Гроза над Бомарзундом
Шрифт:
— Не знаю, заметили ли вы, сэр Чарльз, но после понесенных нами потерь, московитов очевидное преимущество в вымпелах. Причем это касается не только парусников, но и паровых фрегатов.
— Главная сила флота — винтовые линейные корабли!
— Которых у них столько же, сколько и у нас! Если, конечно, ваш «Дюк Веллингтон» не успел завершить ремонт и вернуться в строй…
— У меня нет известий на этот счет, — вынужден был признать адмирал. — Но все же я не думаю, что русские решатся выйти в море…
— Черт бы подрал вас и ваш островной снобизм! — явно обрадовался возможности выпустить
— Не слишком ли громкое заявление, для того, кому этот русский только что надрал зад?
— Что вы сказали, месье?!
— Тише, господа! — стукнул по столу Парсеваль-Дешен. — Не стоит говорить сейчас то, о чем впоследствии придется пожалеть! Давайте лучше подумаем, как нам выйти из сложившегося положения? Причем, с наименьшим уроном для чести!
— Гхм, — прочистил голос, почтительно помалкивавший во время ссоры начальства Фергюссон.
— Вам есть что предложить? — удивленно посмотрели на него адмиралы.
— Если вашим превосходительствам будет угодно…
— Да говорите уже, Патрик! Что вы мнетесь, как невеста перед первой брачной ночью?
— Господа, чем бы ни окончился предстоящий бой, можно с уверенностью сказать, что наша экспедиция провалилась.
— Спасибо, мистер очевидность!
— Так почему бы нам не вступить в переговоры?
— Что?
— Да. Я полагаю, что мы могли бы договориться с принцем Константином о свободном выходе для наших кораблей!
— Вы в своем уме?
— Постойте, сэр Чарльз, — прервал коллегу француз. — Мне кажется, в этом что-то есть. Ваш адъютант прав, говоря, что русские одержали вверх. Наверняка, они тоже это понимают, и вряд ли им хочется продолжать нести потери.
— Вздор! Их солдаты — рабы и ничего не стоят своему правительству. Они и без того запарывают их тысячами…
— Может и так, — не стал спорить француз. — Но мне приходилось кое-что слышать о принце. Несмотря на свое происхождение, он, несомненно, человек либеральных взглядов и известен помимо всего прочего гуманным отношениям к подчиненным. На этом можно сыграть… В конце концов, что мы теряем?
— Будь по-вашему! — буркнул Нейпир.
— Осталось только решить, кого отправить к принцу?
— Нечего тут решать! Мистер Фергюссон, извольте взять шлюпку, какую-нибудь белую тряпку и отправляйтесь на переговоры.
— Я?! — изумился никак не ожидавший такой подлости со стороны патрона лейтенант.
— Ну не я же! — скривил в язвительной усмешке губы Нейпир. — Возможно, этот опыт отучит вас говорить глупости старшим по званию.
— Слушаюсь, сэр!
— Мы тоже не будем терять времени даром…
Говоря, по совести, появление шлюпки под белым флагом стало для меня сюрпризом. Не думал, что союзники так быстро созреют… Но раз уж они решились, надо встретить как полагается. Посему пришлось побриться и переодеться. В конце концов я великий князь и должен выглядеть соответственно!
— Рад видеть вас в добром здравии, мистер Фергюссон! — ядовито поприветствовал парламентера мой адъютант.
— Я тоже рад, что вас пока еще не убили! — отплатил ему той же монетой британец.
— Надеюсь,
наш уговор остается в силе?— Даже не сомневайтесь!
— О чем это вы? — пришлось прервать обмен любезностями.
— Нижайше прошу ваше императорское высочество простить меня, — поклонился посланец. — У нас с мистером Лисянским давняя история, но она не имеет никакого отношения к цели, с которой я прибыл.
— Как зовут?
— Лейтенант Патрик Фергюссон, к вашим услугам!
— Что ж, рад знакомству.
— Я тоже!
Некоторое время, мы молчали. Очевидно, молодому офицеру было неудобно начинать первым, а я просто стоял и смотрел на него. Наконец, он решился.
— Ваше императорское высочество. Я прибыл по поручению адмиралов Нейпира и Парсеваль-Дешена. Их превосходительства предлагают вам заключить перемирие, на время необходимое для оказания помощи раненным, а также погребения павших. После чего, если на то будет ваше благорасположение, господа адмиралы желали бы покинуть со своими кораблями ваши воды и тем самым совершенно прекратить военные действия на Балтике!
— Какое щедрое предложение! — ухмыльнулся я. — Что-нибудь еще?
— Господа Парсеваль-Дешен и Барагэ д?Илье хотели бы получить тело генерала де-Юга для отправки его на родину.
— Он погиб?
— Да. Кажется, это случилось во время боя на мысе Транвик.
— Что ж. Полагаю, передачу тела можно устроить. Что же касается остального…. Вот что я скажу, Патрик. У ваших адмиралов есть три выхода. Первый — они сдадут мне все свои корабли, в полностью исправном состоянии.
— Это невозможно…
— Я еще не закончил! Итак, я получаю все корабли и все пушки. Взамен, всем вашим людям будет предоставлена возможность вернуться на родину, под честное слово более не воевать с моим отечеством. Но если они откажутся, или попытаются уничтожить свои корабли… я прикажу доставить всех пленных в Россию, после чего их проведут по улицам Петербурга. Затем… все зависит от воли моего августейшего отца. Если его величество будет добр, на том все и кончится. Если нет, Сибирь большая! Это, как вы понимаете, второй вариант.
— Будет и третий?
— Конечно. Вы можете продолжать упорствовать и погибнуть без всякой пользы. Выбор за вами.
— Боюсь, мое командование сочтет ваши условия неприемлемыми!
— Мое дело предложить, Фергюссон. А твоё сообщить все, что я сказал. Но чтобы господам адмиралам лучше думалось, передай им, что мы каждый день будем перекидывать на Аландские острова по три батальона пехоты с артиллерией. Очень скоро, вы окажетесь в полном окружении и без возможности пополнять припасы.
— А как насчет перемирия?
— Даю слово, что как только все будет кончено, все раненые получат помощь наших врачей. Кроме того, некоторое количество пленных будет выделено, для погребения павших. Это все на что вы можете рассчитывать!
— Константин Николаевич, — привлек мое внимание Лисянский, когда британский офицер отправился восвояси. — Посмотрите на мыс Транвик. Пока вы вели переговоры, союзники отправили туда все шлюпки и баркасы, которые только у них были. Похоже, они собираются вернуть свой десант на корабли…