Гуль. Харизма +20. Том 2

Зазвучал страшный голос Лиззи, мумия читала заклинание, раскинув руки, через бинты из неё текли потоки песка, вокруг в воздухе проявлялись круги иероглифов с символом глаза посередине.

— Любопытно, что скажут императорские некроманты?

Это выглядело так, будто человек сам превратился в красную молнию, которая пробила Лиззи насквозь, разделив верхнюю и нижнюю половины, а потом вновь стала человеком. Меч медленно вернулся в ножны. Подняв верхнюю половину мумии, Вельт перенёс и бросил её возле меня.

— А теперь принеси и швырни мои ноги, субстанц! Если посмеешь!

Но магус перестал обращать на нас внимание, посчитав за отработанный материал. Он смотрел только на Мэдлин, которая выглядела весьма пугающе. Не знаю, как ей удавалось, вроде бы ничего не делала, просто смотрела в ответ, и при этом горела негодованием.

— Пока мы ждём корабль, объясни-ка, что за идея была? Зачем сагрила дракона?

Ведьма даже не подумала говорить.

— Правда, что моб вёл топтер?

Молчание.

— В таком случае, — он опять достал кандалы, — пора узаконить наши отношения на ближайшие пять суток. Не делай глупостей.

Мэдлин изящным и небрежным движением скинула шляпу на землю, вытащила из пучка спицу, и волосы освободились. Они стали ей вторым, красным плащом, очень длинные и объёмные. Вместе с тем облик ведьмы странно переменился, будто на обычную внешность наложили призрачный чехол, и вот он-то оказался жутким, словно красавица и уродина стояли на одном и том же месте, у первой на плече сидел ворон, у второй, — что-то вроде большого чёрного стервятника. Сам призрачный облик являлся тощей каргой с длинным словно клюв носом и кривыми клыками, торчавшими из-за тонких губ; глаза её горели ехидством и ненавистью.

— Ты ведь понимаешь, что обречена?

— Понимаю, законник, — ответила Мэдлин спокойно, — однако, я потеряю их уважение, если даже не попробую.

— Мы никогда не перестанем тебя любить! — закричала Лиззи. — То есть, уважать!

К слову о боли, — пожалуй, только выработанная привычка позволяла мне держаться, — спасибо, мама, — и я видел, как бинты Лиззи опутывали меня всё это время.

— Я стану твоей второй половинкой, — шепнула мумия, — готов?

Бинты подтянули её к моим искалеченным ногам и крепко затянулись, тонкие руки напряглись, поднимая свою часть веса. Я решил, что это очень хороший шанс чтобы соблюсти жизненное кредо — сопротивляться до последнего.

— Лиззи, спасибо тебе.

— Антон, обычно я за свободу творчества и максимальную наготу, но сейчас я за членовредительство и месть! Сделаем ему больно!

Это было невозможно, ведь игроки отключали болевые импульсы, но, тем не менее, я, по крайней мере, должен был отвлечь магуса. Мы представляли гротескное зрелище в тот момент, но это ничего не значило, — Ахимас Вельт уже положил руку на эфес меча.

Мы ринулись вперёд, и Лиззи каким-то образом смогла поддерживать нужную прыть все те пару необходимых секунд; противник обернулся за секунду до того, как я сомкнул челюсти на его левом бедре. Между нами была разница в сорок три уровня, соответственно, я получил надбавку к силе атаки в двадцать три процента благодаря «Свирепому Карлику», плюс баффа. И когда под натиском зубов гаргуля хрустнула бедренная кость, сверху раздался вскрик, настоящее свидетельство боли. Вельт играл без поддавков.

Последним, что я увидел, были безумные от ярости глаза и вспышка молний.

Глава 18. Всадник бури

Голод, обоняние, осязание, слух.

Я не спешил открывать глаза, прислушиваясь к сосущему чувству где-то вверху желудка; ещё терпимо, пока что не больно. Хотя во всём остальном теле она, боль, пульсировала равномерно и постоянно. Ушных впадин достигало гудение, голоса, стук механизмов; слегка ощущалась вибрация, а в ноздри лезли запахи мазута и гари. Было жарко.

Открыв наконец глаза, я опять плотно закрыл их из-за яркого солнца, но успел рассмотреть толстые прутья клетки.

— Мэдлин, — раздался рядом голос Лиззи, — он очнулся.

Сделав ещё три попытки, смог, наконец, осмотреться получше. Всё вокруг заливал ослепительный свет, в котором угадывались очертания парусов, палубы, фальшбортов. Мы были на небесном корабле.

— Антон, возьми-ка, — прозвучало рядом.

Я не сразу понял, только распознал тихое шуршание ткани. Мэдлин предлагала мне свой плащ. Аккуратно втянув его, накинул на голову и с облегчением вздохнул.

От шкалы жизни остались крохи, пульсировали пиктограммы дебаффов: голода, жажды, ожогов, нервного шока, сотрясения и много чего другого. Как я ещё не отправился на респ?

— Где мы?

— Летим в субрегион Гриммо, к ближайшему городу с вратами. Оттуда переправимся прямо в Нагатор. На территории Сапфира нет ни поселений, ни порталов.

— А что потом?

— Не знаю, Антон. Только одно известно точно: мы пробудем в плену не больше пяти суток, таково фундаментальное правило игры. Условность разумеется, но без неё игроки могли бы лишать друг друга свободы на неограниченное время, а это не пошло бы «Новому Миру» в пользу… Что?

Её смутил смешок, вырвавшийся у меня.

— Да я осознал, что мы с Лиззи теперь являемся не просто узниками этой цифровой тюрьмы, а узниками в квадрате. Уму непостижимо, это какая-то вселенская метаирония.

Сглотнул густую слюну, страшно хотелось есть, а экзоскелет был горяч.

— Созываю походной совет. Перекличка. Лиззи?

— Здесь! — весело отозвалась художница.

— Мэдлин Пентеграм?

— Присутствует. К чему официоз?

— Чтобы упорядочить мысли и сэкономить время. На повестке дня три вопроса: что произошло, как это произошло, и что делать дальше?

— С первым всё просто, — ответила ведьма, — мы столкнулись с довольно опасным и сильным противником, который устроил на нас засаду. Проиграли.

— Как это произошло?

— Нас предали, — сказала Лиззи, — этот субстанц знал, где мы будем, заранее прибыл туда и вот.

— Значит, надо узнать, кто нас предал, прежде чем сможем двигаться дальше.

— Ты отдыхал, а мы-то уже знаем, — хмыкнула мумия, — вот он, идёт, зла на него не хватает.

В ноздри ударила смесь запахов застарелого пота, древних папирусов, керамики, книжной пыли. Послышались шаги, и в том небольшом участке мира, который я наблюдал из-под плаща, появилась пара массивных башмаков, цокавших металлическими набойками.

— Не может быть. Я видел, как тебя сожрали.

— Э, э, э! Нет, — ехидно ответил Ангус Гринботтом, — ты видел, как сожрали труп моего двойника, который я ловко достал из сумки и бросил пауку, а сам спрятался, чтобы инсценировать смерть и избавиться от вас, наглых эксплуататоров.

Я не сразу нашёлся.

— Ты носил в сумке труп… на случай если понадобится инсценировка смерти?

— Разумеется! — возмутился гоблин. — Очень на меня похожего, одетого в такую же одежду! У меня всегда есть парочка на особый случай.