Гувернантка из другого мира, или Фея с поличным

– Крылья у нас есть собственные, - невесело усмехнулся Марк.
– Но мы, Изначальные Стражи Призрачного Легиона, постоянно испытываем вину за то, что допустили возникновение разлома, что не уследили за Бездной...

– Но жизнь без чувств - это не жизнь!
– вырвалось у меня.

– Мы научились моделировать, - пожал Марк плечами.
– К тому же мы так долго живём здесь, что понемногу чувства начинают просыпаться.

– Но это неправильно!
– не унималась я.
– Феи давят в себе эмоции, живут за ледяным равнодушным заслоном, прячут за масками свои истинные лица! И всё потому, что однажды Королева Фей унесла свои чувства с собой, не пожелав разделить их со своими пал. Прости, с союзниками. С дарками.

В глазах тёмного лорда отразилась боль.

– Ритуал был добровольным, - глухо сказал он, отстраняясь.

Я схватила его за руку.

– Конечно, добровольным! Я знаю! Я же чувствую Маори! Это. это. это самое светлое, самое радостное и лёгкое, самое прекрасное, что я испытывала в жизни, - на этих словах Марк отчего-то покраснел и сжал губы.
– Я знаю, это чувства той феи, чувства к этому миру, к своец земле. Она хотела помочь, просто. Просто это оказалось тяжело -приносить себя в жертву. Она не справилась.

– Она справилась. Ровно настолько, сколько потребовалось для спасения мира, - покачал головой Марк.

– Вот почему вы так терпимы к феям, - прошептала я.
– И почему феи не позволяют себе чувствовать. Наши чувства слишком сильны, они причиняют боль.

– Ты быстро разобралась в реалиях нашего мира, Машенька.

Я улыбнулась.

– Зови меня Фрейей. Как истинная фея, не имею никакого желания вспоминать о прошлом. Прежде чем заговорить снова, Марк долго молчал.

– Есть одна древняя легенда. В ней говорится, что самым сильным и достойным даркам боги возвращают сердце. Говорится также, что эта награда больше напоминает наказание. С нахождением сердца чувства и эмоции возвращаются, но. твоё собственное сердце не услышит тебя, не заметит, даже если будет стоять рядом и смотреть прямо на тебя. Не отзовётся. Когда мы увиделись впервые и на меня рухнул весь этот шквал незнакомых чувств и эмоций, я решил, что это магия фей. Что иммунитет дарка дал сбой. Теперь я так не думаю.

Я ошарашенно молчала, глядя на тёмного во все глаза.

Моргала, сглатывала и. не находила, что ответить на такое признание.

Как теперь рассказать, что я, похоже, имею самое прямое отношение к смерти матери «зверят»?!

Тем временем Марк поднялся, отошёл к окну.

По его застывшему взгляду я видела, что признание далось ему нелегко. Видела, что тёмному больно. И вместе с тем он испытывал облегчение.

– Мы отпразднуем инициацию, когда тебе будет лучше, - сказал он вдруг своим обычным тоном, словно ничего не произошло.
– И когда Малколм попадётся. Сейчас, - он покачал головой, - слишком рискованно. По-прежнему нет доказательств, что смерть двух фей - его рук дело. Леди Игнесс Виторе не в счёт, с ней всё в порядке. Ты вернула её к жизни.

– Маори вернул, - прошептала я.

– Маори в твоих руках, - серьёзно сказал лорд.

Я не стала спорить, кивнула.

– Кажется, слитки золота в моих вещах объяснились, - пробормотала я.
– Должно быть, это была плата от Малколма.

Марк подтвердил, что клеймо на каждом из слитков свидетельствует о том, что их выплавили в северных рудниках.

Мелькнула мысль о договорах, что Марк забрал у фай Лилиан-Ши, в конце концов, хоть я и попаданка, а всё же имею право знать, кому моя предшественница обещала артефакт.

Но в первую очередь всё же нужно было сказать о другом. Более важном.

Марк тоже молчал. У него был такой вид, словно он тоже собирался с мыслями.

Заговорили мы одновременно.

– Мне нужно кое-что рассказать...

– Мне нужно ещё кое-что сказать тебе, Фрейя.

– Дамы вперёд, - усмехнулся тёмный лорд и посмотрел на меня вопросительно.

Я выдохнула и решилась:

– Мне страшно. Мне очень страшно, Марк. Я боюсь, что всё гораздо хуже, чем кажется на первый взгляд. Леди Лилиан-Ши проговорилась и. у меня есть все основания предполагать, что я, то есть настоящая Фрейя Миноре. Стаю шердов мне в панамку!.. имею отношение к гибели матери наследников.

Вымолвила и замолчала затравленно.

Я ждала любой реакции, но всё же не той, что последовала.

Марк расхохотался!

И смеялся долго и с удовольствием.

Затем заставил меня повторить слово-в-слово фразу матушки и продолжил веселье.

Когда я почти рассердилась на этот приступ радости, на мой взгляд, совершенно неуместный, Марк убил меня наповал.

– Фея не может причинить вред другой фее, Машенька. А матерью наследников была фея. Именно об этом говорила леди Лилиан-Ши. И на это намекал Малколм.

Глава 57 О том, как тёмный лорд отказался от меня

Какое-то время я просто хлопала глазами с открытым ртом, вмиг растеряв изящные манеры выпускницы Пансиона.

– Фея?! Но... как?

Марк невесело усмехнулся.

– Если бы мы могли понять логику фей, вся империя Даркарис была бы более счастливой. Иногда феи выбирают дарков. Чаще всего те не могут отказать. Особенно, если это фея радужной масти. Королевской.

– Связь через Маори.
– прошептала я и лорд кивнул.

– Так получилось и с Витором Эскуро. Я слышал эту историю на Грани, но лишь когда прибыл сюда в качестве будущего регента, меня посвятили в подробности.

– Вот почему мистрис Сапота восприняла меня в штыки!

– Именно. Дело в том, что Фатаморгана - Королева фей - не умерла. Она просто ушла.

– Что?!!

– Я лучше расскажу по порядку, всё, что знаю. Девятнадцать лет назад произошёл прорыв Грани. В северных землях. Витор Эскуро, молодой император, отправился на помощь снежным братьям. До того тёмные и ледяные долго враждовали, только-только был восстановлен хрупкий мир, поэтому было особенно важно отбить у тьмы северные земли -ледяные запросто могли обвинить тёмных в диверсионной деятельности и развязать гражданскую войну. Увы, ущерб для севера был огромен. Ледяные дарки почти полностью вырезаны. Витор со своим отрядом, который нёсся впереди остальной армии, успел практически в последний момент - он спас уцелевших членов семьи наместника. Тогда же и заключил помолвку с лэрой Неядой - дочерью погибшего ледяного наместника. Это был политический брак, необходимый империи. Уцелевшие ледяные дарки успели посеять семена сомнения в северных землях, обвинив в случившемся тёмных. Не в самом прорыве, нет. пока нет. В преступном попустительстве стражей, таких, как я, - зубы лорда сжались, и я поняла: несмотря на то, что Марк был тогда мальчишкой, уже тогда понимал нелепость тех обвинений.

– А также в том, что помощь подоспела слишком поздно и наместник с женой были убиты. Лэр Витор вернулся с Неядой в Даркарис.

– С Неядой, сестрой Малколма?

– ^Да.

– А как же Королева Фей? Фатаморгана?
– при звуках этого имени у меня внутри что-то сжалось. Сильно-сильно и очень болезненно. Стараясь не подавать вида, я приводила дыхание в норму и слушала Марка.

– Как выяснилось, из похода мой кузен привёз не Неяду, а Фатаморгану, принявшую её облик. Скорее всего, Неяда скончалась в пути. Тайну императрицы знали только самые приближённые. Даже «зверята» не в курсе, что их мать фея. Может, подозревали что-то, но Фатаморгана жила здесь под человеческой личиной. Как Неяда Нэвесх.

Я вздрогнула.

Что будет с детьми, если узнают правду?! Что мама... бросила их, ушла?

– Они чувствуют. они всё чувствуют.
– ошарашенно прошептала я.

Марк кивнул.

– Потому Маори не моя блажь, артефакт нужен для детей. Пока их дар не проявился, он стабилизирует их. Насколько это возможно. Его оставила здесь сама Хранительница, королева. Не все феи оказались согласны с её решением. Но это ты уже и сама знаешь.

Он виновато пожал плечами.

– Почему она ушла? И куда?