Хитрая злая лиса

— Если бы Тонг был с ней вежлив, он мог бы сегодня быть здесь, — с лиричной улыбкой ответил министр, посмотрел на Веру, спросил: — Да?

Вера увидела в его глазах приглашение творить дичь, улыбнулась и неоднозначно повела плечами:

— Не в вежливости дело. Правитель Тонг был достаточно хорошо воспитан, чтобы представиться первым, — она смотрела на министра, внимательно следя за реакцией — ей показалось очень важным, что он обратился к дядюшке как к «главе», а не как к «правителю», поэтому Тонга она титуловала именно так, как он ей тогда представился. Судя по довольному виду министра и перекошенному лицу его дядюшки, она угадала правильно.

Министр смотрел на дядю, на Веру, потом опять на дядю, с предвкушением. Вера посмотрела на его дядю и сочувственно сказала:

— Стесняетесь? Тогда я первая, — протянула ладонь, точно так же, как до этого Мико, и объявила себя, как перед дуэлью: — Зорина Вероника Владимировна, из бездонных рудников. Волею Древних Богов и шаманки Янверы, Призванная. Пришла в этот мир не давать скучать детям Дракона. А вы?

— Меня зовут правитель Кан Ри Фэй, волей императора-солнца правитель провинции Кан. И я не собираюсь тебе кланяться, женщина.

— А мне и не нужны ваши поклоны, — мило улыбнулась Вера, плавным движением подняла свою протянутую ладонь и пошевелила пальчиками, переводя взгляд на молодого мужчину, стоящего за спиной главы, улыбнулась шире и шепнула по секрету: — Можете просто ручкой вот так делать, говорить: «Привет».

Мужчина за спиной правителя зачарованно поднял руку и пошевелил пальцами, начиная улыбаться как душевно больной, Вера опустила ресницы, улыбаясь ещё шире, потом опять подняла, на миг заглядывая ему в глаза так, как будто он был здесь самым главным человеком, и опять опустила, поднимая на этот раз к лицу правителя Кана. Загадочным тоном спросила:

— Вы не скучаете?

— Нет, — без особой уверенности сказал он, она кивнула:

— Это самое главное. Хорошего вечера, — помахала ручкой ему, потом зачарованному за его спиной, улыбнулась каждому из компании и повела министра дальше по дорожке, говоря лично ему, но достаточно громко, чтобы слышал весь парк: — Я убила Тонга не за грубость, а за то, что он мне предлагал неприличные вещи. Слышал бы мой папа — расстрелял бы без суда и следствия. Но, раз папы рядом не было, я умею и сама.

— Вам больше не придётся, — с шутливой серьёзностью заверил он, она игриво смерила его взглядом и протянула:

— Надеюсь.

— Обещаю.

Она тихо рассмеялась, он тоже улыбнулся, в молчании провёл её через толпу, символически кланяясь знакомым со всех сторон, знакомые выглядели возбуждёнными и заинтригованными. Когда толпа осталась позади, Вера тихо сказала:

— Вы мне объясните, что за фишка с титулом?

— Всё просто — я, как карнский «гость», живу по законам довоенной Империи, где венчал моего деда на царствование лично император-солнце Ву, рождённый императором и унаследовавший трон по праву, как и я. После его смерти, абсолютно по закону, безраздельную власть в моём доме принял мой дядя, а после его смерти — я, так написано в завещании дедушки Ву, которому я подчиняюсь, потому что он — мой император, и другого у меня не будет. А предатели, поддержавшие правителя Тана, для меня — просто предатели, как и сам Тан — просто предатель, и никакой не император, и тем более, не «солнце» — он всего лишь залез на трон, который ему по закону не принадлежит. И правители, которые остались по эту сторону, с моей точки зрения — просто главы разрозненных домов, потому что они, как и я, остались без императора, когда умер дедушка Ву. Такая вот печальная запутанная история. Если бы дядя успел мне поклониться первым, и назвать меня «наследник Кан», то это был бы разговор главы дома с одним из младших дальних родственников. Но он не захотел — предпочёл назвать меня по имени, вообще без титула. Его право. Мне его поклоны тоже не особо нужны.

«Дзынь.»

Вера промолчала.

Они прошли по витой тропинке парка до следующего моста, где Вера указала министру глазами на одну из полускрытых ветками беседок и тихо сказала:

— Там Джен Джи.

— Как вы его рассмотрели?

— Я узнала искру Дракона. Они у всех разные.

Он впечатлённо двинул бровями, но промолчал, опять с кем-то поздоровался на площади, они прошли мост, подошли к беседке с Джен Джи, он уже смотрел в их сторону, когда они подходили, как будто дожидался. Вера издалека помахала ему рукой, он тоже радостно помахал, а министру показал какой-то жест, который Вера поняла как «попозже, где обычно», министр ему кивнул и пошёл дальше. Посмотрел на Веру и сказал шёпотом:

— Он работает наследником, не будем ему мешать.

— В чём заключается работа наследника?

— В выслушивании комплиментов его дому и выражении благодарностей гостям за то, что почтили этот дом своим визитом. Скукота.

«Дзынь.»

Вера промолчала, осмотрелась и спросила шёпотом:

— А где клёны-то? Полдворца обошли, ни единого клёна не видели.

Министр рассмеялся и признался, как в плохой шутке:

— Здесь, на самом деле, не особенно подходящий климат для этих клёнов. Сад клёнов маленький, в самом дальнем углу, где у меня Сад Камней, там у них Сад Клёнов. Он требует огромных усилий от садовников, так что его берегут, и над ним купол, как у моего деда для уток был. Здесь, хвала богам, хоть стекло дешёвое, можно себе позволить. А утки тут свободно ходят, так что смотрите под ноги, случаются сюрпризы.

Вера тут же опустила глаза, быстро осмотрела дорожку, но она вся была чистая, и она честно сказала:

— Не вижу сюрпризов.

— Вон. И вон, — министр указал пальцем на несколько кучек в неприметных местах, Вера уважительно подняла брови:

— Глаз-алмаз.

— Намётан, — фыркнул министр, — я в доме Кан вырос, там этого зверья тьмища, ещё и грёбаные чайки. За ними сколько ни убирай, всё равно что-то найдётся. А вон и женщины Кан, кстати. Тоже полны сюрпризов.

— Не любите вы сюрпризы, я погляжу, — она посмотрела на ту беседку, на которую смотрел министр, потом ему в глаза, он усмехнулся:

— А кто-то их любит?

— Есть разные люди.

— Они не знакомы с женщинами Кан.

— И тётушек вы тоже не любите, я погляжу.

— А вы сейчас увидите, как они со мной разговаривают, и поймёте, почему. Сюрприз на сюрпризе.

— Не знаю, в моём мире, сюрпризы — к деньгам. Вступить — к деньгам, птичка с неба одарила — тоже к деньгам, и даже если приснилось — всё равно к деньгам.

— А если наяву облили? — с шутливой серьёзностью уточнил он, она ответила ещё серьёзнее:

— Точно выиграете в лотерею.

Он мрачно рассмеялся, пошёл медленнее, посмотрел на Веру и сказал со смесью недоверия и тревоги:

— А вам, я смотрю, как с гуся вода?

— А чем они меня проймут? Они мне никто, мне на их мнение плевать с высокой колокольни. У вас есть такое выражение — «человека карают только те боги, в которых он верит»?

Он качнул головой, вздохнул:

— Красиво. Вы сегодня прямо фонтанируете мудростью. Как там было про камикадзе? Любование... вулканом на фоне вишнёвого цвета?

— Наоборот. Но так тоже хорошо. Это не я придумала.

— А кто?

— Я не знаю, какой-то анонимный мудрец из интернета, у нас так обычно формируется народный фольклор. Люди выдают забавные или меткие выражения в огромных количествах постоянно, некоторые откликаются в душах других людей, они их повторяют, и со временем фраза становится всеобщим достоянием, и никто уже не помнит, кто её первым запостил. Иногда их по ошибке приписывают древним мудрецам или политикам, но потом кто-нибудь находит истину и обличает фальшь. В этом участвует весь мир.