Хмарь

– Боря, если мы будем в респираторах и не подходить к живым объектам, то все в порядке!

– А зачем тогда Юрий так старательно поливает себя вашим реагентом? Он же не подходил ни к убитым, ни к старику!

– Подходил! Не близко, но все же! Этот скорее не реагент, а маркер, если на Юре есть споры, аэрозоль покрасит их в ярко алый цвет.

Черт бы тебя побрал, подумал Капитан, хрен из тебя хоть что то выудишь червь научный! Быстро накинув на лицо респиратор, он, под запоздалый возглас ученого, выскочил из авто.

– Ты чего выполз? – Резко прекратив пшикать, Юрий вопросительно уставился на Арцева. – Тебе профессор не сказал что ли, что в тачке безопаснее?

– Сказал!

– Ну а чего вылез тогда?

– Не люблю в темную играть Юр! Скажи прямо, что за херня тут твориться? Что это за уроды? Такое только в фильмах можно увидеть, да и то, в них они менее страшные!

– Вот ты любопытный, капитан!

Грушник качнул стволом в сторону распростертых тел.

– Хочешь, посмотри поближе!

Арцев, прищурившись, с явно читающимся недоверием во взгляде, глянул ему в лицо.

– Профессор сказал, что подходить небезопасно!

– Небезопасно вообще сюда было приезжать! Но как говориться, не я тебе путевку выдал! Маску поплотнее одень и очки тактические! Да и вообще смотри что бы открытых участков тела не торчало наружу!

Как же вы достали меня! Арцев про себя метал гром и молнии. Неужели трудно внести хоть какую-то конкретику. Что здесь? Бешенство, ящур, чума!? Всеобщее помешательство, мутанты из под земли повылезали? Ан нет! Темним, ничего не говорим! Но послать послали в эту жопу. Вениамину Всеволодовичу естественно претензий не высказать, но доконать вопросами своих компаньонов по этому приключению стоило! Нацепив тактические очки и капюшон, капитан подняв вверх большой палец, показал ГРУшнику, что готов идти. Профессор, видимо поняв, что они собираются делать, стал стучать пальцами по стеклу и махать рукой, красноречиво показывая, что он сильно против. Юра показал ему что они лишь туда и обратно и хлопнув Арцева по плечу, быстро зашагал к телам.

Устинов угрюмо взирал на собравшихся. Те, раскрыв рты, слушали рассказ Сахарова, который Генерал помнил в самых мельчайших деталях, как будто не Академик, а он сам пережил эти трагические события. А ведь прошло уже практически четыре года. Сколько воды утекло за это время. Смена президента, распад страны, реформы, коммерция, открытие границ, поменялось абсолютно все, это была абсолютно другая страна.... это и радовало и печалило Генерала в равной степени. Дело было даже не в благосостоянии или его положении в обществе, отнюдь, с распадом страны оно только возросло. Дело было в самой системе. Системе которая перестала существовать. То, что укреплялось и цементировалось долгие 80 лет рухнуло в одночасье, не было больше того пугающего запал Государства. Государство распалось, расползлось на множество кусочков, которые возомнили себя самостоятельными, готовыми к большому плаванию в мировом океане не понимая, что они всего лишь маленькие островки отколовшиеся от материка.

А он это прекрасно понимал. И пять лет назад понимал. И поэтому был готов к этому. Поэтому сейчас угрюмо взирал на собравшихся, которые привыкли решать лишь насущные проблемы, без взгляда вперед. Вот для них то рассказ Сахарова и станет отправной точкой в осознании того огромного, сложного процесса, что он запустил, предвидя скорый крах СССР.

Видя разгорающийся интерес в глазах собравшихся, Сахаров воодушевленно продолжил.

– Идя за командиром спецназа, я абсолютно не понимал, почему меня уводят от того, на что мы потратили столько сил и ресурсов. В тот момент, я даже позабыл о пропавшем отряде Манукяна, все мысли были сконцентрированы на найденном космическом аппарате. Ведь это был гигантский прорыв в космических исследованиях! Впервые удалось посадить, произвести исследования и удачно взлететь с планеты со столь агрессивной атмосферой! Ведь Венера это поистине сущий ад! И вот, аппарат найден, бесценные данные находятся на расстоянии вытянутой руки, а я, в плотном окружении спецназа, удаляюсь все дальше и дальше от них. Нонсенс!

Обойдя широкой дугой затопленный берег, мы полезли сквозь густой валежник. Я снова попытался протестовать. Говорил о том, насколько важно именно сейчас снять записывающие модули и достать собранные на Венере образцы почвы и атмосферы. Говорил о том, что если этого не сделать, то до них гарантированно доберется болотная вода, безвозвратно испортив модули и образцы, но все без толку! Командир, словно не слыша мои доводы, упорно гнал наш маленький отряд сквозь бурелом в одному ему известном направлении.

Спустя минут десять мы спустились в неглубокий овражек, и пройдя по нему с сотню метров, вскарабкались по его заросшему папоротником склону наверх. И вот тут-то я в полной мере осознал правильность того, что спецназовец, чуть ли не силой оторвав меня от найденного космического аппарата, привел в это странное место. То что открылось моему взору, мягко говоря повергло меня в шок.

Часть болота и прилегающие к нему деревья были густо запорошены серой золой. Один из спецназовцев придержал меня рукой, не давая ступить ни шагу вперед. Командир, прижав свой респиратор вплотную к моему, стал быстро докладывать об окружающей нас чертовщине.

– Александр Анатольевич, нескромный вопрос, смотрели фильм Чужие? Или успели еще?

Так как мой отец был дипломатом в Пакистане, с импортной техникой проблем в доме у нас не было. Поэтому частенько, когда он с матерью был в очередной командировке, мы с друзьями приглашали девчонок и устраивали совместные просмотры свежих фильмов. Чужих я естественно смотрел! И не раз. Утвердительно кивнув командиру, я вопросительно показал ему рукой, дескать причем тут фильм? Тот постучал меня по плечу и достав устрашающего вида штык нож велел следовать за ним.

Пройдя вперед метров двадцать, мы подошли практически вплотную к серому полотну укрывшему болото и прилегающую к нему землю. А может и не было там земли. Просто вот, серое – серое и хлоп, уже нормальная таежная земля, а между ними четкая, как по линейке граница. Подобрав по дороге сосновую палку, командир осторожно ткнул ей в серое полотно примерно в полутора метрах от границы с нормальной землей на которой стояли мы. Серая поверхность колыхнулась, расходясь подобно болотной ряске в стороны, открывая черную словно нефть поверхность.

– Это, что нефть? – я удивленно глянул на командира. – Мы нашли новое таежное месторождение? Это вы хотели мне показать? А при чем тут чужие?

– Смотрите внимательно док!

Я пригляделся и оторопел, оголившаяся от серого одеяла чернота была вся опоясана тонкими ярко алыми прожилками.

– Увидели? – я кивнул. – А теперь смотрите еще!

Командир снова пошевелил палкой, разрывая алые сосуды, смешивая серое, черное и красное воедино. Даже сквозь фильтры респираторов стал проникать жутчайший запах трупного разложения. Одновременно с запахом, на взбудораженной палкой командира поверхности вздулся огромный пузырь и с приглушенный хлопком лопнул, выбросив в воздух сероватую взвесь. Та, гонимая легким ветерком, медленно поплыла в сторону от нас. Фух, чего чего, а проверять на себе вредна или нет эта непонятная пыльца мне совершенно не хотелось.

– Очень необычно! – обернувшись на застывших позади нас бойцов спецназа, я спросил не экспериментировали ли они с этим без респираторов?

– Без фильтров сюда трудно подойти из-за ужасного запаха! Не беспокойтесь док! Мы пока еще в здравом уме!

– Откуда тогда вы знаете, что под серым слоем?

– Мы пробовали делать то же самое около упавшего аппарата, там запах практически не заметен.

– А причем тут чужие?

– Пойдемте, тут недалеко, вон за теми елями, – командир рукой указал на стоящие неподалеку, покрытые все тем же серым слоем плесени, деревья. Не знаю почему, но тогда мне показалось, что это выглядит как плесень.