Грязные игры
Шрифт:
Из телефонной будки. Представляешь, через час после возвращения домой он сказал присланным тобой охранникам, что идет в магазин за сигаретами. Они предложили ему свои. Но он отказался.
И что? — от нетерпения я начал грызть ногти.
Ну вот. Действительно, Стриж дошел до ближайшего киоска и купил сигарет.
Сигарет? А у меня в кабинете он курил сигары... — вспомнил я.
Конечно. В киоск-то он ходил только для отмазки. Вернее, не только. Он в нем купил несколько телефонных жетонов. Потом он прошел квартал, завернул за угол и дошел до телефонной будки.
Все ясно, — грустно сказал я, — он понял,
Обошел бы, ты хотел сказать, — самодовольно произнес Грязнов.
Что?! — не веря своим ушам, закричал я. — Ты прослушал его разговор?!
Ты, Турецкий, опять забываешь, что я хотя и временный, но все же начальник МУРа. Что же я, по-твоему, не смогу подслушать какой-то паршивый телефонный разговор? Денис моментально, как только он вошел в будку, позвонил моим ребятам, которые уже дежурили на станции. Они и перехватили разговор. Все очень просто.
Он эффектно щелкнул кнопками своей папки и достал оттуда лист бумаги.
Молодец, Грязнов! Что бы я без него делал!
Давай скорее распечатку!
Погоди. А благодарность? — Слава задержал руку в воздухе.
Получишь от министра, — отрезал я и прямо-таки выхватил у него лист.
СИНХРОННАЯ ЗАПИСЬ ТЕЛЕФОННОГО РАЗГОВОРА
Телефонный разговор был произведен из телефона-автомата № 375-907, расположенного по адресу: ул. Пречистенка, дом 21. Разговаривали двое мужчин, в дальнейшей записи обозначенные как «1» и «2». Разговор начался в 23.14 и продолжался 3 минуты 24 секунды. Номер абонента — 567-6540.
— Алло.
— Я слушаю.
— Миша, это я,
— Привет.
— Я звоню из автомата. Боюсь, что мой телефон поставили на прослушивание.
— Правильно опасаешься. Хотя я сомневаюсь, что они так быстро успели. Ну как прошло?
— Вроде ничего.
— Ты рассказал все, как договаривались?
— Да. Но пришлось еще кое-что добавить. Следователь въедливый и хитрый.
— Мы же договаривались — ничего, кроме того, что необходимо.
— А что было делать? Он как прицепился. Кроме того, насколько я понял, ему и так многое известно.
— О чем?
— О Норде.
— Ну это нам, наоборот, поможет. Еще о чем?
— О деньгах. О счетах. А о твоей конторе — не знаю. Но название ему известно.
— Спрашивал что-нибудь?
— Да. Но я ничего не сказал.
— Хорошо, хорошо... Ну, в общем, я думаю, что удалось. А защитить от бандитов просил?
— Конечно (смеется). У меня возле порога теперь менты дежурят.
— (После небольшой паузы.) Много?
— Двое. Так что, если что... (смеется).
— Типун тебе на болтун. Ты когда собираешься?
— Завтра вечером.
— Ну давай. Счастливо.
— Пока, Миша.
Ну вот и верь после этого людям. Честное слово, еще несколько лет такой работы, и я окончательно потеряю веру в человечество. Шутка.
Как я понимаю, звонил он Сократу?
Да, — ответил Грязнов, — хотя определить номер поначалу было трудно. У Островского дома какой-то аппаратик в телефоне стоит.
Анти-АОН, — продемонстрировал я свою осведомленность.
Вот-вот. Но, конечно, против мощи нашей аппаратуры он не устоял.
Ясно... Это что же получается?
Он вчера меня на понт брал? Я правильно выражаюсь?Думаю, что да. Но мне кажется, что часть того, что Стриж рассказал тебе, — правда.
Это и так понятно. Только вот как определить, где эта правда?
Может быть, пора брать Сократа?
Эта мысль мне пришла в голову сразу же после того, как я прочел расшифровку телефонного разговора.
Думаю, что нет. Не забывай, мы расследуем убийства и покушения на убийства. А против Сократа у нас, кроме этой бумажки, ничего нет. Так что пошлет он нас на три буквы, и все.
Тогда давай установим за ним слежку. Авось какой-нибудь следок покажется.
Вот это бы не мешало. Только давай это тоже сделаем через Дениса.
Ладно, — Грязнов встал со своего стула, — у меня еще куча дел. Ты обмозгуй и мне сразу звони, если что...
Но долго думать мне не пришлось. И звонить Грязнову тоже. Потому что не прошло и пятнадцати минут, как он позвонил сам...
Двадцатью минутами раньшеМосква, улицаПречистенка
На лестничной площадке было тихо. Редко-редко тишину нарушал звук поднимающегося или опускающегося лифта. Один раз он даже остановился на пятом этаже, где, устроившись на двух складных стульях, дежурили старший сержант Мальков и младший сержант Птицын. Следуя инструкции, они разом вскочили со своих мест и сделали по шагу в сторону друг от друга.
Однако это оказалась женщина с коляской, которая, видимо, жила на этой площадке. Они даже не стали проверять документы. Испуганно покосившись на милиционеров, женщина скрылась за своей стальной дверью.
Мальков и Птицын снова уселись на свои стулья.
Кого ждем-то хоть? Не знаешь? — подал голос Птицын.
Хрен его знает. Не сказали.
А в квартире кто живет?
Не знаю.
Важная шишка небось. Раз охрану приставили.
Не твоего ума дело, Птицын, — наставительно сказал Мальков, — твое дело охранять.
Ну интересно же, — не унимался Птицын.
Тебя не касается.
Птицын вздохнул. И замолк на несколько минут.
И чего нас сюда посадили? — наконец не выдержал он. — Домофон, привратница, попробуй пролезь.
Посадили — значит, надо, — угрюмо бубнил Мальков.
Дом видишь какой шикарный. Лифты чистые, в подъезде никто не насрал. Не то что у нас в Бирюлеве.
Мальков молчал. Птицын же продолжал размышлять вслух:
Небось правительство в таких домах живет. Ну и понятно, кто же бомжей всяких сюда пустит? Вот и чистота, культура. Цивилизация.
Мальков молчал.
Слушай, — Птицын заговорщически понизил голос, — а Ельцин не здесь живет?
Нет, — нехотя отозвался Мальков.
А где?
Не твое дело. Где надо, там и живет. Это государственная тайна, — ответил умудренный опытом Мальков.
Ну ясно...
Птицын надолго замолк. Малькову даже показалось, что он уснул. Так оно и было на самом деле. Вскоре мысли в голове у Малькова тоже стали затуманиваться. Задремал и он.Поэтому ни один из милиционеров не услышал звук приближающегося лифта. Только когда раздался лязг раздвигающихся дверей, они разом открыли глаза.В ту же секунду яркая вспышка ослепила Малькова. Вспышка — это стало последним, что он увидел в своей жизни. Спустя миг он тихо сполз со своего стула с аккуратной темной дыркой посреди лба.