Грязные игры

Процесс зарабатывания денег был чрезвычайно прост. Валера подходил к группе, конечно выбирая прибывших из капиталистических стран, и просто показывал им три расставленных пальца правой руки. Ушлые туристы стразу понимали, что «3» — это курс рубля к доллару. И те, кто еще не успел поменять валюту в Госбанке (для тех, кто не помнит, 1 доллар = 60 копеек), с удовольствием вынимали кошельки и протягивали доллары Валере. И еще благодарили на своих непонятных языках. И потом свысока поглядывали на своих законопослушных спутников, на банкнотах которых уже красовались портреты отнюдь не американских президентов, а того, который, как безапелляционно утверждали красные лозунги на московских улицах, «жил, жив, и будет жить».

Потом Валера сдавал доллары барыгам у памятника героям Плевны по четыре рубля. В результате образовывался совсем неплохой навар — конечно, неплохой для молодого провинциала, живущего без прописки в Москве. Этого хватало на импортные сигареты, на рестораны, на такси и на ухаживание за девушкой по имени Ася. Ну и иногда на то, чтобы откупиться от ментов, у которых была своя солидарность — на самых «доходных» местах они дежурили по очереди, чтобы никому не было обидно.

Так что скоро, примерно через год, Валера Мунипов начал задумываться о другом источнике доходов. Можно было, конечно, снова перейти на икру — это обещало большие доходы. Но эта черная дрянь так обрыдла Валере в родной Астрахани, что он не мог на нее смотреть даже в самых лучших московских ресторанах, немало удивляя этим приятелей-валютчиков. Нужно было придумать что-то другое.

И Валера придумал.

Как-то раз, ужиная вечером в ресторане, он заметил молоденькую девушку, которая пела на сцене самую ресторанную песню всех времен и народов, то есть «Посмотрите, ноги мои босы». Дело, конечно, было не в песне, а в том, как она ее пела. Валера никогда еще не слышал такого. Содержание песни требует надрыва и всхлипываний. Она же пела просто, без фальши, без придыханий. Тем не менее постоянно хотелось залезть в карман за носовым платком, чтобы вытереть набежавшую слезу. Валера никогда в жизни не плакал, и это его озадачило. Оза­дачило и заинтересовало. Такого, пожалуй, не смогла бы сделать даже сама Алла Пугачева, к которой Валера, как и все остальные жители Советского Союза, уже тогда питал почти родственные чувства.

Что-то особое было то ли в тембре ее голоса, то ли еще в чем — Валера тогда плохо разбирался в таких вещах. Он бросился к ближайшему метро, где торговали ярко-красными бакинскими гвоздиками, и купил целое ведро. Так, в ведре он их и поставил на сцену, к ногам этой удивительной певицы.

Ну какая женщина устоит против такого пылкого проявления восхищения? А тем более ей не исполнилось еще и девятнадцати. Валера подождал, когда она кончит работать, пригласил за свой столик, а потом и в Графский переулок, к древней старухе.

Девушку звали Фатима Салхазова, было ей семнадцать лет, приехала она из Южной Осетии к одному парню, который год назад служил в военной части недалеко от Цхинвали. Парнишка этот встретил ее на Курском вокзале, а потом, как говорится, поматросил, да бросил. Домой возвращаться было стыдно, соседи засмеют, вот Фатима и устроилась в кафе. И работала там целый месяц, пока туда не зашел Валера Мунипов.

Фатима оказалась просто прирожденной певицей. Она пела почти постоянно. По большому счету, ей ничего больше в жизни было не нужно — только возможность петь. Кстати, это и явилось одной из причин, по которой она уехала из дома, — родители хотели, чтобы она пошла по стопам отца, то есть стала агрономом. Фатиму такая перспектива приводила в ужас.

С Валерой такого еще не было. Он просыпался под ее пение, и слезы катились у него по лицу. Потом она затягивала что-то другое — и он смеялся как новорожденный. А стоило ей запеть «Ноги босы», как он вообще впадал в экстаз.

Ко всему прочему, Фатима еще и обладала необычной внешностью. Смесь грузинской, горско-еврейской и просто горской кровей дали совершенно потрясающий результат. Высокая, худая, с маленькой грудью, она напоминала на сцене цаплю. Сходство с этой птицей придавал и крупный, красивой формы нос, большие миндалевидные глаза и огромный рот. В ней было что-то удивительно притягательное и манящее.

Они прожили с Валерой три месяца, и это были три месяца, которые он считал лучшим временем в своей жизни.

Через три месяца Валера немного успокоился, привык к пению Фатимы и, наконец, понял, что пришел его звездный час.

Что может быть проще? Если она так потрясающе действовала на него, то сможет действовать и на других. На пять, десять, пятьдесят человек. На целый концертный зал! На стадион!

Короче говоря, Валера Мунипов решил использовать талант Фатимы Салхазовой в корыстных целях. В то дикое время, когда все торговали сникер- сами и поддельным коньяком «Камю» из Польши, Валера решил зарабатывать деньги на эстраде. И не ошибся.

Он взялся за дело основательно. Валера каждый день водил Фатиму по театрам и хорошим ресторанам. Растормошил свою старуху, которая оказалась бывшей мидовской переводчицей, и заставил ее учить Фатиму хорошим манерам. Между делом он учился и сам. Валера накупил ей нарядов. И в конце концов добился, чтобы с нее сошел восточно-провинциальный налет. Фатима стала чувствовать себя свободно и непринужденно в любом месте.

Теперь надо было начинать действовать. Мунипов где-то откопал спивающегося композитора, и тот написал несколько песен. Стихи сочинил бедный студент Литинститута. Экспертом стала сама Фатима — в этом вопросе Валера ей доверял.

Итак, репертуар был готов. Теперь оставалось заявить о рождении новой звезды.

Это, конечно, оказалось самым трудным. Пробраться в шоу-бизнес всегда и для всех было почти невыполнимым делом.

Но Валера справился и с этим. Он сделал массу дел — выудил из какого-то подмосковного ДК местный ансамбль, нашел подход к нужным людям, которые сделали так, что она смогла выступать как артистка Госконцерта, продал все, что можно было продать, и занял у всех, у кого можно было занять.

В конце концов его усилия увенчались успехом. Она получила разрешение записать маленькую пластинку на фирме «Мелодия», которая разошлась очень быстро. А магнитофонные кассеты с альбомом Фатимы «Свет в окне» появились у всех московских спекулянтов, о ней несколько раз (конечно, не без усилий со стороны Валеры) написали в центральных газетах, афиши с ее именем то и дело появлялись то тут, то там в районных, республиканских и областных центрах.

Через некоторое время пошли деньги. Конечно, Валера пока что вкладывал их исключительно в дело. И это давало результаты. Фатима становилась все более популярной. Журналисты писали о ней все чаще безо всяких «подмазок». Даже по еще совсем в те времена не развращенному деньгами телевидению показали ее песни. Конечно, венцом всему была ее песня в программе «Утренняя почта». Словом, Валере удалось то, что удается очень немногим, — он создал звезду.

Теперь оставалось сделать все, чтобы удержаться на плаву. За маленькой пластинкой вышел полноценный альбом. Теперь вся страна поражалась удивительному голосу Фатимы Салхазовой.

Все закончилось совершенно неожиданно. Как-то раз, когда Валера выходил из Дворца молодежи, где проходил очередной концерт Фатимы, к нему подъехал полированный черный «ЗИЛ», в народе именуемый «членовозом». Поначалу Валера уже было поздравил себя с тем, что слава его «питомицы» достигла властных структур. Однако дверца открылась, и из «членовоза» вышел человек в клетчатых штанах, красной шелковой рубашке и со многими перстнями на пальцах. Он никоим образом не походил на представителя власти. Скорее, на богатого цыгана.