Грязная любовь

— Ты совсем не злишься на него?

— Нет, - она удивлённо хлопала глазами. – Он позволил мне избегать насилия долгие годы, заботился обо мне. Это я виновата – плохо справлялась с детьми.

— Ты виновата?

— Ну конечно! Не каждой девушке везёт найти опекуна хоть на несколько лет и стать матерью. Благодаря ему, у меня появился смысл жизни.

Очаровательно! Чем больше узнаю о новом мире, тем больше охреневаю. Оказывается, теперь возможность стать игрушкой для мужчины на пару лет рассматривается как привилегия.

— И он никак не помогает тебе?

— Зачем? Ему нужно пожить для себя. А потом он вернётся и заберёт детей.

— В смысле заберёт?

— Приедет и заберёт, когда двойняшкам исполнится шестнадцать. Дети должны жить с отцом после совершеннолетия.

Я не нашлась, что ей ответить. Надя искренне полагала нормальной такое развитие событий. Мать стирает пелёнки, не спит по ночам. Отец появляется, когда дети вырастут, и забирает детей. Ладно девочек – им действительно безопасней под опекой отца. Но мальчиков? Сыновья могли бы зарабатывать деньги, помогать своей маме. Но нет.

— А что если дети не захотят поехать с ним?

Надя не успела мне ответить. Наш разговор прервал скрежет поднимающейся двери. Вход в бокс также разблокировали.

— Ну что, девочки? Поболтали? – доктор радостно улыбался. – У меня для вас хорошие новости. Надя, твоему ребёнку ничто не угрожает, но я ещё какое-то время понаблюдаю за вами обоими. Сегодня ты можешь переехать в свою палату. А тебя, Алиса, завтра заберут. В Оазис.

Удивительно, но Надя не стала спорить с ним и даже про детей не спросила. Похоже, что она привыкла подчиняться мужчинам и выполнять их приказания. Вот как так? Совсем недавно она себе лоб в кровь разбила о бронированное стекло из-за беспокойства об оставленных малышах, а сейчас даже взгляд поднять не смеет. Встала и послушно побрела в соседнюю палату.

А вот доктор уходить не собирался.

— Весело провела время с новой товаркой?

— Не очень, - злобно посмотрела на него. – Зачем Валерка её изнасиловал?

— О, ты даже имя моего внештатного помощника запомнила? Я ему приказал.

— Что?! – захотелось разбить ему лицо и навсегда стереть наглую улыбку.

— Ну да. Деградантки невероятно выносливы. У них почти никогда не бывает выкидышей и преждевременных родов. Когда Валерка со своими опятами появился возле бункера, у меня почти сразу появилась идея для новых исследований.

— То есть Надя для вас всего лишь подопытная крыса? Вы не можете так относиться к людям!

— Не кричи, у меня очень чувствительные нервы. Твоя новая подруга – не человек. Она – деградантка.

— Да откуда это слово вообще взялось, и кто вам позволил сортировать людей?! – проигнорировала его просьбу говорить тише.

— А что ещё нам остаётся? Стране не нужно настолько много людей. Обычно проблему перенаселения решали войны и болезни, но современная медицина позволяет вылечить практически всё, а война, к сожалению, унесла слишком мало жизней. Размножаться должны лучшие. Такие как ты, например. А таким как Надя... Я предлагал массовую стерилизацию, но моё предложение отклонили. Власти опасаются бунта. Знаешь, инстинкт размножения, один из самых сильных в животном мире.

— Прекрасно! Теперь вы называете Надю животным. Я два дня с ней общалась – они ничем не отличается от нас.

— Тебе так кажется. Мышление деградантов ограничено. Их можно научить считать и писать, выполнять достаточно сложную работу, но на этом всё. Они никогда не принесут пользу обществу.

— В смысле, не принесут? Вы сами сказали – они работают, управляют автомобилем, способны к обучению. Почему власти не хотят открыть школы для всех? Университеты?

— Зачем? Сейчас все производственные процессы автоматизированы. Деграданты не нужны. Они мешают развитию страны, - он закатил глаза и явно любовался собой.
– Нам нужны учёные, программисты, врачи. Те, кто смогут сделать мир лучше. Ладно. Я с тобой заболтался. Собирайся. Сегодня ночью ты уезжаешь.

— Моя сестра... Что с ней будет?

— Она пока остаётся здесь.

— Я могу с ней поговорить на прощание. Мы вряд ли ещё когда-нибудь увидимся, - попробовала надавить на жалость.

— Нет. Вам запрещено переговариваться. Но вы можете видеть друг друга.

ГЛАВА 26

Всю жизнь я считала, что деграданты опасны. Что они не контролируют себя и свои поступки, способны выполнять лишь простейшие инструкции и подчиняться примитивным законам. Но всё оказалось совсем не так. Они ничем не отличаются от нас. «Мышление ограничено» - заявил доктор. А у кого оно не ограничено?

Я посмотрела на Юльку и жестами попробовала объяснить ей, что меня сегодня увозят отсюда. Не знаю, поняла она меня или нет. Мне жаль расставаться с ней, но, по крайней мере, я за неё не волнуюсь. Уверена, сестра сумеет позаботиться о себе. Да и на Шахтах она будет среди своих. Моя участь вызывает большие опасения.

Оазис... Вероятно прекрасное место, населённое ядовитыми насекомыми, считающими себя лучшими представителями человечества.

— Вытяни руки вперёд, - доктор лично решил проводить меня. – Вот так, - защёлкнул наручники. – Я написал тебе хорошую характеристику. Постарайся никому не показывать свой дурной характер. Перевоспитание дурно влияет на качество потомства.

— Вы и ко мне относитесь как к животному? – непокорно вздёрнула голову. – Что будет с Надей?

— Не твоё дело, - он явно был не в духе.

— Я с места не сдвинусь, пока вы мне не расскажете о своих планах, - показательно скрестила ноги.

Зря он мне сказал, что негативно относится к перевоспитанию. Иначе я бы не осмелилась перечить и качать права.

— Дождусь рождения ребёнка, идём.

— У неё есть ещё дети, вы не можете лишить их матери.

— Меня не волнуют отпрыски деградантов.

— Зачем вам Надя?

— Хочу понаблюдать, как подобные ей умудряются без медицинской помощи, рожать здоровых детей.

— Вы не выпустите её отсюда живой, она видела ваш бункер.

Я знала, что это так, но хотела услышать подтверждение из его уст.

— Разумеется. Но я не садист, не подумай. Ребёнка верну родственникам.

— У неё нет родни, - быстрым шагом пошла в сторону выхода, бросив прощальный взгляд на Юльку.

Сколько таких Надь было пленницами доктора? Несчастные, избитые, поруганные...

— Постой! Ты сказала она сирота и у неё нет братьев и сестёр? – док выглядел взволнованным. – Я убью Валерку.

Я опешила и остановилась. Неужели у сумасшедшего учёного есть совесть? Бедолага не хочет убивать младенцев?

— Да она сирота, - резко обернулась и посмотрела ему прямо в глаза. – Её двое детей сейчас на попечении соседки, но не думаю, что пожилая женщина будет с ними долго возиться. Отпустите Надю к детям.

В его глазах промелькнуло сомнение, но тут же сменилось жёсткой решимостью.