уже через секунду-другую он усиливается. Затем ещё и ещё…что-то приближается!
Рывком пригибаюсь к земле и прикладываю распалённый горн к утоптанной тропинке.
— Жар в дело, — тихо шепчут губы.
И тут же почти без перерыва:
— Молотом оземь, — касаюсь кулаком земли, а сам собственным телом пытаюсь заглушить вспышку света — будь она неладна!
А треск тем временем всё ближе и ближе!
Более не раздумывая ни секунды, ныряю в вырытый мной стоячий окоп и при помощи Свароговой науки и такой-то матери замуровываю себя в скальной породе с головой.
Треск исчезает, остаётся лишь странный бухающий гул…и он продолжает приближаться.
Вновь разогреваю горн и для пущей безопасности укрепляю стенки каменного мешка бронёй. Да ещё и массивные подпорки создаю для потолка, чтобы в случае чего крыша над моей головой даже от веса самоходки не просела. Так всяко надёжнее будет. А силы потраченные я после восстановлю, если выживу.
Толстенные листы металла чуть заглушают гул, но тот и не думает стихать. Источник звука продолжает стремительно приближаться.
БУХ!
…
БУХ!
…
БУХ!
…
БУХ!
…
Грохот
такой, будто сваи стальные в землю забивают. И всё это прямо над моей головой.Внезапно гул стихает и в самодельном бункере повисает гнетущая тишина.
Не знаю, что там за тварь сверху, но, похоже, она меня почуяла и теперь пытается понять, куда я подевался.
А может, зря я себя накручиваю и это — не чудо-юдо кровожадное, а просто самоходка необычная или какой другой механизм, за рулём которого сидит точно такой же славиец, как и я. Возможно, бдительный служака просто сияние от горна моего заприметил вот и решил проверить, а не враг ли я часом?
Эх, похоже, придётся вызнавать, кто там наверху обретается. Не вечно же мне под землёй, как крот ютиться, тем более и воздух тут не бесконечный. А так сразу двух зайцев одним выстрелом убью: дырочки махонькие наружу просверлю воздух вовнутрь бункера самодельного пущу да ещё и послушаю, что там сверху творится. Если гул двигателей услышу, значит можно выбираться ну а ежели рычанье звериное, то придётся ещё чутка пересидеть да опасность переждать.
Распалив горн, на скорую руку перековал потолок. Ещё пуще прежнего его укрепил да в паре мест дырочек махоньких понаделал. А после, к этим самым дырочкам ухом и приник да весь в слух обратился. Даже дыхание затаил.
— Ффффф…аффффф…Ффффф…афффф.
Точно не гул мотора. Похоже на сопенье чьё-то громкое. Видать, и впрямь вынюхивает меня тварь какая-то хищная! А значит, скорее надо дырки злосчастные закупорить, пока ещё не поздно…
— ХЛОП!
Ударил по уху первый выстрел, а за ним канонадой последовали и другие.
Наверху ни с того ни с сего разгорелся бой и до меня даже донеслись команды на славийском.
— С БОКОВ ЕГО ЗАЖИМАЙ!
— РАААААА!!! — раздался в ответ яростный рёв.
— В КЛЕЩИ БЕРЁМ, В КЛЕЩИ!
— БАХ!!! — сверху что-то рвануло. Да так, что мой бункер неслабо тряхнуло, а сквозь просверлённые в потолке отверстия потянуло едким дымом. Пришлось на время отлипнуть от вентиляции и даже прикрыть лицо кителем, чтобы не надышаться угарным газом.
— ОТ ЛЕСА ОТРЕЗАЙ…
Последнюю команду заглушила череда взрывов, а затем снаружи затихло. Бой завершился. Вот только я не мог понять, кто одержал верх в этом скоротечном сражении.
Ещё раз прильнув к вентиляционным отверстиям, я различил человеческий голос.
— …опять ушёл! — с досадой произнёс славийский командир и я с облегчением понял, что буря миновала.
Кем бы ни была эта тварь, её сумели отогнать от моего убежища. Пора было выбираться…
— Надо послать людей за подмогой! — ещё один голос, но на этот раз незнакомый.
— Нельзя, ОН ждёт, что мы разделим силы, — спокойно ответил командир. — Думаешь почему ОН до сих пор не ушёл отсюда? Понимает стервец, что на горной тропке, где ему и не развернуться толком он нам не противник — скинем взрывом на скалы и дело с концом. А вот ежели мало нас будет он уже и рискнуть может. Али предлагаешь нам всей оравой за подмогой отправляться, да здесь ЕГО одного оставить, чтобы он раны успел зализать?