Грим

Послышались согласные выкрики. Бармен усиленно кивал, блокнот и золотые галлеоны дрожали в его руках. Малфой молчал, пытаясь обуздать ярость и не накинуться на Грейнджер.

«Чертова грязнокровка!»

Он зашел слишком далеко. Он знал. Но упрямо сопротивлялся голосу рассудка и голосу Грейнджер.

Его противника уже оттаскивали. Кровь залила землю.

— Идем! — прорычал Грим, хватая девушку за рукав.

*

Перед глазами Гермионы снова появились привычные очертания Астрономической башни. Она была дома, практически в безопасности. А хотелось бежать, бежать прочь от этого человека, который чуть не совершил убийство.

— Ты мог убить его! Избить до смерти, — пораженно произнесла она. И тотчас поняла, что не надо было говорить это.

Холодные пальцы сжали ее горло, Грим прижал девушку к стене. Гермиона потянулась за лежащей в кармане волшебной палочкой, но другая рука Грима стальным обручем сжала ее ладонь. До палочки было не дотянуться.

— Не забывай, что я в любой момент могу убить тебя. Когда ты приходишь сюда, ходишь по коридорам этой убогой школы, когда спишь и видишь радужные сны! — он говорил тихо, но от этого становилось еще страшнее.

Гермиона сглотнула, от страха у нее пересохло горло.

— Не убил ведь? Почему? — бесстрашно посмотрела ему в лицо, чувствуя, как по спине катится холодный пот.

«И, правда, почему? Столько лет терпеть эту грязнокровку…»

Драко осторожно поглаживал ее запястье большим пальцем. Ему доставляло какое-то странное удовольствие ощущать ее бешеный пульс, прикасаясь к тонкой коже на запястье. Это успокаивало его.

Грейнджер была живая. Ее сердце билось. Билось отчаянно, как у зайца, но билось. Она была живая.

Драко понял, что не смог бы убить ее. Он уничтожал зло. Она же была невинна, самое большое преступление на ее совести — ложь, и то во имя блага.

Он не смог бы убить ее. Не смог бы видеть, как ее лицо заливает теплая алая кровь, как губы замирают в невольном удивлении, а глаза навсегда становятся стеклянными и неподвижными.

— Я не могу тебя убить, — Грим произнес это чуть ли не с обидой. — Просто не могу.

Гермиона молчала, не зная, верить или нет.

— Не могу убивать добро. Это не входит в мою компетенцию.

Драко почувствовал, что успокоился. Ярость исчезла, оставив место пустоте. Грейнджер смотрела на него с недоверием и, пожалуй, недоумением.

Малфой судорожно втянул воздух носом, ощущая знакомый аромат. Теперь, находясь так близко к девушке, он опять чувствовал ее запах. До этого его умело скрывала одежда.

— Я в долгу. Ты спасла меня.

Грим отпустил ее горло, ее затекшую руку, на секунду еще раз улавливая пульс ее живого сердца. Гермиона поступила чисто инстинктивно. Мгновенно вытащила волшебную палочку.

— Экспелиармус! — за не имением палочки из его руки ничего не выпало, заклинание толкнуло Грима в грудь, и он с реактивной скоростью перелетел через парапет Астрономической башни.

«Нет! Что я наделала?» — мысленно закричала Гермиона. Но тут же увидела, как Грим завис над зубцами башни.

«Так он и летать умеет!»

— Что это было? — спокойно спросил он, усаживаясь на плоскую поверхность одного из зубцов башни.

— Это означает, что я тоже в любой момент могу дать тебе достойный отпор! — зло произнесла Гермиона.

Грим молчал, а потом расхохотался, громко, искренне. Гермиона поняла, что ее губы помимо воли расползаются в довольной улыбке. Она удивила его, заставила задуматься, не ударила в грязь лицом.

— А ты не так проста, Грейнджер! — констатировал Грим. — А я-то считал тебя спокойной уравновешенной девушкой. Н-да… Но такая ты мне больше нравишься.

Гермиона улыбнулась.

— Что ж, до пятницы. Ты ведь не побоишься грозного Грима?

— Ты не можешь меня убить.

— Да, — он театрально вздохнул. Его работа — убивать зло. — Главное, чтобы нас пустили в «Приют», а то я произвел там не совсем нужное впечатление.

— Да уж.

— До пятницы, Грейнджер! — произнес Малфой, наклоняясь и кувырком падая с башни. Гермиона подбежала к парапету. Но ничего не увидела. Фигуру Грима скрыла темнота. Она не знала, трансгрессировал он или так и летел до самой земли.

*

Рон возвращался с отработок от профессора Трегера. Он уже несколько раз пожалел, что наслал на Гойла рвотное заклинание прямо на уроке Защиты. Теперь весь кабинет был в блевотине, которую Рону и пришлось убирать.

Он возвращался в гостиную злой и уставший. Неожиданно Рон услышал какой-то звук. В коридоре слева от него послышалось какое-то движение.

«Рон! Рон!» — сладостная музыка манила, звала его.

Рон потряс головой, отгоняя наваждение. Но зов повторился снова, протяжный, мелодичный. Он подрывал волю, заставлял рассудок молчать.

«Рон! Рон!»

Гриффиндорцу начало казаться, сделай он шаг — и все — свобода. Свобода от всего. От проблем, от тяжелых воспоминаний, свобода от всего.

Его нога зависла на несколько секунд, готовая сделать шаг в сторону, откуда так сладостно манил Голос.

Сил сопротивляться не было.

Рон сделал шаг.

========== 9 глава. A Past And Future Secret ==========

My song of the end

It was nice but now it’s gone

My song of the end

It was fixed the whole time

My song of the end

I saw it all

Моя песня спета,

Все было хорошо, но это прошло.

Моя песня спета,

Все было решено на века…

Моя песня спета,

Я все это видел.

Blind Guardian — A Past And Future Secret

Рон сделал шаг, не понимая, почему он это, собственно, делает. Шаг дался ему нелегко, внутри что-то упрямо сопротивлялось Зову. Он не хотел идти в тот темный коридор, не хотел подчиняться.

Нога Рона зависла в полушаге.

Сзади послышался новый звук. Стук чьих-то каблуков звонко раздавался в тишине пустых коридоров. Рон на мгновение оглянулся, встречаясь с удивленным взглядом Гермионы.