Громкие убийства

Тогда сидевший сзади Андреев обратился к Блюмкину с замечанием: «По-видимому, послу угодно знать меры, которые могут быть приняты против него».

Эти слова послужили сигналом к началу действий. Повторив слова своего спутника, Блюмкин вскочил со стула, выхватил из портфеля пистолет и выстрелил по несколько раз в графа Мирбаха, доктора Рицлера и адъютанта Миллера. Он, видимо, сильно волновался, поэтому выпущенные им пули не причинили никому вреда.

По свидетельству Миллера, «граф выбежал в соседний зал и в этот момент получил выстрел – навылет пулю в затылок. Тут же он упал. Брюнет продолжал стрелять в меня и доктора Рицлера. Я инстинктивно опустился на пол, и когда приподнялся, то тотчас же раздался оглушительный взрыв от брошенной бомбы.

Посыпались осколки бомбы, куски штукатурки. Я вновь бросился на пол, и, приподнявшись, увидел стоявшего доктора. Одновременно мы с ним кинулись в залу и увидели графа, лежавшего на полу без движения в луже крови…»

Тем временем террористы успели скрыться с места преступления. Они выскочили через раскрытое окно, сели в поджидавший их неподалеку автомобиль и уехали в неизвестном направлении.

Стоит отметить, что вскоре после случившегося Якова Блюмкина арестовали. Но уже через несколько дней его отпустили и даже снова приняли на работу в ГПУ НКВД.

В конце 1920-х годов убийца посла Мирбаха погиб, став одной из первых жертв репрессивной политики Иосифа Сталина.

Убийство или самоубийство: тайна смерти деревенского поэта

Последние дни декабря 1925 года были омрачены появлением в средствах массовой информации сообщений о смерти великого русского поэта Сергея Есенина.

Правительство, признававшее выдающийся талант этого человека, тем не менее считало его слишком скандальной личностью, а развратный образ жизни знаменитого певца русской деревни (он любил выпить, устроить дебош и пообщаться с женщинами легкого поведения) неоднократно подвергался осуждению.

Кроме того, против Сергея Александровича 19 раз возбуждались уголовные дела, большая часть из которых оказывалась провокацией. Ему даже посчастливилось побывать в люксовых номерах внутренней тюрьмы на Лубянке и Бутырской тюрьмы.

Согласно официальной версии, Есенин покончил жизнь самоубийством, причину которого усматривали в увлечении наркотиками и алкогольными напитками, а также в разврате и прочих дурных наклонностях.

Следует оговориться, что на момент появления на газетных страницах слова «самоубийство» эксперты еще не могли сделать официального заключения, таким образом, выводы СМИ были слишком поспешными.

Выдвигалась и другая версия, согласно которой Есенин признавался шпионом, работавшим на английские службы разведки и контрразведки. Якобы боясь разоблачения, он покончил с собой.

Люди, хорошо знавшие поэта, с негодованием отвергали и первую, и вторую версии. Они полагали, что Есенина убили, причем этому имелась масса доказательств. Но сказать о своих подозрениях во всеуслышание никто не решался, а официальным властям было удобнее представить произошедшее самоубийством.

Лишь во второй половине 1990-х годов завеса над тайной смерти Сергея Есенина начала приоткрываться. Первым разгадать эту загадку российской истории попытался работник МВД Эдуард Хлысталов, опубликовавший результаты своего расследования обстоятельств гибели великого русского поэта в газете «Совершенно секретно».

По мнению Хлысталова, Сергей Есенин стал жертвой ГПУ, самоубийство же сотрудники спецслужб инсценировали для сокрытия следов преступления.

Эта история началась 24 декабря 1925 года, когда Сергей Есенин появился в Ленинграде. Журналист Георгий Устинов, с которым у поэта были приятельские отношения, устроил его в гостиницу «Англетер» (ту самую, которая упоминалась в «Мистере Твистере» С. Я. Маршака).

Устинов и его супруга Лиза, проживавшие в этой же гостинице, несколько раз бывали в номере Есенина, куда также приходили московские друзья поэта, а один из них, Вольф Эрлих, даже оставался ночевать. В эти дни Сергей Александрович ни с кем не конфликтовал, не было слышно и о скандалах, связанных с его именем.

Утром 28 декабря жена журналиста Устинова постучала в дверь номера, где проживал поэт. Однако Сергей, всегда встававший рано и с охотой принимавший друзей, никак не отреагировал на стук. Женщина повторили свою попытку, но результат оказался неизменным, Лиза начала проявлять беспокойство.

Вскоре перед дверью есенинского номера стояли уже двое (к жене журналиста присоединился Вольф Эрлих), однако их попытки достучаться до поэта тоже оказались тщетными.

Волнение нарастало: Сергей обычно никуда не выходил в это время, утро 28 декабря он также собирался провести в своем номере. У стоявших перед дверью Устиновой и Эрлиха появилось дурное предчувствие.

Управляющий гостиницы, вызванный обеспокоенными людьми, отпер дверь есенинского номера и сразу же ушел. Вошедшие в комнату Эрлих и Устинова сразу же увидели безжизненное тело поэта, о своей страшной находке они сообщили в милицию.

Происшествие, относящееся к разряду чрезвычайных, должен был расследовать опытный следователь, однако в номер погибшего поэта пришел рядовой милиционер по фамилии Горбов.

Этот человек и провел расследование, в ходе которого был составлен документ следующего содержания (орфография и стиль автора сохранены): «Акт… Согласно телефонного сообщения управляющего гостиницей граж. Назарова В. Мих. о повесящемся гражданине в номере гостиницы.

Прибыв на место, мною был обнаружен висевший на трубе центрального отопления мужчина в следующем виде, шея затянута была не мертвой петлей, а только правой стороны шеи, лицо обращено к трубе, и кистью правой руки захватила за трубу, труп висел под самым потолком и ноги были около 1 /2 метров, около места где обнаружен повесившийся лежала опрокинутая тумба, и конделябр стоящий на ней лежал на полу.

При снятии трупа с веревки и при осмотре было обнаружено на правой руке выше локтя с ладонной стороны порез, на левой руке, на кисти царапины, под левым глазом синяк, одет в серые брюки, ночную рубашку, черные носки и черные лакированные туфли.

По предъявленным документам, повесившимся оказался Есенин Сергей Александрович, писатель, приехавший из Москвы 24 дек. 1925 года».

Ниже стояли подписи понятых: поэта Всеволода Рождественского, литературного критика П. Медведева и талантливого литературного деятеля М. Фромана.

Документ, составленный Н. Горбовым, имел не только серьезные орфографические и лексические ошибки, свидетельствовавшие о безграмотности милиционера, но и ряд недопустимых просчетов.

Так, он оставил без внимания место происшествия, не соизволил зафиксировать следы крови на полу, стенах и прочих предметах, находившихся в комнате.

Кроме того, Горбов не стал выяснять ряд других обстоятельств гибели поэта (например, кто нанес порез на правую руку Есенина).

Милиционер должен был составить не акт, а протокол предусмотренной формы, в котором следовало указать время осмотра места происшествия, а также описать состояние вещей в номере (заметим, что в газетах сообщалось, что вещи находились в страшном беспорядке).

У Устиновой, Эрлиха и управляющего гостиницей Назарова были взяты свидетельские показания в письменной форме. Ни один из них не упомянул о том, что тело Есенина висело под потолком, как зафиксировал в своем акте Н. Горбов.