Гридень и Ратная школа!

На лавке неподалёку от крыльца, в окружении своры по притихших ребятишек сидел дед. В его старческих руках покоилась домра — музыкальный инструмент чем-то похожий на гитару, разве что с другим более круглым корпусом.

Пальцы с распухшими суставами периодически пощипывали струны, извлекая из инструмента простенькую, но проникновенную мелодию. И следом за ней из уст старика лились слова, полные печали и затаённой гордости.

Он бравый солдат, он отважен и смел

Он брошен был в бой, в кучи сложенных тел

И словно помеченный знаком богов

Шёл в первых рядах, устрашая врагов

Кому суждено здесь лежать со свинцом

То пусть повезёт им упасть вниз лицом

На мягкую землю, отправившись в Правь

В бою так проще сказать им прощай!

Детишки ловили каждое слово старика с открытыми ртами. В их горящих глазах плескался неподдельный восторг.

Там, где стоят кресты в полях

Где сотни солдат в окопах не спят

Там, где таятся смерть и страх,

Они идут в бой сквозь Навь и домой

Об этих героях готов рассказать

О всех тех славийцах, о ком надо знать

Сражаются там, где кресты на полях

Они всё ещё там и приходят во снах

Внезапно старик насторожился и я вместе с ним. Откуда-то из-за околицы раздавалось тарахтение. Пока что едва слышное, но с каждой секундой всё усиливающееся.

Не успел я понять в чём дело, как из-за поворота неуклюже вырулил автомобиль. Этакая пародия на автобус с вытянутой мордой, узкопрофильными колёсами и высокими застеклёнными окошками. На капоте автомобиля красовался личный знак князя Ярослава — пикирующий за добычей сокол.

Любопытно, чего это здесь забыли княжеские люди? Десятину деревня платит исправно, законов никто не нарушает. Все от мало до велика чтут хозяина местных земель и не желают тому зла, так с чего вдруг столь пристальное внимание к захудалой деревушке?

Автобус остановился на пятачке посреди села и к нему сразу же потянулся весь местный люд. Жители деревни бросали свои дела и шли глядеть на нежданных гостей.

Что ж, их можно было понять, развлечений в деревне раз два и обчёлся, а тут целый княжий посланец прибыл с визитом.

Мы с дедом не стали исключением и тоже зашагали в сторону автобуса, из которого как раз выбирались княжьи люди. Первый судя по виду военный в шинели, очень похожей на ту, что была у деда. На его коротко стриженной голове красовалась фуражка с княжеским гербом — обычный дружинник, особого внимания он не привлёк. А вот второй удивил! До этого мне не доводилось видеть волхвов. У нашего капища не имелось собственного жреца, поэтому я мог довольствоваться разве что слухами об этих загадочных людях.

Впрочем, реальность, как обычно, оказалась более приземлённой и не такой впечатляющей, как сплетни и домыслы. Да, волхв выделялся на фоне своего сопровождающего, но эта была скорее заслуга вычурного резного посоха в его руках, а не чего-то иного. Сам же мужчина особо не отличался от спутника. Та же короткая стрижка и фуражка на голове. Разве что шинель он носил не по уставу, а просто накинув на плечи.

— Мир вашему дому, люди добрые, — во время приветствия волхв приложил свободную ладонь к сердцу. — Мы здесь по велению князя нашего Стужгородского Ярослава Громового Сокола, ищем тех, кто отмечен богами. Дабы послужили они отчизне и славный люд от ворогов сберегли. Волей отца всего сущего бога богов Рода я призываю отроков и отроковиц выступить вперёд! Таково моё слово!

Деревенские зашушукались между собой и я заметил, как первые родители начали подталкивать собственных чад к волхву. При этом на лицах матерей и отцов я не заметил тревоги или страха. Это радовало. По крайней мере, они не опасались за жизнь и здоровье детей, что уже хорошо, потому как мне тоже предстояла проверка.

Дед, не церемонясь, пинком выпихнул меня вслед за остальными подростками.

— Постройтесь друг за дружкой и подходите по одному, — скомандовал жрец.

Мы покорно последовали его приказу и так уж получилось, что я оказался замыкающим в колоне. Впрочем, это не особо напрягало, нас и так было от силы человек двадцать, поэтому проверка не должна была затянуться.

Верил ли я в то, что меня пометили местные боги? Конечно же, нет, я что малахольный?

Несмотря на все слухи и собственное перерождение, я до сих пор отказывался верить во всю эту чертовщину и уж тем более ни разу никому из богов не поклонился.

Даже если сверхъестественные сущности и впрямь существуют в этой вселенной, то являть свою милость заядлому атеисту никто из них не пожелает.

Да и нужен ли богу воинской славы Перуну калека, что неспособен удержать оружие в руках? Или Велесу скотьему богу есть дело до того, кто так и не научился ладить с домашней живностью? А может, Сварог нуждается в одноруком кузнеце? Думаю, нет. Да и остальным богам я не сдался.

Один за другим испытуемые возвращались обратно к родителям и не было среди них того, кто мог бы заинтересовать небожителей. Так постепенно очередь дошла и до меня.

Когда я замер напротив волхва, тот первым делом поднёс навершие посоха к моей груди. И только в этот момент я заметил, что в древесину вкраплены какие-то полупрозрачные минералы. Да и разглядел я их лишь потому, что один из камушков вдруг начал сиять. Пускай довольно тускло, но всё же заметно даже при свете дня.

— Слава Сварогу! Небесный кузнец явил свою волю! — пробасил волхв и уже тише добавил. — Ну хоть кто-то…

Похоже, жреца не очень впечатлил худощавый, однорукий сопляк с огромным фингалом под глазом. Что ж, могу его понять я и сам от себя нынешнего не в восторге.

— А я, а я? Меня забыли! — сквозь толпу протиснулась знакомая рыжая головка.

Не прошло и трёх секунд, как Рада локтями растолкала остальных деревенских и подбежала к волхву.

Какая неугомонная девчонка, не зря в деревне её прозвали Кузнечик.

Волхв не стал спорить с ребёнком и точно так же, как делал до этого, поднёс к её груди навершие посоха. Вот только чуда не произошло, ни один из камней не "откликнулся".

Когда Рада это поняла, она сначала со злостью глянула на волхва, а затем почему-то с обидой посмотрела на меня. На глазах девушки начали стремительно наворачиваться слёзы, но пролиться они не успели. Рада шмыгнула носом и быстренько ретировалась обратно в толпу. На пустом пятачке остались только мы с волхвом.

— Как звать? — со строгостью в голосе спросил жрец.

— Стоум.

— Стоум, ты понимаешь, что тебя ждёт?

— Не особо.

Какое там? Я до сих пор так и не понял, что произошло. С чего Небесному Кузнецу одаривать меня своей милостью? Я ведь до сих пор, даже после всего произошедшего не верю в существование этих самых богов. Так почему же вместо набожных односельчан избрали меня заправского скептика? Ох и мутная история вырисовывается.