Грозовой Форт

Много груза не возьмем – оружие, расходники и повседневная экипировка, которая опять пестрит залатанными частями. Марту оставим, в чем придется убедить настороженного Шеста – ну нет в человеке веры местным служивым, не проникся, не познал.

Выстроив команду, я проверил обвес бойцов. Попрыгали, повращались, а Замес уронил меч и неожиданно покраснел, чем немного удивил соратников.

– Могу примотать, - предложил я равнодушно. Но умник уже знает, что равнодушный тон в моем исполнении хуже всего. Собрался, пристроил железяку в крепления и браво вытянулся.

Будем считать, готовы. Если не обращать внимание на постную мину тощего. Вот только покинуть бетонную обитель нам не дали – за порогом нарисовался усталый хавильдар со свежим фингалом под правым глазом. Посыл слегка не ясен. Я бровями обозначил вопрос.

– Херня, - отмахнулся Фредерико. – Спросил не того… и не так… Херня. Гниш выдал задание?

– А были сомнения?

– Ну ты ведь уже понял, - фыркнул мужчина. – Гниш- цивил специфический.

– Злопамятный? – Хотелось уже уйти, сменить унылость на серость зоны.

– А че ты сделал? – насторожился служивый. И смена навострила уши. А Крыса уже расплывалась в гаденькой ухмылке. И откуда нахваталась, спрашивается?

– Прямую стимуляцию тестикул, - ответил ровно.

Возникла мертвая пауза – когда любой шорох извне почитается за бурю.

– Еще раз? – чутка испугался хавильдар.

– По шарам, говорю, зарядил, – вздохнул я. Время уходит, время бежит, а мы мнемся.

– Херня, – повторил с облегчением Фредерико. – Если и напакостит, та так по мелочи, не в ущерб делу. У него, понимаешь ли, принципы.

– Так мы пойдем?

– А идите, - согласился хавильдар. И чуть наклонившись вперед тихо добавил: - Уши на макушке, цивил. Понял меня?

Ох уж эти жирные тревожные акценты. А мог бы просто удачи пожелать и в добрый, сука, путь. Но нам что? Приняли и выдвинулись в походном порядке. Я сверился с картой, заставил умника повторить маршрут, пока остальные внимали, и команда мало-помалу покинула район Цербера. Из примечательного – патрули смену не тронули. Сильно подозреваю, им пока не до нас – тревожатся, ждут подлянки от бывших сотоварищей, а суета цивилов столь привычна, что плевать. Настрой неверный, если что – цивилы могут не только говнецо пинать.

За час преодолели худо-бедно обжитые развалины, где вяловато трепыхались тела в приступе трудотерапии, и вышли в исконную зону – со следами присутствия, но не более. Горьковатый стылый воздух, серость развалин, навечно замерший пейзаж. И тихий шепоток мертвого и бесконечного города.

Тощий вдохнул за двоих, прям расправился набором костей и радостно ощерился:

– Как дышится, а?

– Ты, тощий, прям пещерный человек, - попенял я.

Команда не поняла. Шест озадачился:

– А они крутые? Пещерные?

– Отмороженные, - пояснил уклончиво, аккуратно огибая сцепку из ржавых кузовов.

– Ну так, - обрадовался боец и загремел обломками.

Вот так и палят честных пилигримов. У меня зудит в левой височной доле – считай минут пять уже зудит. А мы как на ладони - в образе простых ходоков. И страшно хочется отдать команду залечь, чтобы вражина проявилась.

– Стоять! – Из пролома окна на втором этаже здания, что тянулось вдоль тротуара, высунулся легионер. Прикрытие похерил, чем несколько дискредитировал выучку, и сразу нарисовался корпусной мишенью. Хотя ствол держал твердо и целился уверенно.

А затем в соседних окнах, да в темнеющих провалах первого этажа обозначилось движение со стальными оттенками.

– Стоим, - сказал я спокойно. Бойцы правильно уловили интонацию.

– Кто такие?!

– Пилигримы. Ищем лучшей доли.

– Лучшей, чем что? – со смешком поинтересовался легионер.

Как минимум десяток огневых контактов я насчитал – улица перекрыта внахлёст и контролируется в обеих направлениях. Знаки различия на говорившем скрывает тень, но для участника патруля он немного дерганный. И морда слегка побитая - на пару ссадин и один синяк.

– Командир? – прошептал Замес.

Напряжение раскачивало адреналиновую волну – мышцу вот-вот сведет, а этого никому не надо.

– Лучшей, чем что?! – смешинка из голоса служивого исчезла.

– Чисто по периметру, - раздалось из глубины здания. – Борт, слышишь?

– Форт место такое, строгое, - выдал я осторожно. Рука подле приклада автомата прям зачесалась. – А в чем проблема?

– Патрули встречались? – Легионер указал рукой вниз по улице, откуда мы пришли. Вот и расставлены акценты. Вопрос, сколько в служивых осталось выучки и принципов?

– Не, - пожал я плечами. – А не подскажете, есть поблизости община приличная? Чтоб для нормальных цивилов?

– Валите, – скрежетнул голосом легионер и махнул шмалабоем: - Туда валите.

Уходить, когда в спину целится десяток стволов, мне приходилось не раз – ощущения слегка притупились, но нервам-нервишкам все равно не понравилось. А вот функция никак не проявилась, точно оператору ничего не угрожало. А я ведь злопамятный.

– Стремает, - выдавил умник за первым поворотом.

– Почему шепчешь? – Я усмехнулся.

– Это отступники, да? – В широко распахнутых глазах Ивы плескалась смесь интереса и страха. – Почему не напали?

– А мы им без надобности, - пояснил я. – И они все еще солдаты. Но расклад плохой, херовый, надо сказать, расклад.

– Почему?
– не понял Замес.

– Они не отморозки. – И объяснять, несмотря на общее недоумение, я не стану. Мятеж с правильной идеологией привлекает больше мяса – больше топлива костру революции. Но смене в плюс - под шумок, все рыбки золотые. Если образно.

Мелкая по обыкновению дернула умника за рукав, но боец озадаченно пожал плечами. Поймут, так поймут, а нет - информация не из числа первостепенных, на миссии не скажется.

Отмашка к продолжению пути перевела мыслительный процесс в практическую канву – огибай обломки, посматривай под ноги, избегай провалов. И контролируй сумрак парадных, да расколы фронтальных стен – в следующий раз может не повезти.

Несколько раз на квартальной дистанции мелькали группы цивилов. Собиратели, курьеры – за секунды, что силуэты находились на грани видимости, рабочую принадлежность не понять. Но двигались, особо не скрываясь – нервная суета не наблюдалась, хотя нас камрады срисовали и проигнорировали. Вот странно – по зоне расползается волна междоусобицы, а цивилы, такое впечатление, проблемы игнорируют. Или тупо по Кодексу? Гражданские пашут, а все веселье легиону?