Грустная история Васи Собакина

— Очень даже важно! — взвизгнула блондинка. — Мы готовили Габи к показу, а потом у нее должна была быть случка с чемпионом города. Как вы не понимаете: Габи — это элитная собака, она не может с кем попало…

— Но ведь смогла же, — возразил я, показывая на болонку.

Та улыбалась — видимо, Бобик ей понравился. Тот тоже был вполне счастлив — так и лучился удовольствием. Парочка закончила свои дела и теперь приводила в порядок шерстку.

Габи подошла к хозяйке и требовательно тявкнула — веди, мол, дорогая, домой, я все свои дела уже сделала. После бурной любви хорошо бы поужинать, желательно вкусной курочкой, а потом — и на бочок. Блондинка задохнулась от негодования:

— Ах ты, тварь! Если думаешь, что после этого я стану тебя кормить, то глубоко заблуждаешься! Нашла себе кобеля — вот и живи с ним!

Блондинка бросила поводок на землю и решительно направилась к выходу из парка. Мы с Бобиком застыли в недоумении:

— Ну, и что нам теперь делать? — спросил я у пса.

Тот лишь растерянно гавкнул — видишь, хозяин, как все обернулось-то… Кто же мог знать?

Я почесал в затылке, потом поднял поводок и пристегнул Габи.

— Ладно, дорогая, пошли к нам домой. Раз хозяйка тебя бросила, придется мне о тебе позаботиться. В конце концов, ты нам теперь не чужая. Почти невестка, можно сказать.

Бобик полностью одобрил мои намерения — радостно завилял хвостом и побежал рядом. Так, втроем, мы и вернулись с прогулки.

Войдя в квартиру, я первым делом постучался в комнату к Машке:

— Выйди-ка на минуточку.

Музыка стихла, и дочь открыла дверь.

— Слушай, — сказал я ей, — ты, кажется, давно мечтала о маленькой собачке?

— Папа, это было одиннадцать лет назад, когда я только пошла в школу, — всплеснула руками дочь. — Вспомнил, называется!

— Неважно, — отмахнулся я, — лучше поздно, чем никогда. Вот, получай подарок!

С этими словами я протянул ей поводок. Машка увидела болонку и засюсюкала:

— Ой, а кто это у нас? И какая миленькая! Папа, где ты ее взял? Просто чудо!

— Теперь она член нашей семьи, — торжественно объявил я. — В некотором роде — жена нашего Бобика. Так что прошу любить и жаловать. Зовут ее Габи, и, судя по всему, она страшно породистая и дорогая.

Я вкратце рассказал Машке события последнего часа. После чего она прониклась к собачке еще большей любовью:

— Бедненькая моя, злая хозяйка бросила тебя? Ну, ничего, у нас тебе будет очень хорошо.

В коридоре показался Степка. Он выслушал историю Габи и резонно заметил:

— Ее хозяйка может подать на нас в суд — за причиненный ущерб.

— Ха, пусть попробует, — усмехнулась Машка. — Слышал пословицу: сучка не захочет, кобелек не вскочит? Тот самый случай. Насилия не было — она сама захотела, так что и ущерба никакого быть не может. Самой следовало следить за своей собачкой! В конце концов, мы можем подать и встречный иск — за совращение нашего пса. Он ведь у нас был девственником…

Степка равнодушно пожал плечами (мне-то что, это ваши дела) и скрылся у себя в комнате. Машка занялась болонкой, а я пошел на кухню приготовить для нашей гостьи что-нибудь вскусненькое. Наверняка она привередлива в еде — хозяйка ее выглядит дорого, упакована по полной программе, значит, деньги есть. Себя, любимую, холит и собачку балует… Чем бы угостить Габи?

В холодильнике ничего, кроме замерзших макарон и сосисек, не обнаружилось. Я вздохнул и бросил то и другое на сковородку. Пусть привыкает. Жизнь — суровая штука, что ни говори…

Вскоре в кухне показалась влюбленная парочка — Бобик и Габи. Я достал еще одну миску и честно разделил еду пополам.

— Считайте, что это ваш свадебный ужин, — сказал я. — Марша Мендельсона я вам, к сожалению, исполнить не могу, но место для брачного ложа найду.

Вопреки моим опасениям, Габи с удовольствием умяла макароны с сосисками и даже залезла в миску Бобика. Проголодалась, бедненькая, после такой любви… Я между тем обустраивал их брачное ложе. Наш пес спит обычно на кресле, поэтому я положил подстилку для Габи возле него. Пусть голубки проведут ночь вместе…

Когда позже я зашел комнату, то увидел, что влюбленная парочка крепко спит. Причем Габи лежала на кресле, а Бобик — на подстилке. Вот так всегда, философски заметил я, умеют женщины в нашей семье устраиваться. Приведешь ее домой, а через минуту она уже всем командует…

Перед сном я решил немного почитать. В комнате было тихо, только слышалось мерное, убаюкивающее тиканье часов. Благодать Божия! Вот бы так всегда … Я открыл книгу и углубился в чтение.

* * *

«…Засаду мы решили устроить в небольшой рощице у замка. Немного далековато, но что делать — ближе ничего не нашлось. Люди, опасаясь нашего нападения, вырубили у крепости все деревья. Зато через рощу проходила дорога, по которой крестьяне везли на рынок свои товары, и в принципе место для нападения было очень удобное: деревья большие, кроны густые — легко спрятаться.

Долго ждать не пришлось — вскоре после восхода солнца показались первые обозы. Два мы пропустили — слишком много народа, а вот на третий напали. Он как раз нам подходил — две телеги, груженные мешками с мукой, пятеро крестьян.

Мы обрушились сверху, прямо с деревьев, так что люди даже опомниться не успели. Впрочем, я думаю, они и не стали бы сопротивляться — крестьяне не воюют с нами, предпочитают решать вопросы мирно. А если и встречаются где-нибудь в лесу с эльфами, то просто поднимают руки вверх, показывая, что не вооружены и драться не хотят.

Мы быстро связали пленников, а для надежности еще и усыпили. Колдовство простое, даже примитивное, но очень надежное — продрыхнут до самого вечера, а одежду забрали себе. Было решено, что в замок пойдут пятеро: Эльтер (как старший воин, глава группы), опытные Лаор, Клос и молодые Миэль и Лаэль (братья-близнецы). Я тоже хотел идти, но Эльтер мне категорически запретил. Обидно, конечно, но что делать: он мой командир, и в походе я обязан слушаться его беспрекословно.

Эльфы стали переодеваться, и тут неожиданно возникла проблема — на одного одежда не налезала. Крестьянин, видимо, был небольшого роста, и на могучем Клосе короткие штаны и куртка смотрелись просто нелепо — сразу видно, что с чужие. Мы, эльфы, как я уже говорил, очень похожи на людей, но гораздо стройнее. Толщину, в принципе, можно набрать — надев под куртку несколько рубах, но как быть с ростом? Его-то не скроешь… Вот и вышло, что у штаны Клосу по колено, а рукава куртки — по локоть. Клаар задумчиво повертел в руках крестьянскую одежку, потом внимательно посмотрел на меня:

— Ну-ка, Альмир, примерь!

— Но он только младший воин, — попытался возразить Эльтер, — ему рано участвовать в бою…

— Ничего, — успокоил его Клаар, — ты за ним присмотришь. А в этом сражении нам будет важен каждый, даже молодой боец. Я уверен, что сын отважного Тиреля не струсит и проявит себя с самой лучшей стороны. Так ведь, Альмир?

— Не подведу, — уверенно кивнул я и стал натягивать на себя куртку.