Харьковский Демокрит. 1816. №№ 1-6

И, её пленяясь душей,

Радость в ней мою имел.

___

Купидон летал над нами,

Всё резвился, да шалил,

И преострыми стрелами

Наши он сердца разил.

___

С милой Грушей я обнялся;

Мы томилися от ран!..

Мы томились, он смеялся,

Снова взялся за колчан.

___

«Ай, ай, ай!» – кричала Груша,

«Ох, ох, ох! – и я вздыхал; –

Мила Груша, моя душа!

Я твоим навеки стал!

___

Если я тебя забуду,

Пусть меня забудет Бог!

Пусть несчастлив вечно буду,

Коль тебя забыть возмог!»

___

«Не клянися так, Петруша!

Много так не обещай, –

Говорила нежна Груша, –

А своё мне сердце дай».

___

Вот уж десять лет, как сердце

Отдал Груше я моей,

И нельзя сказать, что в перце

Сердце спрятано у ней!!

М.

_____________________

ХАРЬКОВСКИЙ ДЕМОКРИТ

Тысяча первый журнал!

Издаваемый Василием Масловичем

___________________________________

Все в ежемесячны пустилися изданья.

И, словом, вижу я в стране моей родной –

Журналов тысячу, а книги ни одной!

____________________________________

Месяц июнь

ХАРЬКОВ,

в университетской типографии, 1816 года

Учреждённый при Императорском Харьковском университете Цензурный комитет, основываясь на донесении читавшего сие Сочинение профессора Ивана Срезневского, печатать оное дозволяет с тем, чтобы по напечатании до выпуска в публику, представлены были в Цензурный комитет: один экземпляр для Цензурного комитета, два для департамента Министерства просвещения, два для Императорской публичной библиотеки и один для Императорской академии наук. Января 7 дня, 1816 года.

Декан Гавриил Успенский.

___________________

I

ПОЭЗИЯ

1

Утаида

(Комическая поэма)

Содержание четвёртой песни:

Рассуждение о блаженстве рифмотворцев относительно их сна – певец отыскивает своего героя в лесу, слушающего песнь неизвестного – самая песнь – просьба незнакомца – он угощает Утая в своей хижине – Утай кушает по-богатырски – очаровывается игрою и пением незнакомца – история незнакомца – Утай в походе.

Нет, рифмотворцы, вы блаженны;

Людей счастливее стократ,

Когда от рифмы утомленны

Вы наконец ложитесь спать!

Уж то-то сладко, сладко спите,

Не поворотитесь – храпите!

Кикимора же между тем

Какие сны дарит вам всем!

Иному грезится поэту

(Пускай Абрамом будет он),

Что он, окончив песню «Лету»,

Взят музами на Геликон.

Что там сидит он на престоле,

Родной считается царям,

Вконец забыв, что он не боле,

Как жалкий рифмоткач Абрам.

Что поутру, когда проснётся,

Минёт его царева честь.

Своей поэмой он займётся,

И чёрствый хлеб рад будет есть.

А стихотворцу снится Доду,

Что он свою окончил оду

И князю оную поднёс.

Тот сотню дал ему червонных,

Дод от сего подъемлет нос

И презирает всех учёных.

Сидит счастливый день и ночь

И от стола не идет прочь,

На них сатиры длинны пишет,

На них ужасной злобой дышит

И лишь возносится собой.

И дав полёт воображенью,

Надряпав рифм великий строй,