Гром над городом
Шрифт:
Вот как? Шеркат когда-то донес на кузена, чтобы заполучить дедово наследство. Видно, не пошли ему эти деньги впрок, раз он носит фальшивые драгоценности...
Но тут же Ларш забыл о Шеркате. Были дела важнее.
– Наверное, надо известить стражу на всех городских воротах, чтоб не выпустили беглянку, – сказал он без особой уверенности. – Хотя есть столько мест, где и без ворот можно выскользнуть из города...
– Жаль, я никогда не видела эту женщину, – вздохнула Июми. – А то я могла бы попробовать ее найти.
– Да? – заинтересовался Ларш. – Как?
–
– Видела! – воскликнула Авита. – Видела! Позавчера! Вспоминай: мы с Милестой водили тебя по лавкам. Уже купили тебе платье, хотели заказать в харчевне пирог. У сапожника сидели.
– Помню.
– По улице мимо лавки прошла молодая женщина. Синее платье, жемчужное ожерелье... вряд ли настоящее, очень крупный жемчуг. На плечах платок, расшитый серебром. Милеста сказала тихонько: «Смотри, Нуроса идет...»
– А ты ответила: «Вырядилась-то как!» – ответила Июми.
– Точно. Это я потому сказала, что обычно она одевается скромнее. Но в тот день нарядилась для прогулки на корабле.
– У нее был платок с блестящими кистями, – уверенно сказала Июми. – Я помню эту женщину и хочу такой платок.
– Куплю, – горячо пообещал Ларш. – Куплю, только найди ее!
– Дайте мне руки, – попросила Июми. – У меня голова закружится, могу упасть.
Ларш и Авита подхватили девочку под локти, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих.
Июми закрыла глаза. Ее смуглые щеки стали серыми – от них отхлынула кровь. С цветочной гирлянды на ее груди один за другим стали осыпаться белые лепестки.
И тут же вороны, сидевшие на крышах и карнизах, разом взмыли ввысь, с криками закружились в небе.
Июми прикусила верхнюю губку.
Галдящая стая разрасталась, к ней присоединялись новые птицы. Время от времени то одна, то другая ворона снижалась, словно стараясь получше разглядеть прохожих.
– Я ее вижу, – с усилием выговорила Июми. – Она в зеленом платье. И без платка. Она идет по улице. Но я не знаю, где это...
– Там есть приметные дома? – спросила Авита.
Июми просияла, щеки ее вновь разрумянились:
– Есть! Возле одного дома – две красивые куклы! Большие! У них длинные волосы! У одной золотые, заплетены в косы и такими кольцами подняты к вискам, а у другой...
– Капитанская улица, – перебила ее Авита. – Лавка цирюльника. Куклы с образцами причесок.
– Знаю короткую дорогу на Капитанскую! – повеселел Ларш. – Мы ее догоним! Скорее, девочки!
– Я хочу платок с блестящими кистями! – напомнила Июми, приходя в себя.
– Будет тебе платок!
6 (3)
* * *
Чего ожидал Сверчок? Что преследование приведет его в воровской притон? Или к пещере, где укрывают товар контрабандисты?
Вот чего он точно не ожидал, так это выйти к зверинцу.
Высокий частокол из заостренных бревен – ну правильно, чтоб выдержал, если из клетки вырвется дикий бык. Или этот...
как его... носорог. Прочные ворота и не менее прочная калитка, приветливо распахнувшаяся перед девушкой и ее похитителями.Сверчок, распластавшись на земле, выглядывал из-за коряги. О да, когда было нужно, он становился незаметным не хуже Июми, будь она хоть трижды богиня!
Ага, сразу калитку отворили! И не спросили, кого принесло! Одна здесь шайка!
Вот теперь бы с чистым сердцем и бежать на поиски «крабов». Караульным стражникам зверинец без разговоров распахнет ворота, пусть попробует не распахнуть!
Сверчок дернулся было вскочить... и остался на месте, сраженный ужасной мыслью.
Зверинец, да? А если охранники воруют людей на корм для хищников? Сверчок слышал, что в городе исчезают люди. Может, охрана присвоила деньги на корм зверей, а кормит их человечиной?
Нет, никуда бежать нельзя. А вдруг, пока он ищет «крабов», бедняжку Жайлу разделают и скормят всяким волкам-медведям?
Сверчок осторожно, чтоб не заметили от калитки, подобрался к частоколу и пошел вдоль него, ища место, чтобы перелезть, и попутно дивясь, какое большое место огородили под зверинец – уместилась бы маленькая деревушка!
Из-за забора доносились мычание, низкий рев и непонятные звуки – словно безумец заходился в хохоте. Сверчок поежился.
А это что? Ручей, глубокий такой... выбегает из-под частокола... ну-ка, ну-ка...
Сверчок упал на колени, глядя на черные столбы и бегущую меж ними воду, такую же черную. Понятно: ручей бежит через зверинец, из него воду берут. А дыра хорошая, глубокая... не подлезть ли?
Ого! Поперек дыры в дно заколочен толстый железный прут!
А если его расшатать?
Нет, хорошо заколочен. От души!
А если руками вокруг него дно разрыть?
Угу. Такую плотную глину? Эх, лопату бы!
Лопаты нет. Зато есть меч. Тот, с плохим балансом. И плевать, что он казенный...
Поглядел бы почтенный Аштвер, как его ученик ковыряет клинком мокрую глину!
А хоть бы и посмотрел – не сказал бы худого слова! Это же его, Аштвера, дочка там, за забором, в плену!
А проклятый прут подался... поехал вбок... опрокинулся на дно!
Теперь можно, окунувшись с головой, проползти против течения в дыру в частоколе!
* * *
По пути Июми дважды поднимала в небо птичьи стаи, уточняя путь беглянки. Каждый раз с ее цветочной гирлянды летели наземь лепестки.
Погоня настигла Нуросу за Старым портом, возле крошечной рыбачьей деревушки – и не скажешь, что это часть города.
Мужчин не видно было, а старухи, что чинили сети на порогах своих жилищ, при виде бегущего стражника скрылись в домах и захлопнули двери.
Нуроса не сразу заметила преследователей. Шла быстрым шагом, не глядя по сторонам и не спрашивая дорогу у рыбачек. Знала, куда идет. Наверняка у нее где-то было приготовлено убежище или средство, чтобы покинуть Аршмир.
Но вот, словно почувствовав опасность, оглянулась – и пустилась бегом.