Хищный лес

Том пожал плечами и кратко рассказал обо всём, что с ними приключилось за последние пару дней, начиная с момента, как их внедорожник угодил в электро-магнитную аномалию, и заканчивая встречей с группой разведчиков у брода.

Когда он закончил, в комнате повисло молчание. Напряжение казалось, можно было пощупать руками. Вождь расхаживал взад и вперёд, насколько позволяло пространство кабинета. Завхоз исподтишка косился на Ирвина. Том не стал ничего скрывать и честно рассказал, как умер Итан.

Он не знал, как отреагирует Ирвин. Может, закричит на него, попробует убить. Или сломается и начнёт плакать, как это бывало даже с самыми сильными мужчинами в подобных случаях. Но тот сохранил какое-то странное невозмутимое состояние. Когда тишина сделалась уж совсем невыносимой, Ирвин, наконец, заговорил.

— Я благодарен тебе. За то, что тебе хватало духа сказать правду. В любом другом случае, если ты хотя бы попытался, как-то смягчить свой рассказ… Я бы пустил тебе пулю в лоб, а потом будь, что будет…

— Ирв… — начала было вождь, но Ирвин жестом заставил его замолчать.

— Я знал, что так будет. Итан не такой, как ты, Том. Не прирождённый солдат. Он никогда не выказывал таких склонностей, хоть я и хотел этого. Ты единственный, кто честно предупреждал меня о возможных последствиях. Я это помню. Вернее… Уже не смогу забыть никогда. Ты нажал на курок, это правда. Но вина… Она вся на мне. Я — тот, кто на самом деле убил Итана.

По его лицу пробежала волна дрожи. Оно впервые стало походить на живое. Том знал, что будь сейчас на его месте кто-то другой, то наверняка начал бы извиняться, утешать и говорить, что Ирвин ни в чём не виноват. Но Том молчал, зная, что сейчас прозвучала правда. Тяжёлая, ужасная, но всё-таки правда. И никакие его слова уже не способны её изменить.

***

Он вышел из командного центра и вдохнул прохладный ночной воздух. До рассвета оставался час, самое большее — полтора. Наверняка сейчас монстры активнее всего, но выстрелов вроде бы не слышно. Лагерь спал спокойно.

Можно было с чистой совестью вернуться назад в свою капсулу и ещё немного поспать. День обещал быть не самым лёгким. В таких случаях в племени проводятся символические похороны.

Но Том лучше потратит время на проверку периметра, или ещё какое-нибудь действие, где от него будет больше пользы. В эмоциях он никогда не был силён, да и не хотел.

Только он зашагал к домовозу, как его негромко окликнули.

— Арида? — всмотревшись в темноту, спросил он.

— Как ты? — она вышла к нему, закинув автомат на плечо. Девушка была в полной боевой экипировке, вероятно, только что с дежурства. — Когда мне сказали, что ты вернулся… Я даже не удивилась. Ты слишком сильный, чтобы так просто умереть. Я это знала… Чувствовала…

Арида сделала к нему неуверенный шаг, протянула руку и коснулась пальцами его щеки, на которой красовался свежий порез.

— Не надо, — Том мягко убрал её руку. — Мы уже об этом говорили.

— Помню, — она вымученно улыбнулась и отступила. — Ты не хочешь семьи. Но… Это же не обязательно. Мы ведь могли бы просто, как раньше…

— Нет, не могли бы. Ты это знаешь, лучше, чем я. Всё повторится, и ты снова будешь страдать. Я мало чего понимаю в людских душах и уж тем более, мне почти всегда плевать на то, как остальные себя чувствуют, но этого для тебя мне не хочется. Ты заслуживаешь кого-то нормального.

Арида ничего больше не сказала. Только резко развернулась и зашагала прочь, быстро скрывшись в темноте.

Том тяжело вздохнул… Сам виноват — не надо было поддаваться на её убеждения когда-то. Арида не способна быть с кем-то, и не привязываться к нему эмоционально. Это должно было быть ясно с самого начала.

Но Тому уж слишком хотелось узнать, какого это — чувствовать себя, как все. Оказалось, что плохо. Нет, дело было не в физических ощущениях, тут как раз Арида была хороша. Проблема заключалась в мыслях, переживаниях. Когда-то давно Том уже потерял тех, кого любил. Больше он не был готов переживать что-то подобное. Потому для него была закрыта тема семьи, любви и дружбы.

А рядом с Аридой, когда она засыпала, уткнувшись в его плечо, бормотала во сне его имя, говорила, что любит, когда просыпалась… Нет, он не должен был доводить всё до этого.

Арида вроде бы смирилась с их расставанием. Долгое время они вели себя так, словно ничего и не было. Но, похоже, что весть о его смерти, а потом возвращение, что-то всколыхнули в ней, заставили вспомнить о былом.

Том негромко выругался, отгоняя мрачные мысли. Спать ему напрочь перехотелось. Он немного подумал, чем бы себя занять в этот час и решил наведаться в госпиталь. Пусть док проверит его состояние ещё раз.

Эрлиг прогнозируемо не спал. Он давно уже страдал бессонницей, появившейся то ли из-за постоянных стрессов, то ли из-за травмы головы, которую тот получил несколько лет назад.

Когда Том открыл дверь, док поднял на него покрасневшие от чтения глаза.

— Явился всё-таки? Что, сон не идёт? Боль мучает?

— Скорее, вождь.

— А-а, Виктор доклад требовал… Ну, садись, раз пришёл, посмотрим, что с тобой сейчас.

Эрлиг снова включил свою аппаратуру. Теперь, когда у Тома не раскалывалась голова, её писк казался вполне приемлемым. Он позволил себя обследовать и док объявил, что состояние его организма улучшилось на 3 пункта.

— Радость-то какая! — хмыкнул Том.

— Вообще-то, да — радость. Впрочем, тебя вообще мало что берёт… Может, подумаешь о том, чтобы завещать своё тело науке? Я бы изучил всё, как следует после твоей смерти.

— Если переживёшь меня, то валяй. Как там Кейт?

— Ну, я вколол ей противоядие, подлатал другие раны и ушибы. В целом неплохо. Организм молодой, так что, восстановится довольно быстро. Если хочешь, можешь поговорить с ней. Она вроде бы не спит. Говорит, что выспалась в какой-то лодке… Это она так бредит, или вы и правда плыли?

— Правда, — кивнул Том и прошёл в соседнее помещение, где на одной из кроватей лежала Кейт.

В тусклом свете ночной лампы, она выглядела особенно бледной. Но, когда её глаза открылись, то в них уже не было того лихорадочного блеска, как на берегу.

— Том, — тихо произнесла она.

— Привет. Док сказал, что ты скоро поправишься.

— Верно, — Кейт попыталась пошевелиться, но тут же скривилась от боли. — Хотя, в такие моменты верится в это слабо… Я ведь так и не сказала тебе… Спасибо.