Грозный. Пес, который искал человека

– Ну что, Кропаль? – спросил кто-то из них. – Кому больше бабу охота, тебе или мне?

– У нас еще десять минут! – отозвался второй. – Ну, где этот Эдик застрял? Рядовой Краснов! Эдик, собачья душа!..

– Да ну его! Девку уже не сыскать. Говорю тебе, на тот берег переплыла!

Раздались другие голоса. Подошли отставшие трое.

Вера превратилась в один сплошной ужас. Вот сейчас подойдет тот самый Эдик, про которого они все время твердят, со своей собакой. И тогда – конец!

Ей хотелось вскочить и побежать, она с трудом уговаривала себя не поддаваться панике и мысленно призывала Грозного, не понимая, зачем он оставил ее одну, и куда вообще подевался.

А Грозный лежал почти строго в середине между ней и бойцами, сливаясь окраской с пожухшими травами и землей. Он готов был, не раздумывая, встать на защиту девушки, если солдаты опять двинутся в их сторону. Но покуда они решали, как быть дальше, и не двигались, молодой пес лежал спокойно, впитывая запахи, которые принесли с собой эти люди.

Среди оттенков разной силы и плотности его мозг отыскал запах Андрея. Слабый, едва осязаемый, кажущийся ошибкой. Если бы он был сильней, а намерения солдат не имели бы столь явно недобрую силу, Грозный, возможно, вышел бы ним и сдался бы их власти, желая только одного – чтобы отвели его к Человеку. Но он был здравомыслящим псом, а от солдат исходила столь отчетливая вонь злости, душок недоверия, опаски и еще каких-то непонятных страстей, что все это вместе возбуждало в Грозном знакомый пульсирующий ток в голове. Сами люди эти пробуждали в нем злобу. Ему хотелось, чтобы они поскорее убрались или хотя бы отошли подальше и не приближались. Но если бы они сунулись, он поступил бы с ними точно так же как с теми, на дороге.

Солдаты передумали искать беглецов, решили поплавать и умыться, пока есть время. Побросав одежду, беспечные преследователи кинулись в холодную воду.

Слушая ахи-вздохи, задорный мат и несдерживаемый рев солдат, Вера и Грозный, каждый на своем месте, терпеливо лежали в траве и ждали, пока те не наплескаются вдоволь.

Грозный, уже поняв, что отсюда беда миновала, немного сместился в сторону и направился к еще одному запаху, вот уже несколько минут терзавшему его мозг каким-то странным позывом, которому трудно было противостоять. Это был след присутствия существа одного с ним рода – чужой собаки, побывавшей с двуногими там, у тополя, где он навсегда оставил мать. Запах этой собаки немного, совсем чуть-чуть, напоминал Тиру, но имел какой-то особенный волнующий и приятный оттенок.

Сквозь густую траву, незамеченный, молодой пес обошел плескающихся солдат, направляясь по их следу как по растекшейся в воздухе дорожке, и вскоре услышал, что кто-то ломится навстречу. Высокая фигура двуногого возникла впереди, но еще раньше Грозный уловил запах той собаки, идущей рядом с человеком. Да и она учуяла его.

Линда, редкостная умница, никогда не позволявшая себе делать что-либо против воли хозяина, в этот раз бросилась вперед, ошарашив Эдика своим резким исчезновением.

– Куда?! – крикнул он через несколько секунд, когда собаки и след простыл.

Заслышав вопли солдат, он разглядел в воде их голые фигуры, но Линды на берегу не замечал.

– Линда! – снова заорал он, теперь вглядываясь в степь, не подозревая, что овчарка находится в каких-то десяти-пятнадцати метрах от него рядом с длинноногим незнакомым псом, наполовину еще щенком.

Оба заинтересованно обнюхивали друг друга.

Для Грозного проснувшееся в нем неравнодушие к другому субъекту оказалось внове, поскольку он был еще слишком молод, и не понимал, что за тайна влечет его к стоявшей напротив собаке. Впрочем, он искал ее только с одной целью и собирался сейчас сделать ровно то, что считал нужным: увлечь подальше эту собаку, которая пришла сюда не просто так, да еще со злыми людьми. Не позволить ей учуять девушку. И ради этого готов был употребить свой дар, пока еще оставались силы.

Овчарка, меж тем, давно заскучала без других собак, да еще это беспрестанная езда в грузовике, постоянный контроль и отсутствие возможности поразмяться – она просто изнывала с тоски. Поэтому, когда Грозный, немного прихрамывая на поврежденную лапу, повлек ее в степь, с радостью отдалась погоне.

Но игривое настроение взрослой незнакомки быстро прошло. К неудовольствию Грозного, она принялась задираться, то ли принимая щенка за жертву, то ли просто из вредности и привитого людьми стремления догнать, схватить и не пускать. Преследуя Грозного, она так и норовила тяпнуть его за ухо, а потом, когда надоело играть в догонялки, вцепилась в загривок и, набросившись всем своим немалым весом, повалила щенка в траву. Еще разок куснула с такой силой, что он даже заскулил.

Только пульсирующая атака могла остановить ее, но это отняло бы лишние силы, а Грозному нужно было, оставаясь незамеченным, вернуть жестокую незнакомку на прежний след, на ту тропинку, которую вытоптали люди, придя сюда. Взвизгнув, он вывернулся из ее хватки и помчался во всю прыть, зная, что если промедлит, новой трепки не миновать.

И в тот самый момент, когда Грозный добежал до протоптанной солдатами дорожки, он развернулся и проделал тот же трюк, что и со стаей, попавшей в тиски боли и страха. Разве что использовал не всю свою мощь, а только часть ее, чтобы хорошенько напугать.

Только что Линда казалась полной энергии и азарта: ничего не подозревая, видя, что объект ее страсти внезапно остановился, она еще прибавила ходу, чтобы ударить его всем телом, сбить с ног, а затем схватить зубами – так, чтобы надолго запомнил, как удирать, – но вдруг сама взвизгнула тонко, ее судорогой схваченные лапы подломились, и овчарка покатилась по траве, ломая сухие стебли. Впрочем, она недаром была служебной собакой: в отличие от тех же поселковых трусливых шавок, не в ее натуре было праздновать труса. И потому Линда не побежала в страхе прочь. Но и постоять за себя не могла. И когда Грозный внезапно подскочил к ней и, мстя за прежнюю обиду, схватил хорошенько за шею и взболтнул, что есть сил, она даже огрызнуться не сумела толком.

Он держал ее зубами за холку. Пульсирующими разрядами забило в голове. Грозный буквально на мгновение заглянул в ее память и узнал, что она видела Человека, и тогда он, как сумел, отправил ей ответный посыл, что он теперь это знает. И пусть она знает, что Человек слишком важен для него!

Окончательно обессилев, Грозный отпустил овчарку и скрылся в траве. А Линда, встав на лапы, очумелая от такого оборота событий, когда какой-то негодный щенок посмел ее цапнуть и ничего не получил в ответ, да вдобавок испуганная головокружением и не унимавшейся болезненной дрожью в мышцах, возмущенно и жалобно залаяла, привлекая внимание хозяина, а с ним и остальных солдат. Дружной пятеркой плескающиеся бойцы выскочили из воды, чуть не на бегу напяливая на мокрые тела непослушную форму.

Подбежал Эдик. Увидев его, Линда заковыляла навстречу, сопровождая каждый шаг скулящими завываниями. Ничего не понимая, что происходит с собакой, рядовой Краснов обеспокоенно засуетился перед ней, не зная, что предпринять.

– Может, ее змея укусила? – предположил Кропаль.

Этот вариант поддержали остальные. Эдика такая версия огорчила еще сильнее. Он схватил Линду на руки и первым направился обратно к дороге. Почти бегом…

Когда берег опустел и голоса удалились, Вера позвала Грозного.