Химическая свадьба

— Возможно, — пожал плечами Каркаров.

— М-м, ты папе на всякий случай автограф этого ежа организуй? Он всё-таки болельщик у нас… — она отдала опустевший бокал и поудобнее устроилась на подушках.

— Уже давно организовал, не беспокойся, — он вернул бутылку обратно в тумбу и поставил бокалы на туалетный столик. — Пойду, займусь твоей статьёй. Тебе свет весь убрать?

— Лучше приходи сюда читать, вдруг что неразборчиво будет, или вопросы какие возникнут, — предложила Иванна, которой действительно не очень хотелось спать.

Каркаров согласно кивнул, сходил в кабинет за черновиками статьи, карандашом и бумагой, а также крупноформатным «Кратким справочником начинающего мастера Артефактов» в твёрдой обложке, который удобно было использовать как подставку для письма. Вооружившись всем необходимым, он разулся и устроился на покрывале рядом с Иванной, которая, пододвинувшись ближе, положила голову ему на плечо и с отвращением уставилась на один из своих черновиков, который Каркаров как раз принялся изучать.

— Фу, видеть это больше не могу, — печально констатировала она, закрывая глаза. — Ладно, если что — буди меня, не стесняйся. Я всё же попробую уснуть.

Сон пришёл далеко не сразу, но всё равно гораздо быстрее, чем она рассчитывала. И, вполне закономерно, близость Каркарова оказала на содержание её сна самое губительное воздействие. После череды смутных сюжетов и сцен, Иванна вдруг вынырнула в очень чёткий и яркий сон, оказавшись в одной из аудиторий кафедры Основ Тёмных Искусств, сдающей Каркарову итоговый зачёт по подчиняющим чарам. Это шло вразрез с историческими реалиями — на пятом курсе промежуточные зачёты у них принимал один из младших преподавателей. Никогда не бывшая отличницей по сдаваемому предмету, сейчас Иванна откровенно сыпалась, не в силах заставить подопытную мышь пройтись на задних лапках. Каркаров, наблюдая за её действиями, занимался чтением нотаций в самой отвратительной своей манере. Иванна продолжала попытки, до тех пор, пока вдруг не напомнила себе, что это сон, все зачёты и экзамены сданы, а сам Каркаров уже давно ест с её руки и строится на подоконнике по щелчку пальцев, так что сон — вовсе не кошмарный, и вообще, пока есть возможность — стоит развлечься. Сбросив мантию и оставшись в форменной блузе и юбке, она игриво промурлыкала «профессор Каркаров, перестаньте занудствовать!», взобралась на преподавательский стол и беззастенчиво полезла целоваться.

Сквозь сон она не могла не усмехнуться такой иронии судьбы. В шестнадцать лет от одной только идеи целоваться с Каркаровым, её стошнить — не стошнило, но перекосило бы наверняка. Удивительно, сколь радикально меняются вкусы с возрастом.

Впрочем, сон был весьма неглубоким, и на самом интересном месте она проснулась с колотящимся в висках пульсом. В комнате было темно; быстро пошарив руками по кровати, Иванна убедилась, что герой её сна куда-то благополучно удалился.

— Ну и пожалуйста, не очень то и хотелось, — проворчала она, нащупала на тумбочке веер и осветила Люмосом часы. Те показывали начало девятого утра, что, в совокупности с будним днём (наступил четверг), в целом Каркарова оправдывало — всё-таки, начало рабочего дня никто не отменял. Иванна собиралась было уже сменить гнев на милость, но тут взгляд её наткнулся на сложенную записку возле часов. Пробежав глазами текст, она разразилась длинной, исполненной праведного гнева тирадой в его адрес. Каркаров сообщал, что вычитал статью, немного подкорректировал и отослал в Пражскую Академию Алхимических наук; копия текста у неё в кабинете на столе.

Иванна, как ужаленная, вскочила с кровати и бросилась одеваться, раздумывая — что сделать сначала: убить Каркарова или всё же почитать, что он там сделал со статьёй? Склонившись к первому варианту, она яростной фурией понеслась в директорский кабинет.

Там как раз закончилось какое-то совещание, и профессора расходились по кафедрам: в дверях жаждущая крови Иванна едва не затоптала отчаянно зевающую Раувольфию, удостоившись укоризненного взгляда с её стороны.

— Ты, чёрт побери, что себе позволяешь! — завопила она, совершенно не смущаясь фактом того, что из кабинета ещё не успел удалиться профессор Хайдарага. — Ты мог перед отправкой хотя бы для начала дать мне посмотреть, что получилось! У меня, чёрт возьми, и без того мозги набекрень, а тут ты ещё! — грозно нависнув над внимательно смотрящим на неё Каркаровым, подвела итог она. — Я тебя точно прибью, причём с особой жестокостью!

— Игорь, поверь моему житейскому опыту, — вкрадчиво, с совершенно откровенной ехидцей подал голос Хайдарага, собирая свои записи, — если любимая девушка начинает грозить расправой, значит тебе стоит уделять ей больше внимания, — эффектно завершил он, после того, как взгляды Каркарова и Иванны обратились на него.

Каркаров глубоко вздохнул и закрыл ладонью глаза явно в ожидании усиления шторма ещё на десяток баллов, как минимум. Иванна, почувствовав, будто на неё обрушили ведро ледяной воды, сначала открыла рот, потом закрыла его, два раза моргнула, потом рухнула на один из стульев и уронила себя лбом на столешницу стола для совещаний.

— Ну, я пойду, хорошего дня, — страшно довольный произведённым эффектом, добил Хайдарага, раскланялся и покинул кабинет.

— Ива, ты в порядке? — осторожно поинтересовался Каркаров, когда дверь за профессором закрылась.

Иванну тем временем разобрал хохот. Мысленно прокручивая эпизод, она долго не могла успокоиться.

— Чёрт, я ведь действительно веду себя как недо… хм, истеричка, — наконец констатировала она, найдя силы принять вертикальное положение. — Но профессор Хайдарага всё равно — чёртов старый тролль вот такенной толщины, — она раскинула руки в стороны.

— Так ты, в итоге, не станешь меня убивать? — невозмутимо уточнил Каркаров.

— Нет, — улыбнулась Иванна, понимая, что тут впору почувствовать себя не просто круглой, а прямо-таки сферической дурой, но уже не находя сил на это. — Хватит разврата, пойду лучше почитаю, что ты им заслал. Но, в любом случае — спасибо за помощь. По крайней мере, можно считать, что номинально я выбралась из своего болота. Ладно, не буду тебя отвлекать, увидимся, — она послала ему воздушный поцелуй, встала из-за стола и направилась к себе.

Ознакомившись с готовым текстом, Иванна всё же признала его годным, тут же сообщила о великом достижении всем заинтересованным (или уже не очень заинтересованным, но всё равно — причастным) лицам, и оставила для Василисы сообщение с просьбой быть готовой помогать с презентацией. К тому времени Иванна уже знала, что на кафедре Зелий есть три бесхозных аспиранта, но брать их под своё крыло не спешила, так как даже единственную Василису до сих пор не могла обеспечить полноценной работой. После сообщения Иванны Адя моментально связалась с нею, чтобы решить ряд вопросов, касающихся патентных дел.

Первого июня пришёл ответ из Академии Наук, в котором учёный совет сообщал о готовности опубликовать статью в международном издании Алхимического Вестника и приглашал доктора Мачкевич выступить с соответствующим докладом для заинтересованной публики. Иванна подтвердила свою готовность и тут же связалась с Хогвартсом, чтобы сообщить Смитам и Снейпу дату доклада — он был назначен на тринадцатое июня. Смиты встретили новость скорбью и стенаниями — в десятых числах им как раз предстояло сдавать экзамены. Снейп был более сдержан в проявлении эмоций, но всё же выразил сожаление касательно невозможности своего присутствия.

Иванна, особенно и не рассчитывавшая на то, что они смогут приехать на доклад, в приказном порядке велела им не строить никаких планов на конец месяца и после двадцать второго непременно прибыть в усадьбу Мачкевичей (вне зависимости от успеха выступления).

Недельная подготовка к докладу пролетела как один миг. У Василисы обнаружился ещё один полезнейший талант — красивый почерк, что было с успехом применено при изготовлении схем и диаграмм, иллюстрирующих выступление. На генеральную репетицию в качестве публики Иванна позвала друзей, профессора Песцову, Раувольфию, Хайдарагу и Каркарова, усадила их в два ряда в своей гостиной и заставила выслушать весь текст доклада с демонстрацией наглядных пособий. Во втором ряду оказалась мужская половина аудитории, которая всячески изображала крайне неблагодарных слушателей, дабы на всякий случай морально подготовить докладчицу к форс-мажорам. Иванна мужественно выдержала испытание и пришла к выводу, что после всех их прибауток и комментариев ей уже вряд ли что-то помешает. Василиса меняла схемы, чётко следуя Иванниным указаниям, с достойной уважения стойкостью игнорируя «шум в зале», при том, что даже профессор Песцова не выдерживала и тихонько фыркала, реагируя на тот или иной анекдот с галёрки.