Грубиян на одну ночь

Все оттого, что я хочу проучить одного невыносимого капитана, но наше обоюдное молчание в течение последних двух дней наталкивает на мысль, что он решил сделать то же самое со мной.

Он оставил выбор за мной, и этот выбор уже кажется мне не привилегией, а вызовом.

Я не знаю, как поступить, из-за этого чувствую себя растерянной дурой.

Прежде всего потому, что я до дрожи в коленях хочу его увидеть.

Я не создана для семьи!

Если он думает, что я не понимаю, куда катится вся эта глыба наших “отношений”, то он дурак. Я знаю, чего он хочет. Тех самых нормальных отношений. Классики, из которой рождается совместное проживание, а потом штамп в паспорте. Но только я так не смогу. Он не сможет так со мной. Именно такие мужчины и заводят семьи. Крепкие и настоящие.

А я… даже не уверена, что смогу забеременеть. Если бы и хотела.

Интересно, что бы он ответил на ЭТО?

— Давай сделаем фото для корпоративного портала, — голос Миллера выдергивает меня в реальность.

Я не заметила, когда он оказался рядом. Вскинув голову, пытаюсь смотреть на него против солнца.

Поправив ленту на моей шляпе, он спокойно убирает руку.

— Сейчас все будет, — исполняет поручение Матвей.

— Это обязательно? — спрашиваю хрипловато, глядя на Диму.

— А сама как думаешь? — надевает солнечные очки.

— Ладно, — бормочу, возвращая бутылку в сумку. — Только быстро.

— У тебя запись на маникюр? — усмехается. — Вообще-то, твой рабочий день в самом разгаре.

— У меня тепловой удар, — сообщаю ему. — Хочешь выплатить мне компенсацию?

— Могу отплатить совместным обедом, — тихо говорит он.

Смотрю на него, испытывая желание врезать по его драгоценным яйцам. Вместо этого отвечаю с фальшивой улыбкой:

— Мы с Матвеем только “за”.

Помолчав, становится позади меня.

Матвей делает несколько снимков и удовлетворенно выключает камеру.

Пока пакует ее в чехол и собирает штатив, достаю из сумки блокнот и принимаюсь им обмахиваться.

Миллер задумчиво смотрит вдаль, а я думаю о том, что наш совместный обед не кажется мне притягательной идеей. Я вдруг понимаю, что знаю его достаточно хорошо, чтобы не ждать сюрпризов. Собственно говоря, я даже представляю, в каких формулировках он мог бы предложить мне стать своей любовницей. И представляю, как бы все это между нами было. Даже спустя десять лет я могу представить себе это в мельчайших подробностях и мне… вдруг кажется это скучным.

Я… боже… я хочу другого мужчину…

Идея совместного обеда с двадцатитрехлетним оператором, у которого не закрывается рот, моего босса не прельщает, поэтому он возвращает нас в редакцию и убирается в свой кабинет.

Пялясь в выключенный монитор, комкаю в ладони красный шарик игрушки-антистресс.

Покинув офис под предлогом срочного интервью, целый час кружу по городу.

Мне не нужно было палить бензин. Я точно знала, куда направлялась.

Припарковав машину напротив бутика женского белья, с хладнокровным спокойствием отстегиваю ремень.

Подросток в лифте смотрит на меня, вынырнув из телефона и не моргая. Наверное, это должно делать мне честь, но я слишком наэлектризована, чтобы думать о чем-то, кроме того, как о кожу трутся шлейки кружевного корсета под платьем.

 Исподлобья глядя на электронное табло над головой, провожаю глазами каждый этаж.

 Подросток покидает лифт на пятом. Бросив взгляд на мои ноги в черных чулках, и все так же не моргая.

 Для середины августа это немного абсурдно, но для капитана Стрельцова мне ничего не жалко. Даже разгуливать по городу в черных капроновых чулках, лишь бы увидеть, как ему это понравится.

 От предвкушения по животу носятся сквозняки.

 Он сообщил, что будет дома после семи вечера. В идеальном мире, где люди не творят глупости, мне было бы плевать на то, где он был до этого. Весь этот день. Но я не в идеальном мире.

 Уже девять, но поход в СПА отнял у меня почти два часа.

 Выйдя из лифта, сворачиваю в коридор из пяти квартир, и подхожу к той, на двери которой цифра семьдесят шесть.

 У него нет звонка, почему меня это не удивляет?

 Почему я так волнуюсь, черт возьми?

 Я вошла в дом вместе с тем подростком, так что Глеб не знает, что я здесь.

 Я вибрирую каждой чертовой клеткой своего тела и, прежде чем постучать в эту дверь, закрываю глаза и встряхиваю лежащими на плечах волосами.

 Дверь открывается через минуту.

 Глазами впитываю каждую деталь его лица. Выбритый подбородок, прямой нос, темные брови с еле заметным рыжеватым оттенком. Глаза, которые в искусственном освещении его квартиры кажутся больше голубыми, чем зелеными. Его губы слегка обветрены, и он выглядит… слегка уставшим.

 Я делаю такой вывод, поскольку успела узнать, как он выглядит, когда поспит, как нормальный человек. В постели и ночью, а не где придется и когда придется.

 Опустив глаза, прогуливаюсь по его телу.

 Эта прогулка возбуждает не меньше, чем мой гребаный вибратор.

 Прогуливаюсь по мышцам его рук и груди. По темной дорожке волос на его прессе и под пупком.

 На нем спортивные штаны и нет трусов.

 Он голый до пояса и босой. Молчаливый и сексуальный. Такой, как обычно, за тем исключением, что его волосы стали короче. Настолько, что он почти лысый. И это еще один пример оптимизации от Глеба Стрельцова. Чего я бы точно никогда не смогла представить, так это того, как этот человек тратит два часа своей жизни на посещение стилиста, который подберет ему подходящую стрижку.

 Опустив глаза, изучает мое лицо, на котором сегодня я оставила минимум косметики. Просто потому, что я не рассчитываю сохранить макияж после… нашего секса.

 Его глаза задевают мои губы, и я облизываю их, потому что мне вдруг остро хочется целоваться.

 Целоваться он умеет.

 Я еще даже не вошла в квартиру, а в своей голове сделала ему чертов минет!

 Понятия не имею, что ему сказать.

 Он тоже на слова не распыляется. Просто отходит в сторону, уступая мне дорогу.

 Задев плечом его грудь, шагаю через порог.

 Стук моих каблуков эхом разлетается по коридору за спиной, но его глушит щелчок замка.

 Мое сердце ускоряется, потому что я чувствую его за своей спиной.

 На двадцать килограмм тяжелее и ни черта не ручного.

 Эта проклятая игра не отпускает меня даже два дня спустя.

 Ожидание того, что скоро его руки и губы будут на моем теле, сжимает мышцы между ног.

 Сбросив туфли, прохожу вглубь коридора.

 Бесшумно ступаю по полу, не оглядываясь.