Грязь на девятой могиле

Рейес!

Он был там же, где я видела его в последний раз. Сидел в такой же позе. С таким же суровым выражением лица. Пока я присматривалась, его мышцы напряглись. Рейес стиснул зубы и сжал кулаки. А потом опустил руку и прижал к боку. И тут до меня дошло. Он ранен! На рубашке в районе ребер расплывалось кровавое пятно.

Ахнув, я уже было бросилась к нему, но выражение его лица стало еще суровее. Рейес встал из-за стола и вышел через заднюю дверь. Ужасно хотелось побежать за ним, узнать, как он и что вообще произошло, но я не могла взять и бросить Льюиса в одиночку справляться с грабителем.

Сирены завыли ближе, и я стала готовиться к тому, что сейчас начнется. Копы. Съемочные группы из местных новостей. Разномастные зеваки. Не люблю я быть в центре внимания, поэтому медленно опустилась на стул и отчаянно пожалела, что не могу стать невидимой. Хорошо бы вся слава досталась Льюису, а меня оставили в покое.

Два часа спустя копы взяли у всех показания, арестовали бандита и поздравили и поругали Льюиса за храбрость и упрямство. Не останови я время, он мог умереть.

Но действительно ли я остановила время?

Может быть, я вообще ничем не посодействовала тому, как все разрешилось. А Рейес, видимо, не так прост, как кажется на первый взгляд. Даже на мой слегка сверхъестественный взгляд.

Рейесу удалось избежать разговора с копами. Кроме меня и Фрэнси, никто не мог сказать наверняка, был он в зале в тот момент или нет. А Фрэнси, слава богу, молчала. Надо дать ей за это поощрительные очки. Правда, не очень много. Может быть, трех будет достаточно.

Пока нас всех опрашивали, мы с Куки сидели под боком у Боберта, который прилетел сразу после того, как все случилось. Без сомнений, Кук была крайне взволнована, но держалась лучше, чем можно было ожидать. Казалось, она больше волнуется обо мне, чем о себе. Впрочем, если подумать, как только Боберт убедился, что с женой все путем, он тоже стал беспокоиться обо мне.

Так и подмывало расспросить о парне из ФБР, но я не рискнула поднимать эту тему, когда в помещении полно копов, среди которых был и Йен. Мне он, правда, ни слова не сказал, так что кое-что приятное в царящем кошмаре все-таки нашлось. Кто бы мог подумать!

Последовавший за инцидентом хаос вполне мог посоперничать с внезапным визитом президента. Улицы перекрыли. Машины обыскали. Правда, понятия не имею зачем. По периметру рассредоточились съемочные группы. Каждого в радиусе восьми километров с пристрастием допросили.

– Надо все-таки съездить в тот дом.

Я глянула на Куки:

– В какой дом?

– Который ты хотела увидеть. Но только если желание не испарилось.

Она пыталась меня отвлечь, чтобы я не впала в очередную депрессию и не занялась опять самолечением путем членовредительства.

– Ну, тогда идем отсюда. Между прочим, у нас сегодня педикюр, - зазывным тоном добавила я, лукаво косясь на Боберта. – Зуб даю, ты хочешь пойти с нами.

– Зуб даю, ни капельки не хочу, - отозвался тот, копируя мой голос, а потом подался ближе и взял меня за руку. – Джейни, если тебе что-нибудь нужно… - Не договорив, он сунул мне в ладонь какую-то бумажку, быстренько сжал мою руку, встал и потянулся. – Повеселитесь, девочки.

Мы посмотрели, как он уходит, а потом я положила голову на плечо Куки.

– Нравится он мне.

– Мне тоже, - поддакнула подруга.

Внезапно в мысли ворвался голос Фрэнси:

– Рейес! Ты… Все в порядке?

Рейес прошел мимо нее, не обратил ни малейшего внимания на мрачного Йена и направился прямиком ко мне. Хорошо хоть вид у него на этот раз не был сердитым.

– Ты как?

– Сейчас вернусь, - сказала я Куки и, схватив Рейеса за край футболки, потащила подальше от убийственных взглядов Йена Джеффриса.

Оказавшись в относительно свободной от копов зоне, я потянулась рукой к боку Рейеса, где ткань уже исчезнувшей рубашки вся пропиталась кровью.

Он не возражал, когда я осторожно прикоснулась к нему. А я и не собиралась наглеть. Только хотела, чтобы он знал, о чем я буду спрашивать. Рейес не шелохнулся, но смотрел на меня так пристально, как смотрит кобра на свою жертву.

– Это я должна задавать такие вопросы. С тобой все в порядке? И что, черт возьми, вообще тут произошло?

– Вы с другом предотвратили ограбление.

– И все?

– Больше я ничего не видел.

Одно его присутствие как будто подавляло. Рейес успел принять душ, переодеться и, судя по ощущениям, перебинтовать рану.

Я вспомнила о том, что сказала ему, когда время остановилось, смущенно опустила голову и поковыряла носком ботинка уголок отошедшего от стены плинтуса.

– Вообще ничего? Может быть, ты что-то слышал?

– Например?

Моя рука все еще лежала у него на боку, хотя я изо всех сил старалась не сделать ему больно. Вдруг Рейес протянул руку и поддел пальцем петельку для ремня на моих джинсах. Жест показался естественным и привычным. А стоять рядом с ним было так приятно, словно от одной его близости разбитые кусочки меня собирались заново в одно целое. Казалось, мы вот так разговаривали каждый день. Много-много лет. И даже жгучая ярость Йена не проникала сквозь тепло, которое дарил мне Рейес.

Он чуть-чуть наклонился ко мне, и я автоматически подалась еще ближе.

– Что я должен был услышать? – напомнил он.

– Да так… Ничего. Глупости все это. – Я смотрела на него снизу вверх, словно о чем-то умоляла. – Но я видела кровь. – Очень осторожно я провела пальцем по краю бинта прямо через футболку. – Что случилось?

Мог ли он сражаться с тем ангелом? И как вообще уложить такое в голове? В самом деле, не разгуливает же Рейес по городу с мечом на поясе. Но отрицать тот факт, что вокруг мистера Фэрроу царит непроглядная тьма, становилось все сложнее и сложнее. Тьма струилась с его плеч, собиралась в клубы под ногами и была точь-в-точь как тот черный дым, в котором исчезла женщина на складе, и который не дал ангелу порубить меня в винегрет.

Вопросов было хоть отбавляй. Но, наверное, самый важный – это почему ангел, небесное создание, пытался меня убить? Это же по всем статья неправильно!

– Пожалуйста, расскажи мне, что произошло.

Уголок красивого рта слегка приподнялся.

– Ты первая.

Я опустила руку и шагнула назад. Разве могла я хоть что-то сказать? До сих пор имелся шанс, что у меня съехала крыша. И не было ни малейшего желания провести остаток жизни в психушке, каждый день попивая коктейли из психотропных препаратов.

Рейес отпустил петельку и поднял мое лицо за подбородок, но ничего не сказал. Просто смотрел, как будто изучал меня вдоль и поперек. Потом легонько провел пальцем по моим губам, вызвав внутри миллиарды голодных землетрясений.

– Рейес…

– Это место преступления, - процедил непонятно откуда взявшийся Йен, чья рука почему-то лежала на пристегнутом к ремню пистолете.

Я тут же протрезвела. Рейес опустил руку, но даже не взглянул на Йена, словно знал, что это его еще больше разозлит. Рейес мог вступить в перепалку, обложить его ругательствами, даже напасть на него. Однако ничто так сильно не злит людей вроде Йена, как полнейший игнор.