Хищные птицы

— Вы как раз вовремя, монсеньор, — любезно приветствовал его Оскар. — Мне только что звонил Монти. Он заедет за сенатором Ботином и тотчас прибудет. Может быть, выпьем что-нибудь для начала? Тебе что налить, судья?

— Виски с содовой.

— А вам, монсеньер?

— Я, пожалуй, налью себе вот этого. — Епископ взял пузатую бутылку с бренди. Налив рюмку, он отхлебнул самую малость. — Превосходно. Нет ничего лучше старого бренди.

Не успел епископ допить рюмку, как послышался зычный голос Монтеро. В дверь просунулось круглое лицо сенатора Ботина. Все четверо были хорошо знакомы между собой, не пришлось представлять гостей друг другу. Компания довольно часто встречалась за карточным столом.

— Я распоряжусь, чтобы накрывали на стол, — засуетился хозяин. — Все, наверное, голодны.

— А чем ты нас собираешься кормить? — спросил Монтеро и, увидев жареного поросенка и целую батарею бутылок, радостно потер руки. — Это как раз то, что нам нужно.

— Будет и еще кое-что, — загадочно сказал Оскар. — Да я бы вас и не приглашал, если б не было чего-то особенного. Но давайте сначала выпьем, сенатор.

— Если найдется мартини, я бы попробовал с удовольствием, — ответил тот.

Слуга по знаку губернатора тотчас принес бутылку мартини, хозяин собственноручно ее открыл и наполнил бокал сенатора.

— Я лично пью только шерри, — во всеуслышание заявил Монтеро. — Доктор прописал. Шерри все-таки натуральный продукт. Конечно, хотелось бы выпить виски или еще чего-нибудь крепкого, но коли врач запретил, значит, все, кончено. Кто хочет продлить свою жизнь, должен слушаться врача.

— У тебя что, высокое давление, Монти? — поинтересовался судья.

— Сердце начало сдавать, — вздохнул Монтеро.

— Наверняка оно пошаливает у тебя от виски, — засмеялся Оскар.

— Мне вот тоже до смерти надоел москатель. После каждой мессы пьем его в ризнице, — вступил в беседу епископ. — Поэтому за стенами собора мой желудок требует чего-нибудь покрепче. По мне, лучше всего неразбавленное бренди, никакое виски с ним не сравнится.

— Естественно, бренди придает больше сил, чем какой-то москатель, — пошутил сенатор.

— Да, Монти, скажи, пожалуйста, не твой ли это замок, что высится в Сингалонге? — вдруг спросил его в упор судья Пилато.

— Ты шутник, судья, — попытался уклониться от ответа Монтеро.

— А я уж было подумал, что это еще один храм Церкви Христа, — пошутил судья и украдкой взглянул на епископа, но тот сделал вид, что не слышал, о чем идет речь.

— Напрасно я впутался в это дело, теперь вот жалею, — принялся жаловаться Монтеро. — Строительные материалы сейчас такие дорогие, что, того и гляди, вылетишь в трубу.

— Ну, такой толстосум, как ты, не вылетит. «Sky is the limit» [53] , как говорят англичане. Да к тому же тебе везет, дай бог каждому. Если бы ты, к примеру, жил в Австралии, то не смог бы построить себе особняк. Сколько у тебя человек в семье?

53

Здесь: «На земле (тебе) нет равного» (англ.).

— Трое, — ответил Монтеро, ничего не понимая.

— Только трое? — воскликнул судья. — Значит, точно не смог бы. Там площадь жилья зависит от количества членов семьи. В Австралии после войны была принята программа расширенного жилищного строительства. У них уйма бездомных, а строительных материалов хватает. Поэтому отпускают их ровно столько, сколько требуется для строительства дома на твою семью, не более. Вот так у них.

— Именно поэтому мне здесь гораздо больше нравится, чем в Австралии или где-либо еще, — полушутя-полусерьезно сказал Монтеро. — Здесь человек свободен. Если у тебя есть звонкая монета, то можешь приобрести все, что только душе угодно.

— А когда же произойдет торжественное открытие? — полюбопытствовал сенатор Ботин.

— Строительство еще не закончено, предстоит много доделать. К тому же я хочу приурочить открытие к приезду Долорес, — пояснил Монтеро. — Хулия ни за что не соглашается устраивать какие бы то ни было празднества без своей принцессы.

— А где она сейчас, Монти? Я слышал, в Париже. Это правда? — спросил епископ.

— Да, монсеньер. Она учится в Сорбонне. — Это было единственное во Франции учебное заведение, которое он знал.

— Обед подан. Прошу всех в столовую, — широким жестом пригласил гостей Оскар и, взяв под руку епископа, повел его к столу.

Стоя во главе стола, епископ Димас предложил почетное место сенатору Ботину.

— Ваше место здесь, сенатор.

— Нет, это место по праву принадлежит вам, епископ, — нерешительно запротестовал тот.

— Если следовать протоколу… — начал было святой отец, но его опередили.

— Никто, кроме вас, не может претендовать на это место, — с улыбкой проговорил сенатор. — Я всего лишь представитель законодательной власти в этой стране, вы же — посланник Рима на Филиппинах.

— Ну, если бы все законодатели в стране были похожи на вас, то не было бы, я думаю, никаких разногласий между церковью и государством, — пошутил епископ Димас.

— Мое правило: кесарю — кесарево, а богу — богово.

Оскар вмешался в эти вежливые пререкания и усадил епископа на почетное место во главе стола. Слева от него сел судья Пилато, а справа — сенатор Ботин. Дальше друг против друга расположились Оскар и Монтеро.

— Мы все в сборе, губернатор? — обратился к Оскару епископ, прежде чем опустить ложку в суп.

— Обещал приехать генерал Байонета, но, видно, где-то задержался.

— А зачем здесь нужен генерал? — подал голос Монтеро.

— Вы слышали, что его молодчики совершили налет или, как они говорят, «рейд»? — Губернатор обвел всех вопросительным взглядом. — Генерал Байонета вообще противник всяких азартных игр. Между прочим, сенатор, и ты, Монти, знаете ли вы, что он женат на дочке этого китайского миллионера Сон Туа?

— Тогда я себе не очень представляю, как он может бороться с разными пороками, в частности с азартными играми. Тогда ведь его тестю пришлось бы расстаться со своим прибыльным делом…

— Не станет он преследовать благородные игры типа монте, покера или железки. Эти игры не запрещаются законом. Не исключено, что он и сам в них поигрывает. Тогда тем лучше для нас и для этих игр.

— Вероятно, ему легко достаются деньги, и он не встает с зарей, чтобы отслужить утреннюю мессу, — с улыбкой заметил епископ.

— Вы, с одной стороны, боретесь с пороком, а с другой — поддерживаете тех, кто его поощряет. Как пила, и нашим и вашим, — не без злости сказал Оскар.

— Меня вполне устраивает то, что говорят на этот счет официальные власти, — пошутил сенатор Ботин, и все дружно рассмеялись.