Грузинские народные сказки. Сто сказок.

Заглянула в щелочку нянька царевны – что это светится так, не выпустил ли змей проклятый пламя из своей пасти, не сжег ли царевну? Заглянула – и что же увидела? Нет ничего краше юноши и девушки, и блаженства их никак не описать.

Заплакала от радости старушка, побежала порадовать отца. Закричали все, зашумели. Прибежали к опочивальне, проломили на радостях двери. Вбежал царь, схватил змеиную кожу.

Испугался юноша, вздрогнул… хочет убежать куда, спрятаться, – прыгнул и голубем взлетел вверх. Бьется голубь в опочивальне, бьется, ищет, куда вылететь. Бегает за ним красавица невеста, боится – не улетел бы навсегда от нее, сама и плачет и смеется.

Нашел голубь дверь и вылетел. Выпросила красавица у отца коня. Вскочила на него и помчалась вдогонку за своим голубем-женихом. Летит голубь, воркует. Тень в тень несется за ним красавица невеста. Присядет голубь на дереве, подъедет невеста. Взлетит голубь – мчится вдогонку и конь красавицы. Долетел так голубь, а с ним и красавица на своем коне, до самого моря. В море, у берега, островок. На островке высокий, прямой, как стрела, тополь. Взлетел голубь на самую верхушку тополя и заворковал. Подует ветерок, склонит верхушку тополя к берегу – приблизится голубь к невесте. Выпрямится тополь – уйдет верхушка и унесет с собой голубя.

Ударила красавица коня, прыгнул конь, не устоял на маленьком островке, только ногами чуть-чуть зацепился за берег. Наклонился тополь, протянула красавица к голубю руки, подлетел голубь, сел на плечо к красавице и заворковал у самых ее щек. Прыгнул конь обратно на берег, а голубь то крыльями красавице лицо ласкает, то на колени садится. Ловит его невеста, хочет поймать – не дается голубь.

И по сегодня все так же вьется голубь вокруг своей невесты – то сядет на плечо и воркует ей что-то, то ласкает ее колени. И нет конца-краю их любви, нежности и ласкам.

Царь и зяблик

Было, да и не было ничего – жил один очень могущественный, но злой и бессердечный царь. Он был очень жадный: что ни увидит в своем царстве хорошего и достойного – тотчас отберет и присвоит. Только своих приближенных обогащал и баловал, а всех остальных грабил.

Все царские слуги, поощряемые царем, грабили и мучили народ так, что житья никому не было. Может, и половина награбленного до царя не доходила, но кто мог сказать о том? Кто бы осмелился крикнуть людям царя: «Эй, что вы делаете?» или пожаловаться царю? А если кто и осмеливался, того тотчас обезглавливали или в кандалах на веки вечные в темницы заточали.

Мучились все и не знали, как избавиться от злой беды. Откуда ни возьмись появился в том царстве один зяблик. Прилетел зяблик во дворец, уселся в саду на веточке и запел:

Грабит бедных царь дурной, Богатит своих лишь, злой! Грабит бедных царь дурной, Богатит своих лишь, злой!..

А то и по-другому поет:

Наш царь губит правых всех, Бьет и женщин, и мужчин! Наш царь губит правых всех, Бьет и женщин, и мужчин!

Злится царь, злится на зяблика. Велел строго-настрого царь изловить его. Бросились все, ловили, ловили, словили-таки зяблика. Схватили его и принесли к царю. Как увидел зяблик царя, еще хуже стал ругать и поносить его.

Разгневался царь и приказал:

– Возьмите его, зарежьте, выпотрошите, вымойте, зажарьте и подайте мне на стол.

Тотчас выполнили приказ царя – взяли зяблика, зарезали, вымыли, насадили на вертел, зажарили и подали царю на стол.

Лежит жареный зяблик на столе и поет:

Царю стол украсил я, Но покоя не дал я! Царю стол украсил я, Но покоя не дал я!

Обозлился царь, схватил зяблика, разорвал на куски и проглотил.

После обеда царь, как всегда, вышел гулять по саду со всеми своими царедворцами, а зяблик как запоет вдруг в животе у царя:

Царя злого накормил, По заслугам обругал! Царя злого накормил, По заслугам обругал!

Испугался царь: «Как бы он чего со мной не сделал!» Призвал всех своих лекарей. Надавали лекари царю всяких лекарств, чтобы избавить его от зяблика. Только боится царь, как бы не ушел зяблик живым. Собрал он всех своих советников, всех царедворцев и говорит:

– Окружите меня со всех сторон, стерегите, вытащите сабли и мечи и, как только покажется зяблик, рубите его, чтобы живым не ушел, не то всех вас в куски изрублю!

Перепугались все, дрожат. А зяблик поет себе, хулит и царя, и всех его слуг.

Выхватили все царедворцы сабли и мечи, окружили царя, ждут. В этой суматохе как выскочит вдруг зяблик. Замахнулись все царедворцы своими мечами и саблями, царя-то и зарубили.

Упал царь, умирает.

А зяблик защебетал, взмахнул крылышками, взлетел, уселся на веточке и запел:

Царя злого зарубили! Царя злого загубили!

Про царевича и про невиданную под солнцем красавицу

Было то или не было – жил один царь, и было у него три сына.

В том царстве была одна невиданная под солнцем красавица. Никому эта красавица не показывалась, и больших денег стоило увидеть ее.

Взглянуть только на одну ее руку стоило десять тысяч, а увидеть ее всю – видимо-невидимо денег.

Очень хотели сыновья царя взглянуть на эту красавицу. Дал им отец – старшему и среднему – видимо-невидимо денег, заплатили они и увидели ее. А младшему не дал царь денег, так и не увидел он красавицы.

Обидно младшему, загрустил он. Ушел. Ушел совсем из дому, идет, плачет. Встречает его один безбородый обманщик и спрашивает:

– Что это, о чем ты плачешь?

– Мои братья видели невиданную под солнцем красавицу – дал им отец денег, а мне не дал, я и не видел ее совсем.

Сказал ему безбородый обманщик:

– Пойди купи козу и шило, я покажу тебе невиданную под солнцем красавицу.

Пошел сын царя, купил козу, шило и принес безбородому обманщику.

Пришли они к дому этой красавицы, колют козу шилом, мучают, будто заколоть хотят. Кричит коза. Побежали слуги к этой красавице, доложили:

– Выйди, госпожа, взгляни, как эти чудаки козу режут.

Вышла красавица, и увидел ее сын царя. Это в первый раз.

Велела красавица слугам: