Грис-космоплаватель

«Отпустите меня! Не давайте меня ему! Он хочет меня погубить! Спасите меня! Спасите!…

Увидев командора, медведь свирепо зарычал:

– О-о-о-н!.. Сожр-р-ру-у-у!

– Нет, нет, Шалый! Оставь его в покое! Остановись, это друг! – закричал Грис, пытаясь удержать внезапно рассвирепевшего медведя, но куда там! – одним прыжком настигнув убегающего командора. Шалый повалил его наземь и занес лапу. В последней попытке прикрыться от удара, Вергойн выставил перед собой Пшука,

– Не-е-ет!.. – закричал Грис. И закрыл лицо руками.

Кр-р-р-р-аккк!..

Гигантский серповидный коготь вошел глубоко в мешковину. В следующее за этим мгновение туда же вонзился и второй коготь, и третий, и пятый, и десятый, и содрогающееся тело «мудрейшего создания на свете» оказалось распоротым пополам. Медведь вновь занес лапу, но вдруг осел на задние лапы и сосредоточенно почесал за ухом, с изумлением глядя на нечто, вывалившееся из разодранного мешка. А оно, странное, туманное, зыбко мерцающее облачко, кружилось и клубилось, разбрасывая блестки, и шипело, и гудело, и поскрипывало, распространяя вокруг свет и тьму, и сияние, и тепло и нестерпимый жар, и космический холод. В нем, в этом облачке, размером с большой пляжный надувной мяч вертелись светящиеся спиральки и туманные облачка, загорались и гасли звездочки, и все это находилось в беспрестанном движении, и стремилось расшириться, разлететься…

– Что это? – восторженно прошептал Грис.

– Это – Центр Мироздания! – ответил Вергойн – Мировой Стержень. Серединный мир! Это – центр Жерновов – и отныне они будут крутиться, как положено! Кинь его мне! Кинь, Грис, дружище! Ну!.. – стонал Вергойн, но не мог приподняться из-за придавившей его к земле медвежьей лапы.

А шар с каждым мгновением все расширялся, и вскоре стал уже диаметром почти с гимнастический обруч, так что в нем уже можно было различить отдельные галактики, шаровые звездные скопления и отдельные блуждающие звезды-гиганты.

В этот миг сумеречная тень. застила солнце. Громадный черный ворон накинулся на Гриса с истошным криком:

– Отдай! Не смей! Мое! Мое!..

И столько злобы и ненависти было в его налитых кровью глазках, столько зловещего холода и ярости было во всем облике этого мерзкого существа, что Грис, схватив большущее, туманно искрящееся облако, закричал: «На! Получай!..» – и с силой швырнул Центр Мироздания прямо в широко разинутую пасть Старого Какубана.

Ворон захрипел, пытаясь выплюнуть неожиданное угощение, но мальчик одним крепким пинком пропихнул Центр Мироздания ему поглубже в глотку, так что тот захрипел и забился в конвульсиях, как подстреленная ворона. И вдруг…

– Падай! – скомандовал Вергойн.

Грис упал наземь, потому что и сам увидел, что брюхо ворона угрожающе раздулось вначале до размеров бочки, затем – цистерны, воздушного шара, дирижабля – и с оглушительным грохотом лопнуло, выбросив весь Срединный Мир в пространство…

Глава 32

Странное это было ощущение – видеть, как вокруг тебя нарождается новая Вселенная. С яростным шипением разгорались новые и сверхновые звездочки, они группировались в ассоциации, образовывали вращающиеся спирали, сходились попарно и вновь разбредались, меняли цвета, гасли и вновь разгорались. Песчинки поднятой при взрыве пыли носились друг за другом по кругу и постепенно слипались в твердые шарики, вращающиеся вокруг звездочек по эллиптическим орбитам. И все, все, все кругом находилось в беспрестанном движении, все развивалось вширь и вглубь. Грису ужасно захотелось потрогать искрящийся, подобно бенгальскому огню, шарик. Но Вергойн предостерегающим жестом поднял палец.

– Осторожнее. Дай этому шаровому скоплению найти свое место. Оно может послужить неплохим маяком будущим космоплавателям.

Грис с изумлением взглянул на него. За считанные минуты в облике командора произошли разительные перемены. Вместо изодранного комбинезона на нем была просторная хламида, сотканная из золотых нитей. На голове мерцала самоцветами богатая диадема, а в руке он сжимал жезл, некогда висевший на шее Старого Какубана.

– Не удивляйся, малыш, – рассмеялся он. – Мы победили. И отныне этот мир – наш! А теперь… Летим!

– Как? – поразился Грис, увидев, что он поднялся в воздух на добрых три метра, не сделав при этом ни одного движения, ни даже единственного взмаха рукой. – Ты умеешь летать?

– Ты теперь тоже умеешь, – улыбнулся Вергойн и объявил: – Эй вы! Знайте все, что мой верный друг и соратник Грис-Космоплаватель наделен мною правом летать где и куда захочет!..

– Ура! – воскликнул Грис. – Я – лечу! Ур-ра-а!!..

Они поднимались в воздух и смеялись, играли, барахтались в набегающих потоках легкого ветерка. А далеко внизу под ними Шалый, копошившийся в останках Старого Какубана поднял свою морду и с изумлением заревел. На земле царила нервозная тишина. Вокруг не видно было ни души, лишь настороженно двигались стволы орудий, сверкали на солнце линзы галактических лазерных пушек, лихорадочно вращались антенны радиолокаторов, а сверху на них пикировала крепость Дон-Ди-Данг.

– Бежим! – предложил Грис.

– Боюсь, что не успеем, – сквозь зубы пробормотал Вергойн. – Я еще не так силен, а против такой громадины бессильны даже боги.

И земля разразилась бесчисленным множеством вспышек, и все ракеты, снаряды и лазерные лучи прямиком устремились к крепости, которая внезапно затряслась и развалилась на куски. Ее обломки стремительно понеслись к земле и с оглушительным грохотом разорвались где-то вдали.

– Вот здорово! – изумился Грис.

– Нас теперь ни пуля, ни луч не берет! – похвастал командор.

– Смотри, – сказал Грис, – там…

Невдалеке от них парила одинокая платформа, на которой, прижав руки к груди, стояла девушка.

– Да! Да, идем к ней! – обрадовался командор.

Они снизились и ступили на платформу.

– Моя царица! – с радостным волнением сказал Вергойн. – Хотя нет – богиня! Моя богиня!..

– Не богиня и не твоя, – негромко ответила Отрада. – И ты не мой бог. На мне – черное кольцо, черный обруч и черный пояс.

– Я повелеваю им исчезнуть! – заявил командор.

– Это не в твоей власти, Малый Какубан. Ты, конечно, теперь могуч, но и божье могущество небезгранично. Нет границ одному коварству. Твоему коварству, Малый…

– Не называй меня так!

– Конечно, – согласилась царевна, – ведь ты победил Старого, победил пусть и чужими руками и потому стал просто Какубаном Первым-И-Единственным.

– Мне не нравиться это имя, – поморщился командор.

– Но оно все равно будет твоим, хочешь ты этого или нет. И если раньше в мирах были два бога, ты, бог света, добра и радости, и он, бог зла, войны и мрака, то теперь ты объединил в себе то и другое. И ты не сможешь противиться злым силам в сердце твоем, потому что однажды уже дал им одержать верх над собой и выпустил их на волю. Благодаря им ты и одержал эту победу.

– Цель оправдывает средства, – заявил Вергойн, – ведь я сражался с силами зла.

– Нельзя сражаться со злом такими же подлыми методами. Ты же в своих целях использовал страдания несчастного, напуганного, мальчика. Захватив корабль фарарийцев, ты на одну-единственную секунду одел на себя вневр. С этого мгновения время для тебя застыло, ты проворно сбегал в прошлое и в будущее, ухитрившись обвести вокруг пальца весь белый свет. Первым делом ты подстерег Старого Какубана и стащил его закукленный мир, упрятанный в мешок. Но овладеть им ты не смог, чудовищная масса этого мира могла втянуть в себя все, что угодно. Открыть его мог лишь темпоральный Скипетр власти, существующий одновременно в десяти временах. И ты решил сотворить его сам. Ты решил повернуть время вспять и заставить его служить тебе. Для этого ты прежде всего состряпал древнее пророчество и подсунул его фарарийцам. Ты же явился в подсознание этого мальчика, готовя его исподволь к будущей службе. Ты же раздразнил медведя и вывел его на поляну. И сам же скормил ему тайком вневры, все до единого, хотя одного-единственного хватило бы с лихвой на то, чтобы вернуть мальчика домой.