Гувернантка

Она протянула мне конверт, до того лежавший на журнальном столике и не смогла скрыть злорадную улыбку, которую пыталась выдать за вежливое сочувствие.

Удар под дых. Я надеюсь, что про детей она сказала для пущего эффекта. Не добралась же она до моей медкарты? В предоставленной справке таких деталей не было… Не знаю, как я сдержалась, чтоб не заплакать прямо тут же. Я взяла протянутый конверт.

– Вы очень щедры, - выдавила я, не заботясь о том, что прозвучало довольно саркастично.

Больше сказать был нечего, поэтому я развернулась и стараясь, чтоб ноги не заплелись от расстройства, пошагала в свою комнату. Бывшую.

Собрать вещи – дело пяти минут. Плакать нельзя. Во всяком случае, пока не покину этот дом. Причем, не прощаясь. Ни с кем. Даже с Клавдией, которая была добра ко мне и Машуле. Не говоря уже об остальной прислуге. Только порадуются, что интеллигентке щелкнули по носу.

Подхватив чемоданы, я торопливо, молясь, чтоб никто не попался навстречу, засеменила по ухоженной дорожке к воротам.

Глава 23

Выйдя на улицу, облегченно вздохнула. Теперь и плакать не стыдно. Но сначала нужно вызвать такси и придумать, куда ехать. Вернее, наоборот.

Я достала телефон и начала листать список хостелов. Делала это практически на автомате – эмоции куда-то испарились, оставив выжженные проплешины на душе. Все хорошо! Все к лучшему, начала я аутотренинг и настолько погрузилась в аффирмации, что чуть не подпрыгнула, когда, чуть не наехав мне на пятки, рядом затормозил серебристый лексус. Лексус Руслана? Странно ...
– моя мысль была оборвана ором.

– Ты куда собралась? – рычал он, выскакивая из машины. – Я у тебя спрашиваю!

Понятно, что у меня. Не у приложения же Алисы! Но я только хлопала глазами и не могла ничего вымолвить. Кажется, эта семейка решила меня окончательно добить.

– Ты по моей душе танком проехалась, теперь по дочери решила! Что ты за человек такой?!

Театр абсурда. Он схватил меня за плечи и начал трясти, как грушу.

– Троицкий! Ты охренел?! – наконец, выдавила я. – Мне больно.

– А мне не было больно, когда ты меня бросила?! И опять?!

 Видно было, что эмоции бурлят в нем, как в адском котле. Из-за меня он так бесится? Это понимание теплым лучиком скользнуло в душу.

– Руслан, - тихо произнесла я. – Не вали все в одну кучу! Меня Алина выгнала.

Слова, очевидно, не сразу дошли до его сознания, потому что он по-прежнему крепко сжимал мои плечи.

– Как выгнала?

– С очень лестной формулировкой. Я слишком хороша для этой работы.

– Яна…, Янтарик…, - голос его сел, и та порабощающая меня интонация, с которой он всегда произносил мое прозвище, стала катализатором взрыва. Слезы, запоздалой реакцией, потекли по щекам, оставляя обжигающие дорожки.

Руслан опешил: в слезах он меня никогда не видел. Растерялся.

– Янтарик! Ты чего?

От этого «Янтарик» мою плотину окончательно прорвало, и обиженные всхлипы я уже не смогла удерживать. Пусть вытекает боль и горечь нашей разлуки, нашей острой, как осколки битого стекла ситуации, нашей больной любви. В том, что он меня по-прежнему любит, я не сомневалась. Его срывающийся голос, взгляд, рвущееся дыхание говорили вместо слов.

– Чего ты на меня орешь?

Не заботясь о том, как это выглядит и кто что может подумать, он меня обнял, и я почувствовала, что тону в его запахе, таком родном, который незримой татуировкой давно уже впитался в мою кожу, в мой мозг.

– Прости, девочка моя! Я увидел, что ты стоишь с чемоданом, и крышу рвануло. Прости. Ты меня с ума сведешь.

Бальзам на мою исстрадавшуюся душу. Надо же мне так влипнуть?

– Троицкий! Ты моя погибель, - шмыгая носом, на эмоциях опять я выдаю то, что в здравом уме сумела бы удержать.

– А ты моя безжалостная инквизиция!

Ноги мои подкосились, потому что почувствовала жар его губ на своей макушке. Мне показалось, что я превращаюсь в пластилин в его руках. Мягкий, безвольно счастливый, теряющий границы своего тела. Эти мгновения счастья, как вспышки на солнце, ослепили разум и лишили воли. Еще секундочку! Еще одну! Но я должна первой отстраниться! Я впилась ногтями в ладони, чтобы как-то себя отрезвить. Вдохнула-выдохнула. Кислород, очевидно, немного прочистил мозги, и я отвоевала у эмоционального паралича дар речи.

– С чего вдруг? – разрешаю еще пару секунд блаженства в кольце его рук.

– Потому что видеть тебя каждый день и не иметь возможности прикоснуться – это самая изощренная пытка, - обреченно прошептал Руслан.

Я осторожно отстранилась, разрывая объятия.

– Руслан, мы не должны..

– Знаю, Янтарик. Но ты меня загнала в клетку. Я больше так не выдержу. Или сам тебя уволю, или…, - он запнулся, выбирая варианты того, что может сделать со мной. – Дай мне время разобраться.

Глава 24

Острым лезвием по душе полоснуло это «Дай мне время разобраться». Я правильно поняла, что он собирается разобраться с нашими отношениями? И развестись с Алиной? Как еще можно трактовать? Вот и замкнулся круг. Мы вернулись на исходную. Если он это серьезно, то я опять должна отказаться от него. Хотя это сделать сейчас намного мучительней, чем тогда. Написать «Ухожу. Прости. Люблю» и сбежать можно? Но это же самое сказать в глаза?! Оторвать по живому?!

Проглотив горький комок в горле, я осторожно отстранилась.

– Руслан…, - слезы опять подступили, не давая договорить.

– Я Руслан. Это что, проверка связи? – в его голосе зазвучало до боли знакомое подтрунивание. И счастливые нотки.

– Нет. Просто я хотела сказать, что не нужно ни в чем разбираться. Все должно оставаться так, как есть.

– Ты опять? Янтарик, не своди меня с ума. Что ты снова выдумываешь? Я не хочу без тебя быть. Я сглупил, когда женился на Алине. Повел себя, как идиот, когда не нашел тебя и не набил морду твоему ухажеру.