Халид его пленница

– Ты меня пиздец сегодня разозлила, Ада. Не советую проверять границы терпения. Выдрать бы тебе, да только не поможет. Ты ведь ещё больше чудить будешь, чтобы снова в койке оказаться. 

– Я… Ты хоть понимаешь насколько это бредово?

– Разве? – спрашивает куда спокойнее, отпивая кофе. – Ты каждый раз сопротивляешься для виду, а потом кончаешь за секунду. Но не об этом разговор. Хоть раз попробуй заткнуться и не злить. Я сегодня на пределе. И ты не хочешь видеть, что бывает, когда на арену выходит Цербер. Каким я бывают под этим именем. Зачем пришла?

– Я не хочу здесь жить.

– Вперёд, никто не держит. Аслан добросит до города. Но без Янара.

– Ты!

– Угомонись, Ада. Ты пряталась за границей, у тебя был шанс. Но когда ты вернулась в мой город, то подписала приговор себе и сыну. Кто-то сопоставит, решит рискнуть. И ты окажешься под ударом вместе с Янаром, понимаешь? Я не позволю увезти сына и рискнуть его жизнью.

Халид обходит стол к бару, разливая алкоголь по бокалам. Мне не стоит пить, нужны трезвые мозги. Но понимаю, что схожу с ума рядом с этим мужчиной. Во всех направлениях. 

И немного расслабиться мне не помешает. Киваю в знак благодарности, забирая свою порцию. Делаю несколько жадных глотков и следую за мужчиной к широкому дивану. Кажется, нас ждёт долгий разговор.

– Хочешь продолжить? – спрашиваю внезапно, рассматривая на свету арманьяк. – Игру с фактами и вопросами?

– Нет, Ада. Меня заебала эта игра. Сыграем по-другому. Вопрос за вопрос. И никакой лжи. 

– Ты… Насколько я здесь заперта? Вместе с Яном, - уточняю, зная, что Халид продолжить давит на больное. – Когда мы оба сможет уйти? Вдвоём.

– Никогда. Ты… 

– Нет.

Сжимаю крепко стакан, чувствуя, как меня лихорадит. Бьёт волной, но не паники, не злости. Какой-то… Усталости. Когда миллион раз билась о двери, пытаясь попасть внутрь.

Я так боролась когда-то, искала Цербера. Делом всей моей жизни было узнать его настоящее имя и убить. Кровь за кровь, жизнь за жизнь. Цербер лишил меня родных, я должна была лишить всего его.

А в итоге сбежала. Так легко струсила, когда узнала совсем не то имя, что нужно. Халид Гаджиев. Мужчина которой испортил все ещё до нашей первой встречи. 

– Нет? – его голос как сталь, которая режет наживо.

– Нет. Иначе я буду так же отвечать. Коротко и без пояснений. И что тогда? К чему это всё, если мы ещё ни разу не поговорили нормально?

– Ты никуда не уйдешь, Ада. Ни с Янаром, ни сама.

– Яном. Неужели так сложно запомнить имя моего сына? 

– Нашего сына.

– Да, хорошо. Нашего сына.

Это звучит так странно, застревает в горле. Никогда не могла представить, что действительно так скажу. Халиду, рассказывая всю правду. Часть той ямы лжи, что была между нами.

И с ней пора разбираться, заканчивать. Хватит. Если начали разговор, то нужно доводить до конца. Нигяр в чем-то была права. Я сопротивлялась Халиду, боролась. И ни разу у нас не получилось разобраться.

Сейчас – мой шанс.

Узнать его… Нет, не его слабые точки, давно не волнует. Его мысли, причины поступков. Разобраться, что из себя представляет Халид и копнуть чуть дальше в прошлое. 

– Ты хотела развернутый ответ, - мужчина двигается ко мне, закидывая руку на спинку дивана. – Поэтому слушай молча, а не перебивай каждую секунду. Я не отпущу тебя, Ада. И не собирался, если бы ты была беременна от другого. 

– Принял бы чужого ребенка?

Вопрос – надежда на передышку. Чуть сбросить наваждение. Цепкие слова «не отпущу». Халид говорит и действительно это обещает. Даёт своё слово, как главную заповедь. 

 Я не уйду.

Никогда бы от него не ушла, как бы не повернулась наша жизнь.

– Возможно. Не принял бы его отца – это точно. Что касается тебя, Ада, у меня никогда нет точного решения. То, что я сделал бы с любой другой девушкой, тебе не подходит. И поэтому – нет, ты не уйдешь от меня. 

– Буду вечной пленницей твоего дома? Четыре стены и крыша? Максимум, сад? 

– Слишком много вопросов, Ада. Моя очередь. Какое отчество у Яна?

Я подтягиваю к себе ноги, зная, что ответ Халиду не понравится. Не так, как ему бы хотелось. С этим внезапным желанием стать отцом, когда сам говорил об абортах и том, что решение «проблемы» мне не понравится. 

– Я рожала сына заграницей, там нет отчества. Так что я соврала, что у него отчество Яна. Вот.

– Но там есть вторые имена. Какое ты выбрала? Без лжи, Ада.

– Да, знаю, - шагаю в пропасть, лечу, расшибасюь. Выпускаю весь воздух из легких вместе с ответом: – Халид. Нашего сына зовут Янар Халид Гонсалес. Представляешь, мне пришлось с боем доказывать медсестре, что второе имя не Хуан.

Это было не смешно, жутко и не смешно. Когда я не понимала себя, выбирая второе имя. И знала, что это послужит моим крахом. Черной ручкой выводила как пишется, а будто подписывала себе смертный приговор.

Главное доказательства, что черноглазый сын – ребёнок Халида. Тогда я не представляла, что имя и не понадобится. Точная копия, уменьшенная и с любовью ко мне.

В остальном… Как лодку назовешь.

– Ты не дала ему мою фамилию. Мы это исправим.

– Ты… 

Задыхаюсь злостью, желанием врезать Халиду. Но вместо этого просто роняю голову на обивку дивана. Чувствую медленные прикосновения мужских пальцев к волосам, поглаживание.

– Я оценил, Ада, что ты дала ему моё имя. Но фамилия тоже должна быть моей. Он мой сын, которого ты пыталась спрятать. 

– Мой вопрос. Как ты меня нашел? Почему именно сейчас?

– Саид.

– Сукин сын!

– Именно, но, - пальцами надавливает на мою губу, запуская в организме необратимые процессы. Вспышки телпа, жалящие каждую клеточку, всё нутро обжигает. – Не выражайся, Ада. Твой рот создан для другого.

– Для отсоса? Обломаешься, Халид.

– Не для него, но к этому вопросу мы ещё вернемся. При Янаре тоже материшься? Я не буду называть его Яном, Ада. Ян – твой пацан, который помог сбежать. 

– Он помог мне выжить. И не раз. Мы… - прячу взгляд, из-за чего практически укладываюсь щекой на ладонь Халида. – Мы выросли вместе. Ненавидели друг друга, дрались и помогали. Выживали, как могли. Не только в детдоме, после. В Европе. Мы… Мы шли связкой, Хал. Чертовой связкой заклятых друзей.