Хочешь? Получай!

Неприкасаемость, штука опасная и рано или поздно оборачивается против того, кто этой самой неприкасаемостью наделён. Таков непреложный закон жизни и самого бытия, наполненного жёсткой и даже беспощадно жестокой конкурентной борьбой за лучшее место под солнцем, как среди отдельно взятых индивидуумов, так и целых человеческих сообществ. Если когда-нибудь эта борьба по каким-то там причинам прекратиться, то вместе с ней прекратиться и развитие, а там и деградация начнётся, которая может иметь просто необратимые последствия для всего рода человеческого....

Тряхнув головой, отгоняя навеянные однообразием окружающего ландшафта философские мысли, я ещё раз посмотрел на удаляющуюся колонну гильдейского отряда и вздохнув, дал отмашку и караван покатился дальше по выжженной солнцем степи. По отработанной тактике мы ехали ночами, а под утро останавливались и прятались в складках местности, хотя за всё это время степняков мы практически не встречали, разве что иногда вдали проносились одинокие всадники или небольшие группы по пять-десять человек не более. Видимо основные силы всё ещё были заняты налётами или уже вернулись в свои родовые стойбища и теперь с азартом прогуливают награбленное. Как там было на самом деле, не столь важно, главное наш караван под завязку нагруженный оружием и боеприпасами медленно, но верно приближался к Хортице.

В конце концов после утомительного путешествия на горизонте показалась Большая река, а чуть позже мы увидели крепостную стену перекрывающую перешеек и блокирующую проход на излучину, вернее её защищающую. Первым моим порывом было пустить коня вскачь и посмотреть, что там в моё отсутствие понастроили, но был вынужден сдержать себя, негоже было бросать караван в конце пути. Могут воспринять как дурной знак. Вот и пришлось продолжать ехать с караваном и спустя три часа нас радостно встретили все обитатели Хортицы во главе со старостой Верином и есаулом Бориславом.

Люди, вышедшие нас встречать искренне радовались нашему возвращению, от чего у меня на душе потеплело. Искренность ведь симулировать практически невозможно, на такое способны только профессиональные актёры прошедшие специальные курсы ну или сотрудники спецслужб, а рядовые обыватели далёкие от всяких игрищ даже за большие деньги искренность сымитировать просто не в состоянии. Хотя это не весь список, есть ещё политики, например, или очень высокопоставленные чиновники. Потомственные аристократы тоже на такое способны и многие из них с самого детства такую подготовку проходят или к примеру бизнесмены высокого полёта, впрочем, профессиональные дипломаты их всех вместе взятых переплюнут. Такова у них работа и не сказать, чтобы она лёгкою была, скорее наоборот. Вертеться в кругах профессиональных врунов и сладкоголосых балаболов, отлично знающих юриспруденцию с психологией и уж тем более побеждать дано далеко не каждому.... Тут большой талант должен быть и великолепное образование и никак иначе.

– Приветствую атаман!
– Степенно подойдя ко мне, воскликнул староста, совершенно не скрывая своих радостных эмоций.

Спрыгнув с коня, я обнял старика и, крепко пожав руку есаулу, задал вопрос:

– Ну, рассказывайте, как вы тут жили в моё отсутствие и вообще, чем похвастаться можете?

Кашлянув в бороду, староста искоса взглянул на есаула и кратко ответил:

– С Божьей помощью всё хорошо. Стену вот почитай закончили и уже начали укрепления со стороны реки возводить. Урожай собрали знатный, так что на зиму еды хватит с избытком даже, несмотря на то что едоков в последнее время прибавилось аж на целых четыре с лишнем сотни....

– И каким образом?

– Так это... Борислав с двумя сотнями несколько раз в степь уходил, где перехватывал рабские караваны.

– Потери были?
– Поинтересовался я, пристально вглядевшись в есаула, прекрасно понимая из-за чего у них возникли трения.

– Никак нет атаман, только раненые. В последнее время мы хорошо поднаторели в устройстве засад и заметанием за собой следов, так что степняки о нас всё ещё не знают.

– В том-то всё и дело, что всё ещё не знают, - тяжело выдохнул я, - но такими темпами непременно узнают, причём узнают очень скоро, а посему с завтрашнего дня займёмся подбором людей на должности канониров. Будем обучать их из пушек точно и слаженно стрелять.

Хмыкнув, Борислав высказал своё мнение.

– Зачем кого-то подбирать?! Казаков из линейных сотен обучим и все дела.

– Не стоит трогать сотни, - возразил я ему, -куда лучше пушкарей отдельно набрать и подготовить, хотя некоторых линейцев тоже обучим, но об этом поговорим позже, а сейчас надо заняться разгрузкой оружия.

Одобрительно качнув головой, староста, испросив разрешение удалиться, после чего поспешил заняться делом. Посмотрев ему вслед, Борислав вздохнул и направился к сотне, сопровождавшей караван. Подумав немного, я тронул коня и пройдя через открытые ворота, оказался на излучине, где и увидел старшину кузнечной артели, раздававшего возничим распоряжения свезти всё оружие и порох в подземный арсенал и сдать его под опись мастерам оружейникам. Не желая оставаться в стороне, я направился в арсенал, где и занялся приёмом закупленного оружия. Ружья и пули к ним, мы складировали в оружейке, а вот дубовые бочки с порохом были отправлены в самый сухой и глубокий каземат.

Управившись с делами, я проехался по Хортице, примечая те изменения, которые произошли за время моего отсутствия. Главную дорогу насквозь пересекающую излучину укатали битой щебёнкой, а тропинки так и вообще выложили обожжённым кирпичом, но больше всего мне понравились ещё недостроенные оборонительные редуты, которые должны будут защищать нас со стороны Большой реки. Было их ровно семь и каждый из них был примерно шагов под сто длинной и состоял из наружного рва с кольями, вала с земляной ступенью для перемещения стрелков и орудий, а также внутреннего рва для укрытия обороняющихся. Редуты находились на равном удалении друг от друга и прикрывали проходы между ними. Так что, если противник сможет прорваться на излучину сквозь артиллерийский и ружейный огонь, то десант немедленно попадёт под перекрёстный огонь и будет уничтожен, но на всякий случай во время боя будут действовать мобильные группы для подстраховки. По задумке, мобильные группы будут маневрировать между редутами и в случае необходимости приходить на помощь тому или иному укреплению, где будет иметься реальная опасность прорыва противника. В общем, прорваться на Хортицу будет крайне сложно, но для того чтобы этого достичь, следовало не только редуты достроить, но и ещё основательно понатаскать будущих пушкарей.

Прокатившись по Хортице и сделав для себя кое-какие выводы, я в приподнятом настроении добрался до Управы и, спрыгнув с коня, вошёл внутрь. Поднявшись на второй этаж, где меня встретил староста с есаулом, и мы вместе заперлись в кабинете.

– Легка ли была твоя дорога атаман?
– Поинтересовался староста, разливая молодое красное вино по глиняным кружкам.

– В целом да, легка, хотя и довольно нервно. По пути в Мельхор видели несколько больших орд идущих на вольные баронства, но нас слава Богу не заметили. Владетели всякие, всё норовили лапы свои загребущие наложить на наш груз, но легенда о дарах для гильдии от Лихого всадника сработала как надо и в результате наше путешествие прошло без особых приключений. В общем, надо пользоваться моментом и собрать ещё один караван в Мельхор за порохом и ружьями, да и ещё два или три десятка пушечных стволов прикупить не мешало бы.

– Подготовим, это не проблема, - отозвался Борислав, - главное, чтобы было чем заплатить.

– Золото будет, будет и сталь для гильдии огневых дел мастеров, за это не беспокойся, лучше расскажи, как в моё отсутствие, ты, нарушив мой прямой приказ, налёты на рабские караваны устраивал.

Борислав разгладив пышные усы, деловито заговорил:

– Казаки застоялись без дела и ещё бы немного дисциплина стала бы хромать. Вот и пришлось их занять, да к тому же степняки в последнее время хоть и ходят в караванах не менее полусотни сабаль, но расслабились, так что засады устраивать было легко, да и не пустыми они сейчас ходят, а с хорошим таким хабаром, так что взятые нами четыре каравана неплохо казну нашу пополнили. Помимо этого, дружина наша пополнилась ещё парой сотней бывших баронских бойцов и сейчас обучаются нашим приёмам ведения схваток со степняками. В общем, на сегодняшний день у нас под рукой пять полноценных сотен, а в случае необходимости ещё около тысячи пластунов наберётся, но в случае атаки степняков на Хортицу поднимутся на защиту все от мала до велика. Никому неохота в рабство попасть и быть проданным как скот.

– Кстати, староста, а поголовная перепись завершена?
– Поинтересовался я, внимательно посмотрев на старика.

– А как же атаман! Писари всех поголовно переписали, могу бумаги принести.

– Принеси, да и заодно захвати кладовую книгу, надо взглянуть какими запасами продовольствия мы на сегодняшний день располагаем. Ты тоже Борислав сходи-ка за перечнем наличного вооружения, а уж потом думу думать будем как нам быть дальше.

Есаул и староста удалились и пока они отсутствовали, я глубоко погрузился в свои думы. Вроде бы всё было хорошо, но где-то на подсознательном уровне пока ещё очень тихо, но настойчиво начинал позванивать тревожный звоночек, отчего становилось тревожно на душе и что самое паршивое, неизвестно откуда ждать неприятностей. Вот именно эта неизвестность больше всего и изводила....