Грядущий Апокалипсис. Пробуждение Царевен

– Теперь другое дело, – заулыбался Вадим Сергеевич, – теперь Вохра нас не поймает.. Ах , голова два уха…Через душ ведь возвращаться. Ну ладно, мы с тобой отвернёмся…Пошли, уходить надо.

Они быстро собрались, дед поправил покрывало на манекене, вдвоём закрыли хрустальный гроб крышкой, а Ильда не отрываясь всё смотрела на это, сводила, сгибала пальцы, и наконец, обняла себя за плечи.

– Пойдём, внучка… А сколько ж тебе лет, Царевна? – поинтересовался дед.

– Как избрана была, так шестнадцать мне и осталось.

Илья только кивал головой, смотрел на ожившую девушку, вставшую из гроба под его поцелуем. Прохладные губы, как ему вспоминалось, были сначала каменные, а потом такие пухлые и мягкие… Суров вздохнул и обернулся. Ну да, и по росту…

– Дед, – говорила уже проще Царевна, – у тебя колени болят?

– Ну, бывает, перед дождём… Болят, сил нет…Присесть не могу.

– Присядь. Быстро всё сделаю.

Вельтищев, охнув для порядка, присел на банкетку рядом с душем, и смотрел не отрываясь на Царевну. Она откинула капюшон куртки с головы, глаза девушки потемнели, а её ладони застыли в трех сантиметрах от колен старика.

– Всё, кажется.

Вадим Григорьевич удивленно потрогал свои ноги, присел, потряс седой головой.

– Никогда б не поверил… Ты, внучка пройди через душ и нас подожди.

Около лифта дед старательно проверил одежду Ильды, завязал ей шнурки на кроссовках, и тяжело выдохнул.

– Пропуск дай, Илья.

– Бери, – и юноша отдал карточку, – где мне вас ждать?

– Подожди, пока другие пойдут, там и проскочишь через охрану, – поучал неопытного сотрудника наставник, – как глаза замылятся.

Так и вышло. Охранник, только кивнул Вельтищеву и Ильде, приняв её за студента, помошника уважаемого старшего научного сотрудника.

Тут на проходной народ повалил с работы, и охрана не успевала проверять все пропуска, вот тут и возник перед турникетом Суров, понятно без пропуска.

– Илья? – посмотрел на него, не понимая охранник.

– Проездной забыл в рабочем столе. С толпой пролез обратно.

– Ну ладно, проходи, – и турникет открылся перед студентом.

Илья пробежал по степеням вниз, осмотрелся на Хорошевке, и заметил деда с внучкой, весьма мило беседующих.

– Вот, внучка мороженое не хочет есть, – жаловался Вадим Григорьевич, – придётся тебе доедать.

– Да не могу я, – и Ильда пожала плечами, – ем только мёд.

– Сейчас схожу, – быстро сказал юноша,

Он прошёл в супермаркет, прошелся по полкам и прикупил два кило. На кассе продавщица смотрела на него круглыми глазами.

– Вот такой я сладкоежка. И ещё ложку пробейте, – говорил Суров, – оплачу картой.

Мёд в пакет, и он опять оказался на скамье. Ильда всё была необыкновенно бледна, с синими губами, но глаза посветлели до светло-голубых.

– Вот, поешь, – и он отдал Царевне банку мёда.

Девушка повеселела, схватила банку, и в её пальцах стекло разом лопнуло… Время словно замерло. Илья потянулся в свою сумку за влажными салфетками, дед еле успел отодвинутся, что бы не быть облитым сладостью, Ильда же ловко выгнулась, и на штаны и куртку не попало ни капли. На ладонях девушки были отчетливо видны глубокие порезы от стекла, и должна была бы течь кровь…

Да собственно и потекла, но только кровь была не красная, от слова совсем. Прозрачная, такая, чуть голубоватая. Ильда и не смутилась, только прижала на секунду пальцы к ране, и они на глазах затянулись.

– Внученька, давай я тебе банку мёду открою, – тихо проговорил Вельтищев.

Царевна почти улыбнулась, Илья оторопел, когда вдруг она высунула язык, достав почти до подбородка. И язык был синий-синий. И словно это делала каждый день, буднично добавила:

– Я- Мёртвая Царевна. Что б вы знали.

Царевна в гостях у Избранника

На такси доехали быстро. Илья и Вадим Григорьевич не захотели рисковать, опускаясь в метро, думая о Ильде, и как ей покажется этот человеческий водоворот. Впрочем, машина с шашечками восхитила её до глубины души. Водитель только чуть посмеивался, наблюдая за реакцией этой баскетболистки, или волейболистки.

– Вы из Сибири? – спросил он.

– Нет, с Урала, – честно ответила Ильда

– Ну, тогда, конечно. Я, вот, за тоже «Уралочку» болею, – добавил таксист.

А девушка и вправду смотрела на громадный город, и не могла оторваться.

***

Так непривычно, она постаралась присесть поудобнее, повела плечами, чувствуя узкие лямки этой женской одежды. Где то с ней легче, подумала девушка, где-то тяжелее. В бою, с мечами или палицами да на лосе верхом скакать- конечно, легче. На ночь снимать лучше, одёжки эти, подумала она.

– Мимо зоопарка едем, может, зайдём? – спросил Илья деда.

– А что это?– не поняла она, – зоопарк?

– Животные там, на них люди смотрят, – добавил Вельтищев, – точно, посмотришь, тебе надо, потом в планетарий. Раз всё равно мы в центре.

Машина плавно остановилась, Ильда и не поверила, что так бывает, привычно крепко держалась за ручку двери, привыкла ведь к тряским волокушам или повозкам. Вышли, между двух башен были ворота. Девушка спокойно, плывущей походкой, пошла к ним.

– Ильда, подожди, сейчас билеты куплю, – крикнул Суров.

Он вернулся, и подал ей картонку, и показал, как приложить. Турникет открылся, и они вошли.

– Билет не выбрасывай, в карман положи. Ещё будет нужен, – поучал дед внучку.

Людей было не так много, были посетители и с детьми. Мальчики и девочки, особенно маленькие, больше глазели на Илью и Ильду, возвышавшихся над обычными обывателями, чем на редких зверей и птиц.

Но животные вели себя непривычно для всех, но не для Царевны. Они просто рвались из клеток, силясь прикоснуться к беловолосой гостье, одетой так просто. Медведи и лисы тыкались носами в стекла, бедный орёл пытался просунуть голову в неширокое отверстие, и зверьё начинало гомонить, как только девица удалялась.

Прикоснуться удалось лишь жирафу, сумевшим коснуться её ладони краем своего носа, и сразу поднявшим свою длинную шею, и обозревавшим других зверей с видом победителя.

Маленькая девочка, так и шла за Ильдой, не спуская круглых удивленных глаз, и для пущего удовольствия не выпускала изо рта свой палец. Вдруг она упала на кочке, и разбив коленку, громко заревела от обиды. Царевна быстро повернулась, и присела рядом, пытаясь успокоить ребёнка. Вельтищев и Суров только смотрели, не отрываясь …