Грязь на девятой могиле
Шрифт:
– Издеваетесь, что ли, елки-палки?!
Слава богу, всадник без головы решил меня не преследовать. Оказавшись на лестнице снаружи, я притормозила, велела себе успокоиться и, постоянно оглядываясь, пошла к машине, кроссоверу медного цвета, дожидаться Куки.
– Вот ты где! – воскликнула подруга, словно искала меня долго и нудно. – Серьезно, тебе нужно купить телефон. Я думала, ты еще в доме.
– Не-а.
Пока Куки не открыла двери, я нервно переминалась с ноги на ногу, а потом буквально нырнула в машину.
– Что-то случилось, солнце? – спросила подруга, когда залезла за руль.
–
– Ты крик слышала?
– Нет. Разве кто-то кричал? Странно.
– Очень странно, - подозрительно сощурилась Кук.
– Предлагаю поесть где-нибудь подальше отсюда. На Манхэттене, например.
Рассмеявшись, она наконец завелась и стала сдавать задом.
– Не ближний свет. Может, махнем в Тарритаун?
– Согласна.
Всю дорогу до ресторана мы проболтали. Ресторан на самом деле был всего лишь крошечной забегаловкой с умопомрачительной едой. Мы нашли его совершенно случайно, когда ездили покупать босоножки. По снегу.
Внезапно Куки посерьезнела:
– Ты расскажешь мне, что там произошло, или как?
Ужасно хотелось провести с ней весь вечер и выложить как на духу все свои грязные секреты, но разве могла я так поступить с Куки? Как можно познакомить кого-то с миром, который вижу только я, и ждать, что человек не изменится? Что это никак на нем не отразится? Не говоря уже о том, что Куки вряд ли мне поверит.
К тому же у меня имелись кое-какие подозрения. Пусть я купилась на историю о подруге Чарли, которая внезапно исчезла, но все равно оставалось ощущение, что Куки чего-то не договаривает. Что знает больше, чем делает вид. Если мои подозрения не беспочвенны, то я, ей-богу, получу все ответы.
Существует один верный способ вытащить из кого-то нужную информацию. Угроза физической расправы.
Однако я решила начать с переговоров. Если не сработает, тогда уже и расправой не побрезгую.
– В общем, я тебе все расскажу, если ты отплатишь мне тем же.
Куки сразу занервничала, а потом изобразила фальшивую широченную улыбку:
– В смысле?
Я подалась ближе:
– Ты что-то знаешь. Обо мне. Даже не отпирайся.
– Чего? – Она расправила на столе салфетку. – Понятия не имею, о чем ты.
– А я думаю, очень даже имеешь. – Я подняла нож и угрожающе процедила сквозь зубы: - Не играй со мной, зараза, иначе порежу на мелкие кусочки.
Куки ахнула, прижала к груди руку и глубоко задышала.
– Нет, пожалуйста! Клянусь, я ничего не знаю!
Вот гадство. Я разочарованно вздохнула:
– Ты даже не испугалась.
– Еще как испугалась, - кивнув, заверила меня Куки.
– Господи, да не ври ты! – Я бросила нож на стол. – И близко не испугалась.
Подруга помолчала, пожевала губу.
– Испугалась, правда.
– Ты самая худшая на свете актриса.
Она стыдливо опустила голову.
– Это точно. Всегда играла ужасно. А однажды меня даже прогнали со сцены.
– На Бродвее?
– В детском саду.
– Блин, это… жестоко.
– Да нет. Все не так плохо. Мой агент разрешил мне уйти из шоу-бизнеса.
– У тебя был агент? В детском саду?!
– Ну, сама она в садик не ходила. Это была моя мама. Много лет она работала агентом по поиску
талантов в Голливуде.– Твоя мама работала с актерами?!
– Ага.
– И позволила тебе уйти?
– Из профессии, а не из дома.
– Кук, мне очень жаль.
– Не стоит. – Она погладила меня по руке, чтобы успокоить. – Поверь мне, это к лучшему.
– И все-таки, почему ты не испугалась? Я же вполне могу оказаться серийным убийцей.
– Уверяю тебя, никакой ты не серийный убийца.
– Тебе-то откуда знать? Даже я, черт возьми, этого не знаю.
– А я знаю.
Эти слова вернули меня к тому, с чего я начала. Я опять наклонилась вперед, несколько секунд помолчала, чтобы сгустилось напряжение вокруг нас, а потом спросила:
– Ты знаешь, кто я?
Губы Куки рефлекторно сложились в тонкую линию, а потом как будто расслабились.
– Да, - сказала она, словно смирившись, и по моей спине пронесся ток. – Ты моя лучшая подруга.
Она не соврала, но я не об этом спрашивала.
– Как меня зовут?
– Сегодня тебя зовут Джейни Доэрр. Но я не знаю, кем ты будешь завтра или на следующей неделе. Одно могу сказать точно: кем бы ты ни была и кем бы ни оказалась, я всегда буду тебя любить.
И снова она сказала правду. Я поникла под весом рухнувшей надежды.
– Солнце, ты думаешь, я знаю, кто ты такая на самом деле?
Я пожала одним плечом, потому что пожать двумя не было сил.
– Знаешь?
– Я знаю, что ты очень добрая. Знаю, что ты хороший человек. Не важно, кем ты была в прошлом или кем станешь в будущем, ты невероятная. Ты особенная, Джейни. Бог не создает таких, как ты, просто так. Ты здесь по определенной причине, ради какой-то удивительной, прекрасной цели. И однажды ты обязательно все вспомнишь.
От стыда загорелись щеки, и я опустила глаза. Я сомневалась в замечательнейшем человеке! В единственном человеке, которому доверяла. Еще и обвинила ее во лжи. Она так легко дарит себя людям, а я позорно прячусь, сбегаю и втягиваю голову в плечи, когда прохожу мимо того, кто нуждается в помощи. Господи, да я просто отстой, а не человек!
Тяжело сглотнув, я опять посмотрела на подругу:
– Прости меня, Кук.
Она сжала мою ладонь.
– За что?
– За то, что устроила тебе допрос. Я думала…
– О чем, солнце?
– Да так, ерунда.
– Джейни, что бы ты мне ни сказала, вряд ли я удивлюсь.
– Ну ладно, - шепотом проговорила я, - скажу как есть. Ты ясновидящая?
Шок на красивом лице ясно дал понять, что такого Куки точно не ожидала. Но почему, если она и правда ясновидящая? Разве не должна она знать все на свете? Хотя, может быть, ее дар работает как-то иначе.
Глотнув мускатного вина, Куки немножко поперхнулась, а потом спросила:
– Солнышко, с чего ты взяла, что я ясновидящая?
– С того, что ты работаешь с полицией, но у тебя нет заметных навыков, которые для этого нужны.
Куки честно старалась не улыбнуться, но битву с улыбкой проиграла.
– Ну, спасибо.
– Я не в плохом смысле. Я к тому, что тебя ничего не удивляет. Как будто ты знаешь больше, чем все остальные. И наперед видишь, что должно произойти.
– Или меня просто не так уж легко удивить.