Хеппи-энд для Дездемоны

– Да про какого Володю ты талдычишь?
– вновь изумилась баба Таня.

– Про хозяина квартиры, где Галина живет. Он ей комнаты сдал, а сам уехал.

– Нет здесь никаких Володь, - отчеканила пенсионерка.
– На том этаже Лостриновы да Савичевы жили. Ирина с мужем развелась, Толик в конце концов съехал, оставил площадь бывшей и дочери. И правильно, квартира Иркина, от родителей ей досталась, Толик в нее примаком пришел. А Савичевы умерли, последней Павловна убралась. Уж как она уезжать не хотела! Плакала навзрыд!

– Погодите, - остановила я хозяйку.
– Как уехала? Она разве не скончалась?

– Преставилась, царствие ей небесное, - подтвердила баба Таня, - да только не тут, а в больнице. Павловне плохо стало ночью. Так скрутило ее, что она едва к Ирке доползла, к соседке. Та перепугалась и «Скорую» вызвала. Врачи прикатили, Павловну на носилки и в машину. Толик Лостринов, он тогда еще тут жил, да Рома Петренко со второго этажа помогали, они ее несли. Тащат Павловну, а та кричит: «Не троньте, оставьте, хочу дома умереть, на своей кровати». Ох, как мне ее жалко стало! Еще тогда подумала: меня-то кто похоронит? Тоже ведь одна. Всех пережила!

Глава 13

– Павловна назад не вернулась, - продолжала баба Таня.
– Мы ей деньги на гроб собирали, по подъезду ходили с шапкой. Народ накидал хорошо, хватило даже на помин души. Во дворе стол накрыли. Лето, тепло было. Во как! Квартиру закрыли. А потом - здрассти, Галина поселилась.

С первого дня новая жиличка стала показывать дурной характер. Не успела въехать, как взялась за курильщиков. Сначала прошлась по этажам и выбросила банки из-под растворимого кофе, которые жильцы использовали в качестве пепельниц. Очевидно, баба обладала обонянием, которому могли позавидовать беременные кошки, - едва кто-то чиркал зажигалкой в подъезде, как Галина распахивала дверь и начинала орать. Еще больше, чем курильщиков, новая жиличка ненавидела собак.

– Топчут грязь, - плевалась Галина огнем при виде крошечной болонки из десятой квартиры, - на ступеньках гадят.

– Я ее на руках ношу, - попыталась вразумить скандалистку хозяйка декоративного животного.

– Значит, на весу ссытся!
– не дрогнула новенькая.
– Чтоб ей сдохнуть!

Но самую яростную ненависть у Галины вызывали посетители столовой. Один раз соседка вломилась в квартиру к бабе Тане и завизжала:

– Устроила бардак! Бери ведро и мой за ними! Нагваздали в парадном!

Старуха растерялась, но тут, на ее счастье, похарчиться пришли ребята из местного отделения милиции. Они живо подхватили Галину, увели ее наверх и провели с ней беседу. После этого разговора Андрей, участковый, грустно сказал:

– Баба Таня, ничего поделать нельзя. Она прописана в квартире на законных основаниях.

– Купила ее?
– расстроилась старуха.
– Вот уж повезло нам!

– Нет, - объяснил Андрей, - по дарственной ее получила. Павловна ей фатерку подарила. Галина за ней перед смертью ухаживала, вот Савичева и решила ее отблагодарить. Наследников-то у нее не было. Так часто одинокие старики поступают - дарят площадь хорошим людям, а те за их могилкой следят.

– Нашла хорошую женщину!
– возмутилась баба Таня.
– И что-то я Галину тут раньше не встречала. Когда она успела за Павловной поухаживать? Если уж кто помогал старушке, так это Ирка Лостринова - вечно ей продукты таскала. Чего она Ирке собственность не отписала?

– Не знаю, - ответил Андрей, - но документы в полном порядке. Галина служила в нотариальной конторе, закон почище адвоката знает.

– Тю!
– подскочила баба Таня.
– Врет все! Она у Хачика в гостинице на рецепшен сидит.

– Верно, - согласился участковый, - уволилась с прежнего места, перешла поближе к жилью. Небось надоело в переполненном метро кататься, удобнее просто в подвал спуститься. Мы ее строго предупредили: в чужие квартиры вламываться нельзя, и она испугалась. А вот запретить ей орать на лестнице никак не получится. Если только она прямые хулиганские действия осуществит, тогда можно ее в обезьянник замести.

С тех пор Галина стала вести себя хитро. Она больше не колотила в дверь к бабе Тане, зато тем, кто дымил на лестнице, доставалось по полной программе. Например, Галя могла вылить на курильщика воду. Когда она проделала такой финт впервые, мокрый с головы до ног сосед вызвал милицию, а Галина разыграла перед ментами натуральное представление.

– Я?
– изумленно моргала она.
– Окатила Сергея? И в уме такого не имела! Вышла с помойкой, вижу, дымок поднимается, испугалась, что пожар начинается, и живенько чайник выплеснула. Огня боюсь, ужас! Разве на лестнице курят? Это запрещено! Я и подумать не могла, что сосед нарушает инструкцию!

Ментам оставалось лишь отчитать Галину, что они и сделали. А склочница стала еще осторожней, теперь она сосредоточилась только на посетителях столовой. Выльет на них кружку и закрывается в квартире.

– Психованная, без мужика бесится, - резюмировала баба Таня.
– Может, найдется какой любитель, тогда она и притихнет. Парни без женщин совершают глупости, а бабы без мужиков творят гадости.

– Лола говорила, что вы Галину и в гостиницу, и в дом пристроили, - протянула я.

– С чего ей такая ерунда в башку влетела?
– удивилась пенсионерка.
– Нет, конечно. И откуда люди сплетни берут? Вот помириться с ней я хотела. Однажды в гости пришла и предложила: давай жить по-человечески, отродясь в нашем подъезде не собачились, уймись! Лучше по-хорошему: приходи обедать, по себестоимости угощу. А она мне в ответ: «Охота дерьмо жрать! Знаю, знаю, из тухлых кур бульон варишь. Навалишь в него перца и за свежий суп выдаешь».

– Очень милая дама!

– Гадюка и та ласковей, - закивала баба Таня.

– Значит, никакого Володи в той квартире не было, - подвела я итог.

Старуха помотала головой.

– Не было! Савичевы жили. Дед с бабкой, сын их с невесткой, и все. Никого не осталось. Я здесь с рождения, восьмой десяток землю топчу, но ни памяти, ни ума не растеряла. Хочешь, про дом расскажу? В подвале, где теперь отель, раньше квартира была, в ней тоже жили. Фамилия очень смешная у жильцов - Фупытко. Так их давно никого нет. А фундамент Хачик выкупил и ремонт забабахал. И что интересно, дочка Фупытко, Анька, замуж выскочила за…

– И Галина не из деревни, - перебила я старуху, - служила в нотариальной конторе.

– Так участковый сказал, - подтвердила пенсионерка.
– Он у нас серьезный, не болтун.

– Спасибо, баба Таня, - встала я из-за стола, - очень вкусная ватрушка.

– Вчерашняя, - напомнила старуха, - весь аромат потеряла.

– Все равно замечательная.

– Так я про Фупытко договорю… - свернула на прежнюю стезю бабуля.

– Уж извините, мне бежать пора, - остановила я разболтавшуюся пенсионерку.